"Мечта быть летчиком". Светлый вечер с Евгением Мартенюком (23.02.2017) - Радио ВЕРА
Москва - 100,9 FM

"Мечта быть летчиком". Светлый вечер с Евгением Мартенюком (23.02.2017)

* Поделиться

У нас в гостях был руководитель клуба "Авиатор", военный летчик, майор запаса, участник боевых действий в Афганистане и Таджикистане Евгений Мартенюк.

Разговор шел о том, как сегодня дети могут осуществить мечту стать летчиком, и как это помогает в воспитании подрастающего поколения.

 


А. Пичугин

— В студии Светлого радио приветствуем Вас мы, Лиза Горская...

Л. Горская

— ...и Алексей Пичугин.

А. Пичугин

— Сегодня у нас в гостях очень интересный человек — Евгений Мартенюк, руководитель клуба «Авиатор», военный летчик, майор запаса. Евгений летал в «горячих точках», участвовал в боевых действиях в Афганистане и Таджикистане. Здравствуйте.

Е. Мартенюк

— Здравствуйте.

А. Пичугин

— Часто можно встретиться с таким мнением, что «кто из нас в детстве не мечтал стать летчиком!» Вот я про себя могу совершенно точно сказать, что я в детстве летчиком никогда не хотел становиться — ни космонавтом, ни летчиком. Но где-то лет в 25 я постепенно подписался на все вообще возможные тогда в Интернете сообщества, сайты, постепенно с развитием соцсетей, живых журналов я подписывался на все, что было связано с авиацией. На все живые журналы пилотов, фейсбук (деятельность организации запрещена в Российской Федерации)и пилотов. Могу бесконечно смотреть, как взлетают и садятся самолеты, видеозаписи из кабин. Но я так понимаю, что в клуб «Авиатор», который Вы возглавляете, мне идти уже поздно?

Е. Мартенюк

— Нет, не поздно, но я понял, что Вы наш человек.

А. Пичугин

— Спасибо! Мы сегодня обсуждаем клуб «Авиатор», который наш гость Евгений Мартенюк создал. Давайте для начала нашим слушателям расскажем, что же это за место такое. Потому что в советское время было очень много кружков авиамоделирования, были секции, которые не готовят, конечно, детей к тому, чтобы становиться летчиками, но как-то, наверное, их подталкивают к этому. Сейчас, насколько я знаю, таких мест практически нет, а Ваш клуб есть, туда приходят дети.

Е. Мартенюк

— Да, ну, это клуб уникальный. Мало того, в России больше таких клубов нету. Уникальность клуба заключается в технике и методике обучения. Ну, давайте про технику поговорю. В клубе «Авиатор» есть две настоящие кабинеты от пассажирских самолетов Як-40 — сделаны тренажеры; кабина от самолета МВФ-120 — сделан тренажер; кабина Су-27 — сделан тренажер. Также так называемые открытые кабины-тренажеры — «Цесна» 172-я, «Боинг»-737 NG. Есть два механических...

А. Пичугин

— (Нрзб.), я знаю.

Е. Мартенюк

— Да-да. Два механических тренажера, и вот недавно купил кабину Ту-154, сейчас ищу место и тоже планирую сделать тренажер в настоящей кабине Ту-154Б.

Ну, и программа. Программа — она необычная, можно сказать даже, самобытная. То есть в тенчеие часа, когда к нам приходят ребята, сразу одевают элементы авиационной формы, специальные сигнальные жилеты с нашивками и погончиками, фуражки капитана воздушных судов. В течение часа у нас теория — аэродинамика, навигация, самолетовождение, конструкция, принципы действия основных систем самолета. Потом делаем упражнения на правильное развитие координации движений, тренировку памяти, тренировку вестибулярного аппарата. Доводим полетное задание, делимся на экипажи и летаем, производим полеты в кабинах самолетов. И также есть Центр управления воздушным движением, диспетчерские места. Все это завязано в одну сеть — пока одни летают, другие руководят полетами. Можем летать как по фактическим метеоусловиям, как, например, сейчас погода в Москве — взлетаем в Шереметьево, садимся в Питере, Пулково.

А. Пичугин

— И час летим?

Е. Мартенюк

— Час летим.

А. Пичугин

— Это вот как самолет настоящий летит час десять из Москвы в Питер, так и...

