«Вера и Дело. Поддержка детей с особенностями развития». Светлый вечер с Марией Пичугиной (07.03.2016)

Программа создана при поддержке проекта «Опора Созидание» - www.opora-sozidanie.ru

У нас в гостях была директор Центра для детей-инвалидов «Золотой ключик» Мария Пичугина.

Мы говорили о том, какая поддержка требуется детям с ДЦП и особенностями развития, о инклюзивной системе образования, и о том, какими профессиями могут овладеть люди с ограниченными возможностями.

_______________________________________________________________

В. Емельянов

— Здравствуйте! Это программа «Светлый вечер». В студии Владимир Емельянов и Алла Митрофанова.

А. Митрофанова

— Добрый светлый вечер!

В. Емельянов

— Наш сегодняшний гость — Мария Львовна Пичугина, директор автономной некоммерческой организации Детский спортивно-оздоровительный центр для детей-инвалидов «Золотой ключик», которая разработала систему профессионального обучения для инвалидов. Здравствуйте, Мария Львовна!

М. Пичугина

— Добрый вечер!

В. Емельянов

— Общую картину обрисуем — в наше лихое непростое время есть немало людей, которые помогают обездоленным, ухаживают за престарелыми, кормят и одевают бездомных, устраивают всевозможные акции благотворительные в детских домах, например. Есть и те, кто помогает, как и вы, детям-инвалидам. Но обычно эта помощь к чему сводится — закупаются коляски, какие-то специальные тренажеры, возможно продукты, возможно лекарственные препараты. Часто оказывается просто материальная помощь. В этом смысле вы человек уникальный, потому что пошли по другому пути. Вот хотелось бы спросить, по какому. Мы понимаем, что этот центр «Золотой ключик» — из названия понятно, что вы занимаетесь реабилитацией особых детей.

М. Пичугина

— Да, безусловно, речь идет только об особых детях. Ну, и насчет особенного пути — я, честно говоря, даже не знаю, что сказать.

В. Емельянов

— А вы скажите. Потому что мы перед эфиром как раз говорили про это. Вы сказали, что «Если бы мне лет пять назад кто-то сказал, что я буду этим заниматься, я бы не поверила в это никогда».

М. Пичугина

— Потому что пять лет назад совсем другая деятельность была, и в эту сторону просто я и не смотрела. Но жизнь вокруг изменилась, внутри страны изменилась очень сильно. Прежняя деятельность закончилась.

В. Емельянов

— Это тайна за семью печатями?

М. Пичугина

— Отнюдь. Я занималась красивой одеждой для женщин.

А. Митрофанова

— Ах, как это прекрасно!

М. Пичугина

— На самом деле это было любимое дело, занималась я им больше двадцати лет. Но к сожалению, на сегодняшний день это оказалось не актуально.

А. Митрофанова

— Как это? Как это может быть не актуально? Я не понимаю.

В. Емельянов

— Красивая женщина в красивом наряде.

М. Пичугина

— Это может быть актуально для самих женщин, но не актуально с точки зрения…

А. Митрофанова

— Бизнеса?

М. Пичугина

— Бизнеса, да.

А. Митрофанова

— Понятно. И вы очень резко, в таком случае, переключились на другую сферу деятельности.

М. Пичугина

— В первую очередь сыграл роль, наверное, возраст. Хотя не принято о нем говорить, но тем не менее, это факт. На тот момент не было еще внуков, а очень хотелось чего-то такого вот… В общем, детей хотелось поближе, и маленьких. И на фоне первого бизнеса, вполне успешного, был открыт коммерческий детский центр, для обычных здоровых ребятишек — из соседних домов, и подальше.

А. Митрофанова

— А чем вы занимались там?

М. Пичугина

— Всё как обычно — танцы, рисование, подготовка к школе.

А. Митрофанова

— Дом творчества.

М. Пичугина

— Ну, можно сказать и так.

В. Емельянов

— Дворец пионеров. (Смеются.)

М. Пичугина

— Не совсем, конечно. Детки маленькие, дошкольного возраста, из близлежащих домов. Очень востребовано, кстати. В некоторые периоды до 90 детей у нас было.

А. Митрофанова

— Это очень хорошо. Причем окрестные дома, это действительно соседи.

М. Пичугина

— Это действительно соседи.

А. Митрофанова

— Сарафанное радио.

М. Пичугина

— Да. Поскольку это центр очень густонаселенный, очень много ребятишек, и мы были достаточно востребованы. Но вот то, что произошло в итоге всего этого, повлекло за собой открытие другой уже организации, некоммерческой. Стали появляться дети с особенностями развития, в нашем случае это ДЦП.

А. Митрофанова

— Тоже из окрестных домов?

М. Пичугина

— Да-да. Прямо из соседних, вот буквально.

А. Митрофанова

— Мария Львовна, а скажите, неужели действительно у нас, если мы возьмем частный пример — квартал жилой, где стоят самые обычные дома, в которых мы все живем, такое количество детей с особенностями развития, что можно открывать центр и он будет действительно востребован настолько?

М. Пичугина

— Ну, мы не делали отдельно два центра, было всё вместе. Детки с особенностями были тут же, в этом же центре. Только юридически две организации стало существовать. Потому что одна организация услуги оказывала на благотворительной основе.

А. Митрофанова

— Понятно. Давайте тогда вернемся… Знаете, тут момент… Про центр еще поговорим, но момент личного выбора — это же всегда очень интересно. Я в который раз замечаю, это не редкий случай, когда к нам сюда в студию приходят люди, которые в какой-то момент меняют направление своей деятельности. Может быть, даже кто-то оставляет свой бизнес, кто-то продолжает им заниматься, но параллельно занимается чем-то еще. В какой-то период жизни у людей реализовавшихся, состоявшихся, возникает потребность делать что-то еще — помогать, отдавать. В вашем случае — заниматься детьми. А вы не пробовали никогда задавать себе вопрос — а что это такое вдруг переключается? Как это происходит? Что это за механизм?

