Когда Иисус Христос пришел с проповедью о Царстве Небесном в свой родной город Назарет, слава о нем уже распространилась по палестинским землям. Повсюду люди обсуждали превращение воды в вино на свадьбе в Кане Галилейской, исцеление сына царедворца в Капернауме и другие чудеса, совершенные Спасителем. Жители Назарета, знавшие Иисуса с детства, тоже жаждали чуда. Однако, проповедь Христа они встретили с недоверием. «Разве это не сын Марии? Разве не на наших глазах он вырос? Так откуда в его словах такая премудрость?» - говорили они. Желая подчеркнуть свою осведомленность, назаряне перечислили даже имена сводных братьев Иисуса, сыновей Иосифа от первого брака – Иакова, Иосии, Иуды и Симона.
Об одном из них - Иакове, нам известно, что он стал епископом и принял мученическую кончину. Иаков оставил послание, которое вошло в Священное писание. Еврейский историк первого столетия, Иосиф Флавий, упоминает в своих трудах, что «Иаков, брат Иисуса, пользовался большим уважением среди жителей Иерусалима, включая иудеев, которые называли его «Иаковом праведным», а также «человеком с верблюжьими коленями». Такое прозвище сводный брат Христа получил потому, что из-за усердия к молитве его колени своими мозолями стали напоминать ноги верблюда.
А в 2002 году мировой общественности было предъявлено материальное доказательство, что Иаков – реальная историческая личность. Израильский антиквар Оден Голан представил ученым артефакт из своей частной коллекции древностей – оссуарий, на одном из сторон которого выбита надпись на арамейском языке: «Иаков, сын Иосифа, брат Иисуса»
Комментарий эксперта:
Оссуарий Иакова – это каменный короб, чуть расширяющийся кверху. Размеры его невелики: около полуметра в длину, двадцать пять сантиметров в ширину и тридцать – в высоту. Подобные ящики иудеи использовали для повторного захоронения. Вначале тело умершего помещали в особую нишу в погребальной пещере. А по истечении определенного срока кости собирали и складывали в оссуарий – это позволяло экономить место в родовых склепах, приобретать которые было довольно дорого.
Такая практика существовала среди еврейского населения Палестины достаточно недолго – с первого века до Рождества Христова по семидесятый год после Рождения Спасителя. Именно этим временем ученые датировали оссуарий с надписью на арамейском языке: «Иаков, сын Иосифа, брат Иисуса».
Научное сообщество Израиля безоговорочно признало, что погребальный каменный короб из коллекции Одена Голана действительно был изготовлен в первом веке. А вот датировка надписи на нем вызвала сомнения. Некоторые специалисты стали утверждать, что слова, в которых, собственно, и заключается ценность артефакта, были нанесены значительно позднее. Израильский департамент древностей выдвинул против Одена Голана обвинение в подделке, и антиквар даже на некоторое время был взят под стражу!
Чтобы установить истину, была создана ученая комиссия, в которую вошли пятнадцать израильских специалистов и несколько международных экспертов. К изучению оссуария Иакова были привлечены палеографы французской Сорбонны, канадского Королевского музея Онтарио, Католического университета Америки.
Ситуация осложнялась тем, что Оден Голан приобрел оссуарий у так называемых черных археологов, которые не только занимаются незаконными раскопками, но и небрежно обращаются с находками, представляющими историческую ценность. В обвинении, выдвинутом против коллекционера, главным пунктом было заключение профессора Тель-Авивского университета Ювала Горена, что «надпись была сделана или очищена в недавнее время». В ответ на это научный сотрудник Королевского музея Онтарио Эд Килл возразил, что, если надпись на оссуарии перед его продажей была очищена, это не отменяет ее подлинности и лишь обязывает ученых быть более внимательными и острожными в выводах.
Комментарий эксперта:
Весомую оппозицию скептикам составил ведущий палеограф Сорбонны Андре Лемэр – именно его аргументы стали решающими в судебном разбирательстве, инициированном израильским Департаментом древностей. Доктор Лемэр обнаружил внутри высеченных букв слой древней патины – и главный свидетель со стороны обвинения, профессор Ювал Горен, признал наличие аутентичного древнего налета на всей поверхности записи!После этого обвинение Одена Голана было снято.
В ходе так называемого «дела о подлоге века», которое длилось почти пять лет, было опрошено более семидесяти пяти свидетелей и собрано девять тысяч страниц показаний! Однако все попытки дискредитировать подлинность надписи на оссуарии Иакова не увенчались успехом. Древний погребальный короб по праву считается одним из самых важных артефактов новозаветной библейской археологии.