Е. Мартенюк

— Да, все по-настоящему. Так и летим. И ведем еще радиосвязь. Одни диспетчеры передают другим диспетчерам. Есть у нас ребята, которые могут... 13 лет — вот один у нас такой, он очень активный, очень хорошо увлекается, ему интересно это занятие. В будущем, мне кажется, будет гениальным пилотом. Вот он уже радиосвязь ведет на английском языке.

А. Пичугин

— Ну, как сейчас, собственно, в гражданской авиации в России принято.

Е. Мартенюк

— Да. То есть тут как бы и по-русски тяжело освоить, а он уже по-английски шпарит, и получается...

А. Пичугин

— 13 лет парню? Класс!

Е. Мартенюк

— Да. Получается у него очень здорово. Ну, и также ребята летают у нас на настоящих самолетах, в настоящих планерах — понятно, с летчиком-инструктором, в вертолетах. В аэротрубе все полетали. Сейчас планируем полетать на воздушном шаре. То есть, как говорят летчики, «надо понюхать небо», надо почувствовать. Потому что тренажер есть тренажер, а настоящий летательный аппарат — это настоящий летательный аппарат.

А. Пичугин

— Давайте с самого начала тогда пойдем: а как Вы пришли к идее создания вот такого детского клуба? И, как я понимаю, это все же не совсем детский клуб?

Е. Мартенюк

— Ну, техника уж совершенно не детская, и клуб, совершенно точно, не детский, да. Но цель все-таки... Вот должна быть у человека ка4кая-то миссия, какая-то цель жизни. Вот я раньше, до этого был тоже летчиком, потом ушел в коммерцию, занимался продажами. Это очень знаменитое такое выражение: «А на могиле этого человека надпись: «А он всю жизнь выполнял планы продаж». Ну, это не очень хорошо. Все-таки время идет, и надо после себя оставить что-то светлое, что-то доброе...

Л. Горская

— Мы не хотим никого обидеть, кто занимается продажами при этом сейчас...

Е. Мартенюк

— Безусловно, да!

А. Пичугин

— Тем более, наш гость сам ими занимался.

Л. Горская

— Да-да-да.

Е. Мартенюк

— Причем, очень профессионально и большое количество времени. В детстве у меня было две мечты. Первая мечта — это стать летчиком, и вторая мечта — продавать мороженое. Так уж сложилось, что у меня эти две мечты осуществились. Большую часть жизни я летал на самолетах, но и, тем не менее, 12 лет я возглавлял крупную компанию, которая занималась — ну, и занимается — продажей мороженого.

А. Пичугин

— В особо крупных размерах.

Е. Мартенюк

— Да. В день примерно мы продавали полвагона мороженого. Кто понимает, это немалый объем продаж.

А. Пичугин

— Могли ли бы Вы себе в детстве представить, что будете торговать мороженым вагонами?

Е. Мартенюк

— Нет, не мог, но хотелось. Вот честно, в детстве всем хотелось, чтобы его напробоваться, этого сладкого лакомства!

Л. Горская

— Уникальный человек, у которого обе детские мечты осуществились. Мало кто может этим похвастаться, на самом деле, мне кажется.

Е. Мартенюк

— Ну и хорошо!

А. Пичугин

— А летали Вы в какие годы? Ну, потому что мы представляем как Афганистан, Таджикистан...

Е. Мартенюк

— Да, ну, получается, что закончил училище в 1991 году, и как раз начался развал авиации. Когда был развал Советского Союза, все решили жить самостоятельно. Я как раз тогда еще попал в Узбекистан, в Фергану. Это А-12, «черные тюльпаны», наверное, знают это, кто... То есть эти вот...

А. Пичугин

— Угу. «Мы тихо плывем над землею»... В Афганистане...

Е. Мартенюк

— Да. И все начало разваливаться. То есть летать мы стали значительно меньше, техника старая, ломается...

А. Пичугин

— Хотя они до сих пор летают, Ан-12.

Е. Мартенюк

— Ну да, мало, но летают. Но застал, скажем, очень сложные времена и трудные времена службы в армии.

А. Пичугин

— То есть Вы всю свою летчицкую жизнь на Ан-12, да?

Е. Мартенюк

— Нет, получается так, что... У меня отец — летчик гражданской авиации, он всю жизнь пролетал капитаном, летчиком-инструктором, водил много других пилотов. И он летал в те года, когда водили самолеты Ан-24 и Ту-134. Он был капитан, как раз водил пилотов.

А. Пичугин

— Это конец 60-х, да?

Е. Мартенюк

— Ну, да...

А. Пичугин

— 1966-1967-й...