М. Пичугина

— Так глубоко, наверное, нет. Но когда достаточно успешный первый бизнес, а он был на тот момент очень успешный, когда мы открывали… Понимаете, в какой-то момент, когда вроде всё хорошо, всё устоялось, чего-то достигли, всё идет по накатанной, у некоторых возникает потребность сделать что-то еще.

В. Емельянов

— Становится скучно?

М. Пичугина

— Это, наверное, не совсем так.

В. Емельянов

— Мы с Аллой не бизнесмены, нам понять это сложно.

А. Митрофанова

— Скучно не бывает.

М. Пичугина

— Скучно не было. Но хотелось чего-то, наверное, для души. Красивая одежда, безусловно, это для души, но в какой-то момент этого не хватило. Душа попросила чего-то еще.

А. Митрофанова

— Альтруизма.

М. Пичугина

— В первое время не совсем — все-таки коммерческий был центр. Был не совсем альтруизм.

В. Емельянов

— Вот вы говорите — для души. Простите, у меня такие частные вопросы — вы пишете стихи, может быть, вы рисуете? Или музицируете, может быть.

М. Пичугина

— Вот нет. Ни то, ни другое, ни третье мне не дано. Или просто я не уделяла этому внимание и время. Я вырастила двух сыновей в одиночестве. И когда дети выросли, уже встали на ноги, захотелось чего-то еще. То есть, не израсходовалось что-то, что можно было еще отдавать.

А. Митрофанова

— Это бесконечная глубокая материнская душа и материнское сердце. Постоянная потребность вкладываться в детей, отдавать.

М. Пичугина

— Наверное, да.

А. Митрофанова

— Понятно. Ну, так условно скажем, понятно. Я думаю, у всех по-разному проявляется, но в целом… Спасибо вам за этот ответ. А давайте теперь тогда расскажите про ваш центр. Он же действительно особенный. Сейчас нередко в больших городах занимаются с особыми детками, педагогов приглашают специальных, очень помогают им становиться на ноги, чувствовать себя глубоко вовлеченными в окружающую жизнь. Вы при этом пошли своей дорогой — вы стали давать им профессию.

В. Емельянов

— Поэтому я и сказал, что уникально.

М. Пичугина

— Это же не сразу получилось. А получилось на самом деле… Ну, вот дорогу нам прорисовывают оттуда, сверху. Сначала надо было всё отнять, чтобы я пришла к этому итогу. Центр мы сделали, обустроили, вложились, ремонт — всё как обычно. Территория была коммерческая, нам не принадлежала. Когда уже всё устоялось, помещение отняли. То есть мы оказались на улице.

А. Митрофанова

— Это тоже, к сожалению, у нас бывает.

М. Пичугина

— Да, это не редкость. И на сегодняшний день это сплошь и рядом.

А. Митрофанова

— И ничего не докажешь.

М. Пичугина

— А некому доказывать — коммерческая аренда, кому доказывать? Я пыталась искать поддержки. На самом деле поддержку мне оказали. То есть, я в настоящее время, благодаря нашей управе Даниловского района, имею помещение. Но только я и мои сотрудники. Для детей места нет.

А. Митрофанова

— А как же, где же дети тогда?

М. Пичугина

— А вот мы разработали, уже после того, как лишились помещения, разработали три программы, которые дают нам возможность функционировать еще более активно, чем когда мы имели помещение. Первая программа — мы оказываем детям помощь на дому, реабилитация, социализация. Второе — мы закупаем, по возможности финансовой, какие-то приспособления для оказания этой помощи. И третье — это то, что не так давно у нас возникло, но уже очень активно востребовано оказалось — это профессиональное обучение. Это тоже не у нас, а мы эту услугу оказываем внутри учебных заведений. Со школами мы пытаемся, сейчас уже есть договоренности, будем открывать. И два колледжа. Очень много заявок у нас сейчас.

А. Митрофанова

— Это какие-то особые школы и колледжи?

М. Пичугина

— Сейчас нет особых, сейчас же инклюзия всеобщая. Пояснить, наверное, надо.

А. Митрофанова

— Поясните. Речь идет о том, что дети с ограниченными возможностями или особенностями развития, если я правильно понимаю, учатся вместе с обычными детьми.

М. Пичугина

— Да, они включены в общий процесс обучения.

В. Емельянов

— Это правильно или неправильно? Вот наш ваш взгляд.

М. Пичугина

— Вы знаете, неоднозначно.

В. Емельянов

— На ваш взгляд.

М. Пичугина

— И правильно, и неправильно.

В. Емельянов

— Разберемся почему, давайте.

М. Пичугина

— Можем разобраться. Я для того, чтобы разобраться, даже с учетом моего возраста, пошла учиться. Я сейчас учусь в магистратуре, как раз на инклюзивном образовании.

А. Митрофанова

— Вы все время говорите «возраст, возраст». Вы такая молодая прекрасная женщина, зачем вы…

В. Емельянов

— Сорвала у меня с языка комплимент. (Смеются.) Долю секунды назад я хотел сказать — вы говорите о возрасте, при этом прекрасно выглядите.

М. Пичугина

— Дело не в том, как я выгляжу, а в том, что есть в паспорте. И в моем возрасте редко люди идут получать дополнительное образование в институт.

В. Емельянов

— У нас да.

М. Пичугина

— Я являюсь студенткой Психолого-педагогического университета московского, учусь в магистратуре.

А. Митрофанова

— Круто. Простите, сорвалось. (Смеются.)

М. Пичугина

— Дело в том, что когда чем-то занимаешься, это нужно по-настоящему знать. Не понаслышке. Вот пошла учиться.

А. Митрофанова

— Изнутри.

М. Пичугина

— Да, изнутри. Чтобы понимать. И вот как раз на инклюзию пошла, потому что на сегодняшний день это очень актуальная штука, к которой в обществе очень неоднозначное отношение. Мое собственное отношение — вещь, безусловно, необходимая, но финансирование и подготовка специалистов должны быть на высочайшем уровне. Но на сегодняшний день это отнюдь не так. Хотя делается очень многое, делается, но этого недостаточно.

В. Емельянов

— Почему «да», почему вместе? Почему «нет», почему раздельно?

А. Митрофанова

— В смысле, какие недостатки?