«Господь не такой, как мы. Он весьма кроток, и милостив, и благ, и когда душа узнаёт Его, то удивляется без конца»
Старец Силуан провёл всю жизнь на Афоне. В записках он вспоминает, как на протяжении четырнадцати лет молился о том, чтобы Бог дал ему почувствовать Своё присутствие. И наступил момент, когда отчаяние пересилило веру. Тогда во время очередной многочасовой молитвы монах воскликнул Богу: «Ты неумолим!..» И в это мгновение он вдруг ощутил присутствие Христа. Инок почувствовал такую любовь, такое сострадание, что понял — можно прожить всю жизнь ради Господа. Впоследствии, утешая отчаявшихся братьев, старец Силуан Афонский рассказывал о том, каким ему открылся Бог:
«Господь не такой, как мы. Он весьма кроток, и милостив, и благ, и когда душа узнаёт Его, то удивляется без конца и говорит: „Ах, какой у нас Господь!“. Грешная душа, которая не знает Господа, боится смерти, думает, что Господь не простит ей грехов её. Но это потому, что душа не знает Господа и как много Он нас любит. А если бы знали люди, то ни один человек не отчаялся бы. Господь Сам есть одна Любовь».
Все выпуски программы Слова Святых
«Бывает, что мы грешников судим, а Бог их уже оправдал»
Монах Анастасий Синаит жил во второй половине VII века. Он нёс иноческий подвиг в Синайском монастыре великомученицы Екатерины в Египте. Его духовным руководителем был настоятель монастыря Иоанн Лествичник, прославленный православной Церковью в чине преподобных. После кончины учителя, монах Анастасий занял его место — стал игуменом, возглавил обитель. Всю свою жизнь он провёл в молитвах и подвижнических трудах. Сохранилось большое количество творений синайского игумена Анастасия, также прославленного Церковью в чине преподобных. В них он призывает человека быть очень внимательным к своим словам и мыслям. Обличая тяжкий грех памятозлобия, преподобный пишет:
«Многие, не раз согрешившие явно, тайно горячо покаялись, а мы видим, как они грешат, но не знаем ничего об их покаянии и обращении. Бывает, что мы грешников судим, а Бог их уже оправдал».
Все выпуски программы Слова Святых
Взгляд с иконы. Наталья Сазонова
Как-то я проводила урок в воскресной школе. Подросток лет 15-16-ти спросил:
«А как вы пришли к Богу»?
Стала рассказывать.
В то время мне тоже было 16. Росла я в самой обыкновенной советской семье. Крещённых среди нас не было. Однажды мама сказала нам с сестрой: «Девочки, надо креститься. В выходные мы поедем загород. На разговор к одному батюшке». Вот это было неожиданно!
«А ты же сама не крещённая. Ты что, в Бога веришь?» — спросили мы маму. И тут выяснилось, что мама уже год, как крестилась, верит в Бога и ходит в храм. Она была строгая, а мы послушные. Да и что, я-подросток, могла сказать против? Разве только: «Почему, если Бог есть, то не защищал крестьян от помещиков?» Очень я переживала об этом. Сейчас уже не помню, что ответила мне тогда мама. Но через неделю мы отправились в далёкий от Москвы приход. В то время, в середине 80-х крещение в Москве было нежелательным. Могли начаться проблемы с органами.
Итак, все вместе, поехали на встречу с батюшкой. Дорога длинная. Времени подумать много. Окончательного согласия креститься я ещё не дала. В электричке всё переживала: «А кто такой этот батюшка и что мне ему говорить? А как всё будет проходить и зачем я вообще согласилась поехать? Да ещё в такую даль! А точно Бог есть? И наконец: А верю ли я в Него? И честно самой себе: Я не знаю, есть ли Он, чтобы верить в Него. Нет! Я не верю». Но что-то подсказывало мне сделать этот шаг. Шаг навстречу...
И вот мы на месте. Тот вечер помню хорошо. Батюшка ждал нас в своей сторожке. Звали его отец Дмитрий Дудко. Это потом я узнала, что жил он в Москве, а служил очень далеко от дома. Так и ездил по 4 часа в один конец. За проповеди власти перевели его на приход подальше от Столицы. Проповедовать священнику в советское время строго запрещалась.
Тогда я увидела перед собой человека небольшого роста. К шестидесяти, совсем седого. Он встретил нас приветливо, как будто знал давно. Усадил с собой за стол поужинать. Стали знакомиться. После ужина, с каждой из нас по отдельности беседовал в своем кабинете.
Подошла моя очередь. Вошла. Волнуюсь. Первое, что вижу — икона. Большая, в старинном киоте. Теперь уже знаю, это был Спас Нерукотворный. Перед иконой горят свечи. В комнате пахнет воском. Батюшкин голос: «Наташенька, ты уже взрослая. А взрослые люди перед крещением должны покаяться в своих грехах перед Богом». Сказал и посмотрел на ту икону. Я тоже посмотрела на Того, Кто на ней изображён, потом на батюшку... и вдруг увидела один и тот же взгляд! Взгляд полный любви. Этот взгляд располагал к доверию. «Покаяться в грехах»- прозвучало в голове. И я вдруг впервые осознала, что хочу доверить всё, что было на совести, Богу.
Батюшка выслушал мою исповедь. Первую, искреннюю. На следующий день мы с сестрой крестились.
Когда ехали домой, я уже не спрашивала себя, верю ли в Бога? Я точно знала, что верю. знала, что Он есть.
А на вопрос: как пришла к Богу, отвечаю просто. Это не я пришла к Нему. Это Бог пришёл ко мне! Просто надо сделать самому шаг навстречу.
Автор: Наталья Сазонова
Все выпуски программы Частное мнение