Е. Мартенюк

— Ну да, он и в 70-е, и в 80-е летал. Налет у него — 21 тысяча часов, это очень много. Кто пилоты, нас слушает, поймут. Он уволился... В 60 лет он ушел на пенсию. До 60 лет он летал почти капитаном воздушного судна. И понятно, что знакомые, друзья — мы жили еще в аэропорту, как раз в гражданском аэропорту, и я вижу постоянно самолеты, слышу, это очень интересно, мне это очень нравилось. И, так или иначе, как-то вот близко к ним... У меня есть родной брат, он тоже летчик, мы близнецы. Отец — летчик, сыну 15 лет, сын у меня летал на планерах, на самолетах...

А. Пичугин

— Династия уже...

Е. Мартенюк

— В аэротрубе... Ну, посмотрим. Надеюсь, что я на него не давлю — вот кем он решит стать, тем он и будет. Но он на самолетах летает хорошо.

Л. Горская

— А вообще не страшно так летать летчиками, я всегда хотела спросить?

Е. Мартенюк

— Очень классный вопрос Вы задали. Вот страшно — не страшно летать? Вот к нам очень много приходят — я сейчас немножко в сторону отойду, а потом расскажу — людей, которые говорят: «Вы знаете, а мы боимся летать». А давайте поговорим вообще на эту тему, порассуждаем. Вот, допустим, представьте себе ситуацию: приходите в дом к каким-то Вашим знакомым. Ну, суббота-воскресенье, куда-то на дачу выехали и ложитесь спать. Там какой-то фонарь светит под углом и издалека видна какая-то тень. Ночью все усиливается, представляется, что там какое-то чудовище крадется, ветки какие-то...

Л. Горская

— Ой-ей-ей!

Е. Мартенюк

— И — ой-ей-ей, наверное, страшно? Но Вы включили свет — и все встало на свои места. Ну, это, оказывается, тень оттуда, там обычное дерево, и Вам не страшно. Вот так же примерно и на самолетах. То есть многие боятся летать, потому что они не заканчивали училище летчиков, они не очень хорошо разбираются, как устроен самолет, какие системы. Как построена система резервирования, какие там запасы прочности есть, как летчики вообще управляют, ведут навигацию. А когда ты в этом разбираешься и готов ко всем случаям, это, ну... Ну, я не скажу, что это обычная работа, но, наверное, близко к тому — это обычная работа, а летчики ко всему готовы, да летать не страшно. Мало того, все нормальные летчики очень любят работу. И они не могут жить без работы и без полетов. Давайте приведу один пример, мне очень нравится.

Л. Горская

— Да.

Е. Мартенюк

— Вот у меня есть один знакомый — он директор очень крупной российской авиакомпании. Мы с ним плотно общаемся. Он открыл такой же клуб, как у меня, похожий, в городе Казани, для ребят, которые там живут. У него был случай. Он летал в Тегадачу(?) на самолете Як-40. При заходе на посадку на свой родной аэродром Казань — зима, обледенелая полоса, очень сильный боковой ветер. И после касания взлетно-посадочной полосы самолет развернуло почти на 90 градусов и несло.

А. Пичугин

— Юзом?

Е. Мартенюк

— То есть он был вообще... Юзом, да. Под 90 градусов. Он неуправляемый. Мы понимаем, что сбоку снег. Если на такой скорости его сносит с взлетно-посадочной полосы, что будет дальше — никто не знает. У каждого в мыслях проносится... мысли всякие вот в эти мгновения...

А. Пичугин

— Вся жизнь!

Е. Мартенюк

— Да, «вот сейчас, может быть, все и закончится». И он сказал: «Сказать, какие у меня были мысли?» Я говорю: «Ну, какие, интересно?» — «Я не налетался».

Л. Горская

— (Смеется.)

Е. Мартенюк

— Он был командиром, капитаном. То есть он же был не мальчик, но как-то вот так. Он — ну, летчик от Бога, То есть, может быть, семья, у кого-то какие-то мысли, а он — «я не налетался, я хочу еще полетать; дай мне, пожалуйста, возможность еще полетать». Вот он помолился — и все прошло хорошо.

Л. Горская

— Евгений Мартенюк, руководитель клуба «Авиатор», военный летчик, майор запаса — в гостях у радио «Вера». И мы говорим о полетах. Вот, продолжая тему аэрофобии, мы как-то рассмотрели страх полетов, и с этой точки зрения профессионала-летчика, который знает, как что устроено, а вот мы, пассажиры, не знаем, и вот даже Алексей, который обладает каким-то специфическим термином «авиагоризонт»...