В. Емельянов

— Да, какие недостатки?

М. Пичугина

— Недостатки — не недостатки, а скорее недостаток возможностей воплотить в жизнь эту ситуацию. Понимаете, когда… Вот представьте себе — мы все учились в школе, какая-нибудь Мария Ивановна, которая всю жизнь преподавала математику обычным детям, здоровым. И вдруг к ней в класс попадает ученик с ДЦП, с особенностями развития просто, или с плохим зрением, с плохим слухом — всё, что угодно. Она как должна перестроить свои мозги, чтобы и всему классу, и этому ребенку, если он один, одинаково донести то, что она доносит.

А. Митрофанова

— Чтобы он еще при этом не остался в двоечниках.

М. Пичугина

— У него адаптированная, своя программа.

А. Митрофанова

— Своя программа?

М. Пичугина

— Да, безусловно. Но все равно. В школе есть психологи, есть дефектологи, всё это есть. Но этого недостаточно. Человек тридцать лет преподавал математику, совершенно четко знает по какой системе, и вдруг на нее сваливается вот это.

В. Емельянов

— Она просто не умеет с ними общаться.

М. Пичугина

— Она не умеет.

А. Митрофанова

— И трудно ее в этом обвинять. Это не ее вина.

М. Пичугина

— Человек хороший профессионал. Молодежи проще перестроиться. Я уже общалась с преподавателями, которые просто своими усилиями превозмогают всё это, и с утра до ночи находятся в школе, и продвигаются каким-то образом. Организуют всё это и достигают успехов.

А. Митрофанова

— Мария Пичугина, директор автономной некоммерческой организации Детский спортивно-оздоровительный центр для детей-инвалидов «Золотой ключик», сегодня в программе «Светлый вечер» на радио «Вера». И мы чуть позже еще поговорим о том, что именно, какую профессию вы даете. Это конечно, уникально. Я когда посмотрела — «сборщики, разборщики компьютеров» — ох! Это особая тема, особые вопросы. Сначала хочется чуть-чуть еще с этой системой разобраться. Я слушаю вас, вспоминаю свою командировку в Норвегию несколько лет назад, когда у нас еще не было «включения», этой инклюзивной системы в школах, а там она была. Я разговаривала с родителями, которые как раз своих детей водят в школу, и они сидят в классе вместе с особыми детками. Спрашивала — «Что вы думаете об этом?». Я помню, как мне одна мама рассказала: «Вы знаете, честно говоря, я так этому рада, потому что я вижу, как у моего ребенка меняется представление о жизни. Она из благополучной семьи, у нее всё хорошо, она, может быть, и сама никогда бы не задумалась о том, что бывает какая-то другая грань этой жизни. А тут она сидит за партой рядом с мальчиком, у которого может быть слюни текут изо рта. Я смотрю на своего ребенка — моя дочь, она уже в портфеле носит платочки, она достает платочки, эти слюни ему вытирает, помогает ему что-то решать». Дети по-другому относятся к тому, что рядом с ними находится особый ребенок, если они воспринимают его изначально на равных. Там могут быть моменты сложные психологические, но при правильном подходе педагогов, при наблюдении, это всё нивелируется. Она мне это рассказала, я удивилась. Потому что мне казалось, там будет иметь место детская жестокость, или еще что-то такое. Ничего подобного. Они прекрасно все вместе дружат, таскают этих детей с ограниченными возможностями, помогают им бегать, прыгать. Ну, в меру, конечно, чтобы им не повредить. Но там, наверное, как-то иначе решается проблема с преподаванием.

М. Пичугина

— С финансированием, в первую очередь.

А. Митрофанова

— С финансированием, может быть.

В. Емельянов

— Зря мы, кстати говоря, это замалчиваем. Да, финансирование. Это очень важно. Даже вот сейчас, когда мы понимаем, что эти экономические гайки будут закручиваться очень жестко. И мы из центральной официальной прессы, той же самой «Российской газеты», мы понимаем, куда будут уходить бюджетные отчисления в первую очередь. И мы понимаем, с какими деньгами остается здравоохранение, и вообще вся социалка. Это очень важно, потому что мы хотя и не общественно-политическая радиостанция, но, тем не менее, мы сталкиваемся с такими гостями, как вы. К нам приходят люди, которые занимаются именно этими вещами. А государство, оно понимает, что есть вот ряд таких достойных людей, которые всё это делают — очень хорошо. Значит, мы в этой ситуации можем подвинуться. И мне очень обидно, например, что у нас недостаточное финансирование всего этого. Я не так давно был в одном из городов Западной Европы, я сейчас боюсь соврать, то ли это был Гренобль или Лион. Я видел как целая экскурсионная группа таких людей с ограниченными возможностями, ДЦП-шники их назовем, как это и есть на самом деле. Эта большая группа, их 20 человек, разбита на «четверки», и к каждой «четверке» приставлен молодой человек, лет 18-20, волонтер. И вот у них экскурсия по этому городу. Какие они все чистенькие, какие они все ухоженные, как они все причесаны, как от них вкусно пахнет, от этих людей. Но видно, что всё это делается с любовью. Вот мне немножко обидно за наших людей с такими вот проблемами.

А. Митрофанова

— Это был крик души. Я присоединяюсь.

М. Пичугина

— На самом деле, то, о чем вот вы говорили — что дети становятся лучше при взаимодействии с людьми с ограниченным возможностями, тут соглашусь на все сто процентов.

А. Митрофанова

— Вы тоже видели это, да?

М. Пичугина

— Безусловно, это так и есть. И у нас в центре, когда мы работали, даже совсем маленькие детки — вот у меня есть фотографии, когда они вместе что-то делают. Они не различают еще, они не понимают разницы. Естественно, когда они уже вырастут, пойдут в школу, если рядом с ними будет такой ребенок, то отношение будет совсем другим. То есть, инклюзия с детского сада — это то, что надо. Другое дело, что условия, и материальные, и кадровые, они должны готовиться изначально, а не наоборот. Но у нас особый путь во всем.

А. Митрофанова

— Да, «В Россию можно только верить»… И так далее, со всеми остановками. Но хотелось бы, чтобы обращали внимание на такие вещи.