А. Пичугин

— Это вот не я сейчас назвал. Я знаю, что такое авиагоризонт, но это сказал не я. (Смеется.)

Л. Горская

— Я предполагаю, да, что уровень эрудиции Алексея сильно превышает среднестатистический  уровень эрудиции в этом вопросе. Вот, может быть, Вы простым пассажирам какие-нибудь тоже примеры приведете, расскажете, как правильно относиться?.. Как, действительно, оно устроено? Почему?..

Е. Мартенюк

— Ну, я понял, да, хороший вопрос. Ну, в общем, получается, что все просто непросто. Люди заранее, конструктора, побеспокоились о безопасности полетов. Запас прочности на самолетах разный — ну, примерно, до 4 единиц. В принципе, чтобы такая перегрузка была на гражданском самолете, — ну, наверное, это невозможно сделать. Основные системы продублированы по два, иногда даже по три раза. Летчиков проверяют сейчас очень жестко, обучают очень жестко. У всех есть семьи, все хотят жить, безусловно. Поэтому совет пассажирам — расслабиться, получать удовольствие от полета, общаться между собой, строить дальнейшие планы. Все будет хорошо...

Л. Горская

— Молиться!

Е. Мартенюк

— Безусловно! Перед полетом можно помолиться. И все будет хорошо. Просто нужно понимать, что все это заранее смоделировано, и всегда все проходит хорошо. Если было бы очень много аварий либо катастроф, ну, просто не было бы авиации.

А. Пичугин

— Никто бы не летал.

Е. Мартенюк

— Да, никто бы не летал.

А. Пичугин

— Открываешь всем известное приложение и смотришь, что в воздухе сейчас находится... Ну, я не знаю, сложно найти хотя бы одну область России, какой-нибудь самый-самый дальний уголок планеты, чтобы над ним не пролетал самолет в эту минуту. Тысячи самолетов ежесекундно взлетают и садятся — и все хорошо.

Е. Мартенюк

— И все хорошо, да.

Ну, как пример, давайте вот это... Пассажирам, наверное, понравится, не все это знают. Ну вот к нам в клуб приходят очень много и взрослых, и детей, мы проводим семейные познавательные экскурсии. У нас, как говорят, «черные ящики», но это называется «средства объективного контроля». У нас их много, их можно подержать руками, мы показываем, с чего все начиналось и какие они сейчас... И я часто задаю вопрос: а вот скажите, как Вы думаете, самое первое их предназначение — зачем они нужны? Ну, как правило, никто не отвечает. Так вот, после  каждого полета их расшифровывают. После каждого полета. Полет прошел хорошо, но проверяют, как летчики этот полет произвели, и если есть нарушения по высоте, по скорости, по перегрузкам, очень много различных ограничений на самолете, тогда, как правило, летчиков отстраняют от полетов и начинают разбираться, что это произошло.

А. Пичугин

— Подождите! А как же?.. Вот один самолет может совершить за один день множество перелетов — из Москвы в Питер, потом он же в Казань слетал, потом он же в Сочи и обратно в Питер.

Е. Мартенюк

— Сейчас все это быстро расшифровывается.

А. Пичугин

— Это все — вот каждый полет, вот?..

Е. Мартенюк

— Да, расшифровывается быстро — ну, примерно, зеленый, желтый и красный сектор. Если все на зеленом — ну, нормально. Желтый — так, посмотрели. А если что-то на красном — тогда ай-яй-яй.

А. Пичугин

— А это уже автоматически параметры передаются и по цветам разделяются?

Е. Мартенюк

— После посадки вот это все. Ну, примерно вот так все это происходит, очень быстро. И, опять же, это только направлено на одну цель — чтобы безопасность полетов была на высоте. Чтобы никто ничего не нарушал, и тогда все будет проходить в штатном, плановом режиме.

А. Пичугин

— Давайте про клуб еще поговорим. Все-таки очень интересно, как туда попасть, какой возрастной ценз. Уже, по-моему, несколько раз мы говорили, что он не совсем детский, но все же, наверное, есть какой-то минимум-максимум по возрасту?