М. Пичугина

— Обращают внимание, поверьте, всё происходит. Просто не так может быть быстро, как хотелось бы. И вот как раз пример тому — где я учусь, это тоже всё для этого. И наш институт огромную работу ведет в этом направлении. И благодаря их усилиям многое происходит, и очень положительные сдвиги именно в этом направлении. Но все равно в одночасье ничего не бывает.

А. Митрофанова

— Согласна.

М. Пичугина

— Но тут надо еще огромную работу вести с обществом. Потому что родители не так, как ваша норвежская знакомая, реагируют, далеко не так. Общество не готово.

В. Емельянов

— Давайте вспомним, в прошлом году… Это прошлогодняя история, да, Алла? Чудовищная. Когда родители были возмущены, что такой ребенок он портит, видите ли, эстетическую картинку детей этого класса. Я был в шоке.

М. Пичугина

— На самом деле, действительно родители многие не готовы. И считается, что если в классе есть такие дети, то общий уровень образования в классе будет падать. Хотя это абсолютно не так. Наоборот, те, кто с особенностями, они тянутся за здоровыми, и у них растет уровень, а у этих не падает, отнюдь, они наоборот, стараются помогать соседу и сами учатся нормально.

А. Митрофанова

— А в этом смысле то, чем вы занимаетесь, ваш центр, где вы даете детям с особенностями развития профессию, как там эта планка удерживается?

М. Пичугина

— У нас инклюзии в этом плане, можно сказать, что нет. Мы сейчас строго ориентированы на ребятишек с особенностями. Почему? Вот представьте себе — обычная школа, в классе несколько детей особенных, и остальные обычные. Как у нас принято уже много лет, обычные готовятся в институт и дальше. А этим куда готовиться? Готовиться, в общем-то, особо некуда.

А. Митрофанова

— Бывает, что и тоже в институт.

М. Пичугина

— Бывает. Вот недавно была в Бауманском — там целое отделение слабослышащих, прекрасно учатся, умнейшие ребятишки.

А. Митрофанова

— Серьезно?

М. Пичугина

— Да, всё отлично, там всё здорово. Но это слабослышащие, с ненарушенной ментальностью. Особый вариант.

В. Емельянов

— И это Бауманка.

М. Пичугина

— Да. И это Бауманка, там уже много лет работает это отделение — они ориентированы на этих детей, у них разработана специальная программа, и т.д. Причем, они только начинают в этом отделении, дальше они идут в обычные группы.

А. Митрофанова

— Сначала адаптируются…

М. Пичугина

— Да, сначала адаптируются — первый-второй курс, дальше они идут с нормальными, обычными ребятами. Эти тоже нормальные, просто с особенностями слуха. Но я говорю о других — о тех, у кого нет в будущем возможности поступить в высшее учебное заведение, например. Или даже нет возможности поступить в колледж, такие ведь тоже есть. И они сейчас учатся в обычных школах. Или будут учиться с 1 сентября. Те, кто раньше был на надомном обучении, кто сейчас получил возможность идти в школу шаговой доступности — вот о них речь. Дать им возможность получить специальность, или хотя бы подтолкнуть их к получению специальности. Значит, что сейчас на сегодняшний день предлагается для инвалидов, которые не могут, скажем, наравне со всеми остальными функционировать — вышивание, работа с глиной, рисование, ну еще по мелочи, что-то такое около искусства и ремесла.

А. Митрофанова

— А насколько это востребовано на рынке?

М. Пичугина

— Что именно?

А. Митрофанова

— Вышивание, к примеру.

М. Пичугина

— Ну, наверное, в вопросе содержится ответ.

А. Митрофанова

— Глина, кстати, керамика, это может быть более успешная в этом смысле специальность.

М. Пичугина

— Безусловно. На самом деле, востребовано всё, что руками сделано. Но, во-первых, уровень изготовления учитываем. Во-вторых, объем того, что они могут произвести — он минимальный. Но то, что нас окружает — они же тоже не в вакууме, эти дети — они видят, что вся жизнь… Ну, гаджеты они и есть гаджеты. То, что мы предложили, оно очень созвучно времени. И они это почувствовали. Компьютеры — сейчас всё с ними связано. А тут вот компьютеры, и еще их можно разобрать — это же интересно. А еще объясняют, что внутри, и для чего оно нужно.

А. Митрофанова

— А как это востребовано? Если, к примеру, у человека специальность «разборщик компьютера».

В. Емельянов

— Сборщик.

А. Митрофанова

— Или «сборщик компьютера». И как потом? Насколько конкурентоспособен будет тот компьютер, который он соберет? Это же вопрос, который потребитель вправе задать.

М. Пичугина

— Согласна. На самом деле, что касается сборки — это совершенно не обязательно должен быть компьютер. Мы даем навыки, которые можно использовать в различных областях.

А. Митрофанова

— То есть они могут на завод потом пойти?

М. Пичугина

— В том числе. Но мы решили пойти дальше — мы хотим открыть свой цех, где наши дети, которых мы воспитываем сейчас и обучаем, будут работать у нас.

А. Митрофанова

— И производить собственные гаджеты?

М. Пичугина

— Нет, они не будут этого делать. По крайней мере, пока. Но они могут работать на аутсорсинге, выполняя заказы каких-то организаций, которые, наверное, не совсем были бы рады присутствию этих работников у себя на территории, но готовы тем не менее дать им какую-то задачу. И за нее может быть даже заплатить что-то. Ну, вот на аутсорсинге, удаленно. То есть наша задача такая — в школе подтолкнуть к получению профессии, в колледже дать эту профессию, и даже трудоустроить.

В. Емельянов

— Мы напоминаем, что у нас сегодня в гостях Мария Львовна Пичугина, директор автономной некоммерческой организации Детский спортивно-оздоровительный центр для детей-инвалидов «Золотой ключик», которая разработала уникальную схему, или систему, даже так бы я сказал, профессионального обучения для инвалидов. В студии Владимир Емельянов и Алла Митрофанова. Мы продолжим наш разговор буквально через минуту-другую.

А. Митрофанова

— Еще раз добрый светлый вечер, дорогие слушатели! Владимир Емельянов и я, Алла Митрофанова. И в гостях у нас сегодня Мария Пичугина, директор центра «Золотой ключик», для детей с особенностями развития, где они могут получать профессиональное образование. Корректно ли так сказать, что это профессиональное образование?

М. Пичугина

— Профессиональные навыки.

А. Митрофанова

— Навыки, которые помогают уже потом получить работу, и обеспечить себя в этой жизни. Я должна сказать, я сразу прониклась симпатией, потому что еще вы и однофамилица нашего коллеги Алексея Пичугина. Но когда вы начали рассказывать и о своем пути к этому. Вы об этом так легко рассказываете, но на самом деле же это перипетии — был бизнес, в какой-то момент резко меняется сфера деятельности. Вы создаете прекрасный центр культурный для детей, его у вас забирают. И вы постоянно, снова и снова встаете на ноги. В итоге начинаете заниматься совершенно уникальным делом.

В. Емельянов

— Еще добавим проблемы, которые возникли с конкурсом профессий «Абилимпикс». Можно потом об этом поговорить.

М. Пичугина

— Обязательно.

В. Емельянов

— Или сейчас поговорим?

А. Митрофанова

— Поговорим, да.

В. Емельянов

— То есть какие-то препоны, но вы их так уверенно преодолеваете.

А. Митрофанова

— И главное, что «по плодам их узнаете их». То, что вы сейчас на очередном витке на своем пути, на очередном витке развития — когда вы уже и цех планируете создать, где люди уже взрослые с ограниченными возможностями, получив навыки у вас, могли бы их применять в жизни – это конечно достойно восхищения. Расскажите, пожалуйста, подробнее, как выстраивается взаимодействие между педагогами и детьми, которых они обучают. Гаджеты. То есть детей они в шок не вводят. Как сейчас говорят, дети сейчас с гаджетами уже рождаются.

М. Пичугина

— Но у нас-то детки постарше уже, не совсем от рождения. У нас вот сейчас со школой, мы планируем с 9-го класса — когда они уже могут понимать, чем они будут дальше заниматься. Или вот колледжи, там уже после 18-ти. Слово «гаджеты» в данном случае весьма условно. Мы начали с компьютеров, это показалось наиболее интересно. Наиболее доступно с точки зрения того, чтобы их получить для занятий. Но это может быть любая офисная или бытовая техника, в том числе.

А. Митрофанова

— А зачем ее разбирать? Зачем собирать — понятно, а зачем ее разбирать?

М. Пичугина

— Зачем разбирать? Любая техника состоит из металла, пластмассы, плат, которые, ни для кого это не тайна, содержат еще драгметаллы. И всё это нужно по отдельности. Можно конечно всё сразу под пресс, а можно по-другому.

А. Митрофанова

— Экологично.

М. Пичугина

— Экологично. А на самом деле, в нашем случае — на этом можно еще заработать.

В. Емельянов

— Я вот как раз хотел и сказать, что это же, между прочим, всё стоит денег. И металл, и драгоценный металл.

М. Пичугина

— Драгоценные металлы к нам не имеют отношения, говорю сразу. Вы правильно абсолютно сказали — драгоценные металлы. Речь идет о том, что если мы работаем с этой техникой, это мы сдаем туда, откуда мы эту технику получили. Потому что это всё по описи должно сдаваться той организации, у кого на балансе были эти, в частности, компьютеры. Драгметаллы — это к нам отношения не имеет.

В. Емельянов

— Но, тем не менее, на металлоломе вы же можете заработать.

М. Пичугина

— Безусловно. Речь идет о том, что мы предлагаем процесс социализации с последующим трудоустройством для того, чтобы не стоять с протянутой рукой ни у государства, ни у граждан. Благотворители, конечно, есть, но их всё меньше. Нужно научить инвалидов зарабатывать самим. Во всем мире это существует, в той же самой Норвегии.

А. Митрофанова

— И не только.

М. Пичугина

— И не только, но в Норвегии в том числе, прекрасно организованные предприятия, где работают инвалиды, они зарабатывают миллионы. Но у нас, конечно, о миллионах, во всяком случае пока, речь конечно не идет. Но, тем не менее, сдавая эту пластмассу в одну организацию, металл в другую, можно получить хоть какие-то деньги. Дальше — если организация заинтересована в том, чтобы эти гаджеты или любые другие механизмы, бытовую технику разбирали на запчасти, а они заинтересованы в этом. В частности, разговоры в Бауманском меня убедили в этом, что они заинтересованы в разделении на эти разные запчасти.

А. Митрофанова

— Я прошу прощения — эта техника вышла из строя и ее необходимо утилизировать?

М. Пичугина

— Да, безусловно.

А. Митрофанова

— И они, соответственно, отдают ее вам, вы делите всё на части...

М. Пичугина

— Ну, пока еще не отдают, мы сейчас на стадии подписания только договора.

В. Емельянов

— Слушайте, это же можно прямо целый концерн создать, начиная с детского сада — школа, колледж, рабочие места. Вторсырье, потом собственное производство, собственные дома, собственные школы, собственные детские сады, собственные институты.

М. Пичугина

— Но это конечно очень красиво, но…

В. Емельянов

— Идеализирую?

М. Пичугина

— Немножко да. На самом деле, ничего невозможного нет, хватило бы только времени.

А. Митрофанова

— Тогда получается, если заглянуть, Володя, в твое светлое будущее, которое ты сейчас описал, получается тогда, что люди с особенностями развития они будут жить обособленно.

М. Пичугина

— Не совсем так. Если мы говорим уже о трудоустройстве, вот там они могут работать вместе со здоровыми. И это собственно и планируется. Поскольку не надо так сужать круг занятий — только разборка. Можно что-то еще. Но для этого нужно, чтобы включились еще организации — вот как Бауманский, например. Чтобы они, возможно, предложили что-то еще, с учетом их возможностей и знаний в этой области. К примеру, или какой-то другой институт и организация.

В. Емельянов

— А давайте подумаем вместе, а чем бы еще такие люди могли заниматься? Скажем, если нет грубого нарушения ментальности.