Е. Мартенюк

— Да, берем мы ребят с 10 лет. Потому что ну вот как мы можем учить ребенка на авиатора (мы обучаем на летчиков, инженеров-конструкторов и диспетчеров), который например, не знает формулу подъемной силы? Подъемная сила — это игрек. Игрек равняется CY– ровэ(?) квадрат пополам на S крыла, на площадь крыла. И вот если маленький ребенок, как я ему объясню, что такое зависимость в квадрате, вот эти все переменные откуда берутся? Ну, ребята, которые ходят в наш клуб, хорошо в этом разбираются. А маленьким это ну просто не понять. Это будет фикция, если мы будем брать маленьких детей, и они не знают основу основ — что такое подъемная сила, как возникает, и формулу подъемной силы. Поэтому с 10 лет мы берем до окончания школы. С нашей точки зрения, 10-11-12 лет — надо брать детей именно этого возраста, потому что они еще толком сами не знают, что хотят, но, как правило, им интересна авиация. А старшие — они уже уходят немножко от темы, они чем-то занимаются своим, они готовятся к этим бесконечным выпускным экзаменам, и мы пропускаем просто людей, которые могли бы в будущем найти себя в авиации. Поэтому 10-11-12 лет — мы набираем и дальше ведем до выпуска из школы. То есть у нас есть ребята, которые обучаются уже три года, и обучение их идет... ну, отлично идет обучение, они довольны.

Л. Горская

— Напрашивается вопрос: Вы это делаете на добровольно-общественных началах, или все-таки это какая-то часть государственной программы? Вот Вы сказали, что одна из задач — не упустить людей, подростков, молодых людей, которые могли бы в дальнейшем найти себя в авиации. Вы это делаете просто?..

Е. Мартенюк

— Я понял, да. Еще очень важная часть — я сейчас скажу, а потом к Вашему вопросу вернусь.

Л. Горская

— Да-да, конечно.

Е. Мартенюк

— Безусловно, вот у меня самого двое детей. Как бы я ни старался, я точно знаю, что моим детям предложат сигареты, пиво, предложат наркотики. И если они, как вот дети у нас обучаются в клубе «Авиатор», мы говорим, что «если Вы хотите в небо, это категорически нельзя, вот просто категорически». И таким самым еще одна важная цель — пусть он не будет авиатором, но, по крайней мере, он будет здоровым — это очень важно — здоровым молодым человеком, у которого будет со здоровьем все хорошо.

Л. Горская

— Да, и он будет понимать, в чем угроза настоящая заключается, и будет готов ее отражать.

Е. Мартенюк

— Да, то есть это вот тоже... Ну, с моей точки зрения, это очень важная цель.

Л. Горская

— Конечно.

Е. Мартенюк

— Ну, а теперь — государство, не государство... Ну, я стучался... Куда я только ни стучался! Государству — ну все равно... Ну вообще все равно. Ну как бы нет интереса. Авиакомпании что-то где-то когда-то чуть-чуть помогли, но интереса нету. Воздушно-Космические Силы России — уже сколько раз звонил, писал письма официальные — ну, «да, классным делом занимаешься, майор запаса, молодец!»

Л. Горская

— «Бог в помощь!»

Е. Мартенюк

— Да. Я говорю: «Давайте переведем теперь слово «молодец» в практическое русло». — «Нам надо подумать, нам надо посовещаться» — и на этом все. К сожалению, как-то вот так. То есть, можно сказать, на личном энтузиазме... Вот есть такое желание — ну, я иду к этой цели. Да, безусловно, люди помогают, тут вообще вопросов нету. Есть авиаторы, которые с удовольствием приходят, я тоже расскажу, проводят и мастер-классы, и оборудование авиационное помогают переносить. Но вот так, если мы говорим глобально о помощи государства, авиакомпаниях, военных — такого нету. Просто нету. К сожалению, такого нет.

А. Пичугин

— А тяжело было начинать — три года назад Вы этот клуб начали?

Е. Мартенюк

— Я вот вообще удивляюсь, как все-таки хватило силы. (Смеется.) Ну, решил открыть такой клуб... В двух словах — откуда все началось? Ну, как я говорил, я жил в городке гражданской авиации. Отец у меня летчик. И в моем подъезде жили тоже летчики и ребята. Мы с ними — ну, как, пацаны — дружили. И вот мы все выросли, и один из этих ребят уехал тогда еще из СССР в Канаду, а потом уехал в Израиль. И в Канаде, и в Израиле они открыли похожий клуб. Но там особенность заключается в том, что он у них больше развлекательный. А вот... Ну, я посмотрел формат — мне это все понравилось. Тут я уже сделал больше обучающий клуб, хотя мы, безусловно, проводим те же, чтобы выжить, и экскурсии в школе, но они познавательные все-таки — не развлекательные, а познавательные. НУ, детские праздники, дни рождения мы тоже проводим — ну, для того, чтобы мы хоть как-то могли выживать, потому что затрат очень много. И вот все началось оттуда. Думаю: надо открыть клуб. Надо все-таки — ну, я детей знаю, изучаю — что-то сделать такое, чтобы им было интересно. Ну, лучше кабины самолета ничего не придумаешь. Буду искать, где их можно купить, или кто-то бы подарил бы кабины самолетов.