М. Пичугина

— Да с грубым нарушением ментальности прекрасно они справляются с этим.

В. Емельянов

— Ну, вот чем еще, помимо сборки и разборки бытовой техники, компьютеров?

М. Пичугина

— На самом деле, что касается такого серьезного нарушения ментальности — не знаю. А вот что касается аутистов — у них широчайшие возможности.

А. Митрофанова

— Так это не нарушение, извините, это просто иное видение мира, это, мне кажется, разные вещи.

М. Пичугина

— Им дают инвалидность, уже теперь это официально подтверждается инвалидностью. В той же самой Норвегии есть организация, где изначально отец мальчика с аутизмом — для него, и для таких же, как его сын, создал организацию, которая на сегодняшний день, по-моему, насчитывает 15 стран, они в 15 странах существуют. Они занимаются разработкой компьютерных всевозможных программ, и тестируют компьютерные программы. У них совершенно по-другому голова работает, поскольку внешний мир для них практически не существует, они все в работе. И если бы, начиная с нас, предположим, было бы возможно еще и вот это, это был бы верх…

А. Митрофанова

— Будущее покажет. Я считаю, что таким людям, которые творчески мыслят, через своих детей приходят к организации подобных предприятий, им нужно ставить памятники, потому что они герои, они молодцы. В ситуации, когда кто-то может опустить лапки, они начинают по-новому… Откуда-то Господь дает людям силы.

В. Емельянов

— Для начала надо им не мешать. А в идеале, конечно, им нужно помогать. А у нас почему-то всё иначе происходит.

М. Пичугина

— Ну, не совсем.

В. Емельянов

— Конечно, я не рисую аналогичную ситуацию у нас в стране, не малюю всё черными красками — что у нас всё ужасно, всё плохо, и т.д. Но мы же реально знаем о существующих проблемах.

М. Пичугина

— А у нас сейчас всё меняется. У нас сейчас открываются ресурсные центры для некоммерческих организаций. Это уникальная совершенно вещь, которая…

А. Митрофанова

— Расскажите, что это.

М. Пичугина

— На базе Московского дома общественных организаций сейчас открывается ресурсный центр, и будет открываться еще несколько, с уникальными возможностями для таких организаций, как наша. Там будут залы для каких-то мероприятий, всё безвозмездно, всё государство дает. Всевозможные студии, которыми можно будет пользоваться — и компьютерные, и киносъемки, и т.д. Еще очень много всего.

А. Митрофанова

— То есть, иными словами, вы тогда уже не в колледжи и школы будете ходить, а будете иметь свое пространство…

М. Пичугина

— Нет, нет.

А. Митрофанова

— А как?

М. Пичугина

— Речь не идет о том, что каждая организация будет иметь свой центр собственный ресурсный. Можно пользоваться, но это не означает, что там постоянно находиться. Это разные вещи. Тем не менее, широчайшие возможности предлагаются. И плюс еще информационная поддержка, еще очень много всего. Всё есть на сайте, очень интересно на самом деле.

А. Митрофанова

— А какой сайт?

М. Пичугина

— Московский дом общественных организаций, ресурсный центр.

А. Митрофанова

— Я почему спрашиваю — дело в том, что мы сейчас с вами говорим, что вы организуете процесс обучения. А есть же еще родители, люди, которые тоже с этой темой взаимодействуют. Может быть, еще даже и более тесно, потому что в связи с рождением ребенка вообще жизнь меняется, а у таких людей меняется кардинальным образом. И очень часто бывает, что они чувствуют себя, когда им объясняют, впервые говорят, что у вас ребенок с особенностями развития, у вас ребенок аутист, у вас ребенок с ДЦП — это часто звучит как приговор. И люди начинают, даже бывает, что и паника внутренняя. И очень важно в такие моменты знать, что они, во-первых, не одни. Во-вторых, есть люди, которые знают, как с этим жить и как помочь ребенку встать на ноги. Что это ни в коем случае не приговор, это иная форма жизни, чем та, к которой мы привыкли. Это правда, но это не значит, что теперь вы совершенно из общества исключены, совсем нет. И поэтому важно, чтобы для них тоже была информация — куда обратиться, где искать, какие есть каналы, сарафанное радио, опять же тоже работает.

М. Пичугина

— В данном случае конечно, сарафанное радио, безусловно, его нельзя никак ни закрыть, ни выключить.

А. Митрофанова

— Радио «Вера» пожалуйста.

М. Пичугина

— Да, радио «Вера» опять же работает. Но в Москве есть организация, которая называется МГАРДИ — это родительская организация для родителей детей-инвалидов. Уникальная совершенно организация, которая помогает абсолютно по всем областям, где родители в растерянности находятся. Туда можно обратиться, и всегда можно получить помощь и поддержку. Всегда, по всем вопросам.

В. Емельянов

— Спасибо за эту ссылку. Давайте сейчас вернемся к «Золотому ключику». Мы с вами остановились на том моменте, что вы даете навыки профессиональные по разборке бытовой техники. А к вам — к примеру, если компания нуждается в подобных услугах — тоже могут обратиться?

М. Пичугина

— Безусловно.

А. Митрофанова

— Как это всё происходит? Что нужно сделать для этого?

М. Пичугина

— Пока не происходит, потому что о нас мало кто знает. Но мы стараемся, чтобы узнали как можно больше. Для начала хотелось бы как можно больше этих предметов получить, потому что их же надо обучать на чем-то. А где их брать? Их нужно постоянно и много. На сегодняшний день 4 минуты требуется для того, чтобы подростку, юноше или девушке с инвалидностью, чтобы разобрать полноценный компьютер. 4 минуты.

А. Митрофанова

— 4 минуты?

М. Пичугина

— Да.

А. Митрофанова

— Слушайте, я за 4 минуты даже не разберусь, где находятся гвоздики, которые надо открутить.

В. Емельянов

— Для начала надо, Алла, за 4 минуты найти, где у тебя дома находится отвертка. (Смеются.)

А. Митрофанова

— Это я, положим, знаю.

М. Пичугина

— Три месяца упорных занятий. Такая очень серьезная мотивация, потому что они все знают, что у них будет возможность трудоустроиться. Для них это очень важно.

В. Емельянов

— А вот вы говорите о разборке, в том числе бытовой техники. Вот у меня есть некоторое количество устаревшей бытовой техники, я могу ее вам отдать?

М. Пичугина

— Можете! Мы будем просто счастливы.

А. Митрофанова

— Вам надо куда-то позвонить, написать? Что нужно сделать?

М. Пичугина

— Можно позвонить или написать. На сайт можно, разные варианты есть.

А. Митрофанова

— Адрес сайта скажите, пожалуйста, тогда.

М. Пичугина

— www.blagokluch.ru.

А. Митрофанова

— www.blagokluch.ru. На этот сайте есть вся контактная информация?

М. Пичугина

— Да, там всё есть.

В. Емельянов

— Мы беседуем с Марией Львовной Пичугиной, директором некоммерческой организации Детский спортивно-оздоровительный центр для детей-инвалидов «Золотой ключик». И беседуем сегодня о профессиональном обучении для таких детей, для таких подростков, для таких молодых людей. То есть, мне нужно вам позвонить, сказать, что я в такое-то время могу привезти… или вы сами вывозите?

М. Пичугина

— Мы можем вывезти сами.

В. Емельянов

— Прекрасно.

М. Пичугина

— Если вы готовы привезти сами и увидеть наших детей, мы тоже не будем против.

В. Емельянов

— То есть это может быть всё, что угодно — это может быть кухонный комбайн старый, старый телевизор.

М. Пичугина

— Утюг старый, телевизор, фен, соковыжималка — всё, что угодно. Ну, вот буквально, всё что угодно!

В. Емельянов

— Вы знаете, моя соседка совсем недавно столкнулась с аналогичной проблемой — в течение года вышли из строя подряд стиральная машина, нестарый телевизор хороший почему-то вдруг начал ломаться, и еще старый музыкальный центр, крупногабаритное еще что-то, и прочее. У нее одна из комнат была фактически складом вот таких вещей. С невероятным трудом, с невероятным трудом она нашла людей, которые это готовы вывезти. А тут оказывается, всё это делается на раз-два.

М. Пичугина

— Да, мы готовы вывезти. Но в настоящий момент совсем крупногабаритные просто некуда. Когда заработает цех, проблем не будет вообще. Но вот для того, чтобы он заработал, хотелось бы все-таки помощи и поддержки.

В. Емельянов

— А вот давайте как раз о помощи и поддержке. Вот этому и посвятим оставшуюся часть передачи. Во-первых, нужны ли вам волонтеры?

М. Пичугина

— Да, безусловно. Но я думаю, что сейчас вопрос решится — мы связались со студенческим советом в Бауманском университете, они сказали, что с удовольствием нас поддержат. И я думаю, что там мы проблему волонтеров решим, что касается именно мастеров, которые преподают этим детям. Это первый момент, и одно направление волонтеров. А второе — всегда нужны люди, потому что у нас сотрудников очень мало.

А. Митрофанова

— А что они делают? Какие люди нужны?

М. Пичугина

— Какие люди нужны — в первую очередь, нужны те, кто, например, будет собирать вот эту технику. Нужно обзванивать, писать письма, говорить — у нас кстати, на сайте есть эта форма письма. Письмо такое — мы пишем, что есть уникальная возможность помочь детям-инвалидам, не вкладывая свои деньги и не тратя свое время. Это на самом деле редко бывает. А помочь можно. Можно просто позвонить и сказать: «Заберите у меня». И таким образом помочь.

В. Емельянов

— Наверное, нужны люди, которые смогут эту технику вынести из дома, погрузить ее и увезти. Стало быть, нужны люди с автотранспортом.

М. Пичугина

— На самом деле, пока я на своей машине вожу. Иногда, у меня есть «Газель», знакомый водитель, он нам помогает. Но понимаете, для того, чтобы в частных квартирах собирать, то есть время должно быть хотя бы, хотелось бы куда-то аккумулировать это, и потом на «Газель погрузить». Это первое. Второе — нужно, чтобы о нас узнало как можно больше народа. Для этого нужно очень хорошо уметь обращаться с сайтом, и со всякими фейсбука (деятельность организации запрещена в Российской Федерации)ми, ВКонтакте, и прочее.

А. Митрофанова

— То есть вам администратор нужен.

М. Пичугина

— Ну, пусть это будет администратор, да. Этот человек мог бы сидеть дома или заниматься чем-то еще, и параллельно помогать нам. Потому что у меня не хватает ни времени, ни сил, и честно скажу, не особо я в этом деле ориентируюсь. Ну, я могу, конечно, всё написать и сделать, но у меня потребует это просто чуть больше усилий, чем у кого-то 20-летнего…

В. Емельянов

— Полчаса займет это.

М. Пичугина

— Да, и он будет счастлив, делая что-то свое, одновременно кинуть и информацию о нас. Вот такие вот ребята были бы конечно очень уместны.

В. Емельянов

— Давайте мы тогда продиктуем почтовый адрес вашей организации.

М. Пичугина

— Почтовый?

В. Емельянов

— В смысле электрической почты. Уважаемые слушатели, если у вас есть свободное время, если у вас есть желание помочь вот этому центру «Золотой ключик», то милости просим. Во-первых, на сайт www.blagokluch.ru, как уже Алла сказала. И адрес электрической почты следующий — info@blagokluch.ru, или можно связаться с Марией Львовной по телефону, правильно я понимаю?

М. Пичугина

— Да, вполне.

В. Емельянов

— Диктую. Берите карандаш, ручку и бумагу — 916-149-02-47, Мария Львовна Пичугина. Наша сегодняшняя гостья, с которой мы как раз сейчас и говорим. И еще раз напомню, что детям-инвалидам, проходящим профподготовку по рабочей специальности «сборщик и разборщик цифровой и бытовой техники» для получения практически навыков необходима любая ваша, наша, старая неработающая, непригодная офисная и бытовая техника. Это специальная программа, которая адаптирована для этих детей с особенностями их развития. Организована благотворительная организация для детей-инвалидов «Золотой ключик» на базе нескольких московских колледжей и школ. На вашей технике, про которую вы сейчас думаете, куда ее девать, платить деньги, вывезти ее, заплатить серьезные деньги, кстати — 4-5 тысяч рублей. Или просто отнести ее в мусорный бак, или выставить к помойке. Вы можете этим детям просто помочь реально заработать себе на жизнь.