А. Пичугин

— А тренажеры — кабины самолетов, которые сейчас, я знаю, есть... Такие клубы, уже не детские, туда можно прийти, вот так полетать. Но стоит это бешеных денег, насколько я тоже знаю. А где их берут? Специально делают эти кабины или со списанных самолетов срезают?

Е. Мартенюк

— Значит, по тренажерам, которые стоят бешеные деньги, там категорически кабин настоящих самолетов нет, потому что они тяжелые. Делают макеты — они как бы один к одному, но это не кабины самолетов. У меня — кабины самолетов.

А. Пичугин

— Настоящие?

Е. Мартенюк

— Настоящие кабины самолетов. Я вот задался целью, и...

А. Пичугин

— А где их можно взять?

Е. Мартенюк

— Да, вот обращался...

А. Пичугин

— Началась распродажа кабин самолетов?

Е. Мартенюк

— Да, обращался в авиакомпании по поводу кабин самолетов. Там, опять же, к военным. Ну, это просто как табу — у меня ничего не получилось.

А. Пичугин

— Ну «Боинг-737» next generation — где их? Они же еще, в общем, большинство летают.

Е. Мартенюк

— Вот. И получилось так, что, как это у нас часто бывает в России, есть такая специальная компания — ну, так называемые «металлисты», которые покупают разный металл, пилят его и сдают на разные металлы, зарабатывают на этом. Вышел я на металлистов, которые покупают самолеты, режут их и сдают на металл. И вот первые две кабины Як-40 купил аж под Уфой.

А. Пичугин

— Ничего себе!

Е. Мартенюк

— Привез их в Москву, они были в статусе металлолома. И восстановил — ну, сейчас, фактически, кабины в идеальном состоянии. То есть начиная от покраски — там покраска кабины такая сложная, ну, и заканчивая, что внутри все приборы, все лампочки, все тумблеры — все соответствует тому, как должно быть. Все работает. И кабина в таком виде.

А. Пичугин

— Говорят, Як-40 скоро обретет новую жизнь.

Е. Мартенюк

— Два двигателя, да.

А. Пичугин

— Там планируют новые двигатели на него ставить.

Е. Мартенюк

— Да, два вместо трех, от иномарок. Ну, испытания идут, вроде как, все получается хорошо.

А. Пичугин

— И у нас еще их осталось... У нас же несколько лет назад их массово списали с регулярных авиалиний.

Е. Мартенюк

— Да. Но, по моей информации — я-то полгода уже не лазил, не смотрел, — на сегодняшний момент порядка 110 единиц еще в мире имеют ресурс, они еще летают.

А. Пичугин

— То есть они на хранении где-то стоят, в основном?

Е. Мартенюк

— Ну да. Ну, или мало летают.

А. Пичугин

— Одна авиакомпания их, по-моему, использует в России всего.

Е. Мартенюк

— И вот как раз на них и рассчитывают установить вот эти двигатели, чтобы продолжить их летную эксплуатацию.

А. Пичугин

— Ну это какой-то удивительный совершенно самолет — Як-40. Я в свое время читал, что это один из немногих самолетов в мире, который был пригоден для посадок на высокогорные аэродромы.

Е. Мартенюк

— Да, он и использовался там, как раз вот в Средней Азии они летали.

А. Пичугин

— В Закавказье тоже, да.

Е. Мартенюк

— Угу.

А. Пичугин

— То есть он даже на сегодняшний момент еще не является окончательно устаревшим, хотя и летает с 60-х годов.