А. Митрофанова

— Я слышала о том, что у вас были какие-то сложности с участием в конкурсе профессий «Адаптация».

М. Пичугина

— Сложностей не было никаких, мы не планировали еще на тот момент. Я просто узнала, что такой конкурс существует. Я там была, мне очень понравилось всё.

А. Митрофанова

— Это «Абилимпикс»?

М. Пичугина

— Да, «Абилимпикс». Познакомилась с руководителем, одним из руководителей. Есть такой Виктор Поливанов. Он мне рассказал, как можно впоследствии ввести нашу профессию в список профессий, представленных на этом конкурсе. На сегодняшний день в российской сетке такой профессии для инвалидов нет.

А. Митрофанова

— Разборщик техники.

М. Пичугина

— Да. А в международной сетке есть. Поскольку «Абилимпикс» пришел к нам из Франции, вот там у них в перечне профессий существует такая профессия. Мы готовы включиться через некоторое время в подготовку к процессу включения нашей профессии в эту сетку.

А. Митрофанова

— Дай Бог. Мария Львовна, а скажите, вашим подопечным интересно этим заниматься?

М. Пичугина

— Очень! Вы себе не представляете, насколько они радуются. Причем, понятно, что они особенные детки, и радуются они как самые настоящие дети. Вот в четвертом колледже — там даже те, кто занимается другими специальностями, им всем хочется заниматься тем, что делаем мы.

А. Митрофанова

— А почему? Получается, что они открывают, например, компьютер, и видят там какой-то мир — «городок в табакерке»? И им это нравится? Или почему?

М. Пичугина

— Не совсем так. Понимаете, наверное, это что-то совсем новое, и еще — это что-то настоящее. Вот, в четвертом колледже занимаются озеленением, по-моему, вышивкой и шитьем, обувщиков готовят, еще что-то. Несколько специальностей, все прекрасные, всё очень хорошо. А это просто что-то новое. Новое и созвучное, как я уже говорила, повторюсь — созвучное времени. И они все это чувствуют, и очень довольны, что они тоже могут быть сопричастны.

А. Митрофанова

— И полезны.

М. Пичугина

— И полезны.

А. Митрофанова

— И реализованы, и самостоятельны.

М. Пичугина

— Да, и это для них очень важно.

В. Емельянов

— Вот, кстати, что касается озеленения — поскольку мы здесь фактически находимся в Нескучном саду.

А. Митрофанова

— Между Нескучным садом и Воробьевыми горами, мы хорошо устроились.

В. Емельянов

— Для тех, кто любит совершать прогулки по Нескучному саду — там чуть выше, на верхней платформе, здесь же несколько платформ от реки идет, и вот на платформе, которая максимально приближенная к Ленинскому проспекту, там есть теплицы, парники, где дети, в свое время, но не маленькие дети, а подростки лет 16-18, занимались озеленением. Я так понимаю, что это было какое-то специализированное учебное заведение, я не знаю, есть оно сейчас или нет — специализированное учебное заведение, и я не знаю, это у них практика была, или это был труд их реальный. Эти цветы потом высаживали в Парке Горького. Я не знаю, как дело обстоит сейчас. Просто к слову. Вы сказали «озеленение», и я вспомнил, что катаясь на велосипеде, и вообще гуляя в Нескучном с 15-16 лет, уже очень много лет прошло — я всё это наблюдал. Я только не знаю, сейчас это существует или нет. И вот они там целыми днями с этими цветочками возятся, и потом высаживают.

А. Митрофанова

— А потом они гуляют по Парку Горького и увидят результаты своего труда. Знаете, мне кажется, что для человека вообще очень важно видеть результат своего труда.

М. Пичугина

— Безусловно. А вот в нашем случае, это прямо, вот что называется, через 4 минуты.

А. Митрофанова

— Сразу приходит фильм на ум с Чарли Чаплином, его же собственный фильм «Новые времена», где маленький бродяга работает за конвейером. Вот там он как раз не видит результаты своего труда, его это очень сильно угнетает. Он перестает понимать, кто он такой, и что он делает в этом мире. А то, что предлагаете вы — казалось бы, по какой-то самой общей форме, может быть, действительно напоминает эту работу, но имеет совершенно другой результат. Абсолютно осмысленное действие, и чувство реализованности. Слушайте, но это очень здорово.

В. Емельянов

— Друзья, еще раз хочу вам напомнить, что если вас заинтересовал сегодняшний наш разговор, если вы реально можете чем-то помочь. Предположим, Мария Львовна говорит о том, что нужна информационная поддержка. Она может это всё сделать сама, сесть, заниматься социальными сетями и т.д. Если для вас это плевое дело — сочинить текст, вы можете ей помочь. Что касается старой техники — мы по этому поводу очень подробно поговорили буквально две минуты назад. Но если вы только что включились в программу, и для тех, кто не успел записать, еще раз повторю все координаты. Значит, телефон Марии Львовны Пичугиной 916-149-02-47, сайт «Золотого ключика» www.blagokluch.ru, и почтовый ящик info@blagokluch.ru. Ну вот.

А. Митрофанова

— Там кстати, на сайте все контакты есть, включая номер телефона.

В. Емельянов

— Коли мы уже словами всё это проговариваем, проговорили и это. Итак, у нас в гостях сегодня была Мария Львовна Пичугина, директор автономной некоммерческой организации «Золотой ключик», с которой мы с удовольствием провели «Светлый вечер». Спасибо, что к нам пришли.

М. Пичугина

— Спасибо, что предоставили такую возможность, и за интересную беседу.

В. Емельянов

— В студии были Владимир Емельянов и Алла Митрофанова.

А. Митрофанова

— Спасибо! До свидания!

В. Емельянов

— До свидания!