Е. Мартенюк

— Угу. Приведу один пример все-таки про кабины самолетов — мне кажется он очень ярким. Так вот, мой знакомый — он сейчас живет в Израиле (городе Назарет-Иллет), и вот он когда из Канады приехал, решил открыть такой клуб в Израиле. Мы с ним очень плотно общаемся. Концепция клуба примерно у нас одинакова. То есть ну в очень плотном контакте. И он написал, я боюсь ошибиться, но примерно как у нас — в Военно-Воздушные Силы Израиля, с целью, чтобы они ему выделили кабины самолетов. Ну, вот он такой деятельностью хочет заниматься среди детей, в том числе и военно-патриотическим воспитанием (безусловно, я этим занимаюсь). Ушло письмо, проходит неделя, говорят: «Ну, приходи к нам». Вызывают его, он приходит. «Ну. мы рассмотрели твое письмо, хотим посмотреть на тебя. Расскажи поподробней, что к чему». Ну, он все рассказал. «Ну, приходи послезавтра». Приходит послезавтра: «Забирай три кабины!»

А. Пичугин

— Ничего себе!

Е. Мартенюк

— «Вот они там и там находятся, мы документы подготовили для твоих целей»...

А. Пичугин

— То есть уже были готовы и кабины?

Е. Мартенюк

— Ну, там... Всегда есть кабины, то есть у любых государств всегда есть самолеты на списание, есть списанные, есть не утилизированные — ну, это есть всегда. Вопрос — что будет с ними дальше. И вот они посчитали, что это важно. У него две кабины истребителей — учебных, с парка... три кабины сейчас. И вот он активно занимается вот этой работой. Вот подход нашего государства, у которого, в любом случае, больше самолетов, чем в Израиле... Ну, по-любому...

А. Пичугин

— Ну, явно совершенно, да. Особенно на хранении. Я одно время частенько летал, прилетал в маленькие аэропорты маленьких российских городов, и все равно там где-то, на задворках этого аэропорта доживают свой век старые «Тушки», старые, совсем старые «Яки»...

Е. Мартенюк

— Да. Но там у нас другая история. То, что касается военных, это же военная тайна.

А. Пичугин

— Ну, военная...

Е. Мартенюк

— Я с военными много общаюсь, и я говорю: «Снимите все блоки. Все снимите, никакой военной тайны эти фюзеляжи не представляют».

А. Пичугин

— Ну конечно.

Е. Мартенюк

— Никакой.

А. Пичугин

— Все их уже давным-давно сорок... пятьдесят лет назад все изучили.

Е. Мартенюк

— Тем более, в любом случае, Вы дадите старые самолеты. И Вы демонтируете все секретные блоки. Все равно это очень большая проблема. Ну, то, что есть, то есть. Но давайте жить в том мире, который существует на сегодняшний день.

А. Пичугин

— Ну, конечно.

Е. Мартенюк

— Поэтому больше я, конечно, занимаюсь гражданской авиацией. С ребятами общаюсь, говорю: «А кто как, кем хочет стать?» 70% видят себя в будущем в гражданской авиации, 30% — в военной. Ну и хорошо.

А. Пичугин

— Тем более, что все-таки часто бывает так, что летает человек в армии, в ВВС, а потом переходит в гражданскую авиацию.

Е. Мартенюк

— Да, то есть когда у него уже пенсия, когда у него уже большой опыт, и гражданские авиакомпании, особенно те, которые летали на военно-транспортных самолетах, грузовых самолетах...

А. Пичугин

— ...с удовольствием берут, да.

Е. Мартенюк

— ...с удовольствием берут. У них очень большой опыт, у них интересный налет и хороший уровень.

А. Пичугин

— Коль скоро мы говорим о воспитании подрастающего поколения, вспоминается история — мне рассказывали друзья, которые занимаются авиацией: на частном самолете летела семья (на своем собственном) из Москвы в Барселону. Там был маленький мальчик, их сын, который никогда не видел... ну, никогда не летал на больших самолетах, потому что, видимо, все его детство прошло при наличии вот этого частного или арендованного, я не знаю, как там уж было. И вот приземляется самолет в Барселоне, и мальчик еще из салона видит, как садится «Боинг-747» рядом. Смотрит, говорит: «Пап, вот смотри, на чем летают богатые люди!»

Е. Мартенюк

— (Смеется.) Да.

А. Пичугин

— А мы напомним, что в гостях у нас сегодня Евгений Мартенюк, руководитель клуба «Авиатор», военный летчик. Лиза Горская, Алексей Пичугин, через минуту снова здесь.

И мы возвращаемся в нашу студию, где сегодня, напомню, говорим об авиации, о клубе «Авиатор» — для подростков клуб. У нас в гостях его создатель Евгений Мартенюк, военный летчик, майор запаса. Лиза Горская, я — Алексей Пичугин.

Л. Горская

— А где, кстати, клуб территориально находится, вот такой вопрос?

Е. Мартенюк

— Сейчас два клуба в Москве: один находится в Свиблово, в здании кинотеатра «Сатурн», а другой находится у метро «Тушинская», первая школа Союза машиностроителей России. Сейчас два клуба и еще помещение для третьего клуба.

Л. Горская

— Ага. То есть — и что? В здании кинотеатра «Сатурн» прямо кабины от самолетов стоят?

Е. Мартенюк

— Две кабины от самолетов, Центр управления воздушным движением, стульчики, кресла — от «Боинга-737-500». Стол — часть настоящего крыла от самолета «МБР-120». На полу нанесены две большие взлетно-посадочные полосы. Порядка 40 моделей самолетов. Куча приборов, приборных досок от самолетов. То есть у меня не музей — все интерактивно. Когда ребята приходят, все могут трогать, могут переключать. Растянут настоящий парашют, с него выполнено примерно 400 прыжков. Корзина воздушного шара — настоящая, с горелками. Налет на этой корзине составляет примерно 10 часов. Куча манекенов разных — в военных костюмах, летчиков-истребителей. Ну, потому что это интересные костюмы. Когда уже смотришь, там тысяча вопросов: а зачем это, а это для чего, это как используется? Все можно трогать, все можно переключать. То есть это не музей — это интерактив, и там очень много чего собрано авиационного. И когда приходят люди авиационные и говорят: «Пахнет небом! Да, пахнет!» Я говорю: «Ну, классно!»

Л. Горская

— (Смеется.) А Вы сказали, приходят еще какие-то... Еще приходят профессиональные авиаторы...

Е. Мартенюк

— Да конечно! Ко мне очень много приходят, это я их приглашаю. Ну, цель очень такая — с одной стороны, простая, с другой стороны, очень сложная. Я обучаю детей. Всегда задаю себе вопрос: какими знаниями и какими компетенциями должны обладать авиаторы нового поколения? А я ставлю перед собой именно такую цель: обучать авиаторов нового поколения. Ну кто их, наверное, обучит?

Л. Горская

— А чем они от старого отличаются? Возрастом?

Е. Мартенюк

— Сейчас расскажу. Их обучают, наверное, те люди, которые достигли выдающихся успехов в авиации здесь и сейчас. Ну, например, самый продвинутый и перспективный самолет в России — истребитель Т-50. Кто его в воздух поднял? Богдан Сергей Леонидович, летчик-испытатель. Он был у нас в гостях. Среди летчиков есть рейтинги. В мире летчиков — по рейтингу № 3, в мире женщин — № 1 — Светлана Копанина, 19-кратная абсолютная чемпионка мира, она у нас тоже была в гостях.

А. Пичугин

— А на чем она летает?

Е. Мартенюк

— Она на спортивных самолетах летает.

А. Пичугин

— А из гражданской авиации?

Е. Мартенюк

— Из гражданской авиации к нам приходил советник генерального директора S-7 Airlines — это вот из таких «тяжеловесов».

А. Пичугин

— Алексей Кочемасов, который летчик (нрзб.)...

Е. Мартенюк

— Безусловно, летчик Лёха... Алексей Кочемасов. Он тоже у нас был в гостях, он нас знает.

А. Пичугин

— Ну, это самый известный, наверное, у нас такой (нрзб.) в гражданской авиации.

Е. Мартенюк

— Да. Роман Гусаров — он директор очень популярного авиационного портала, был у нас в гостях. Мы приглашаем очень много линейных пилотов, которые летают каждый день в качестве капитана воздушного судна. Цель очень простая — то есть когда приходят такие люди... У нас и космонавты были... Достаточно известные или менее известные люди, но, тем не менее, профессия... высокого качества профессионалы... Они рассказывают про себя, про свою работу уже очень подробно. И с детьми делятся секретами. И мы заранее, конечно, проговариваем — они и презентации готовят, и фотографии, и видео о своей работе. И постоянно мы носим такую цель: что перед детьми, которые... Ну, вообще перед детьми, а в частности, перед теми, которые ходят в клуб «Авиатор», весь мир открыт. Перед ними нет никаких преград. Все, что хотят они, они могут достичь. Есть маленькая проблема, она называется «лень». И если эта проблема решается...

Л. Горская

— Большая проблема.

Е. Мартенюк

— Ну, я так, в кавычках говорю, да?

Л. Горская

— (Смеется.)

Е. Мартенюк

— А если эта проблема решается, тогда весь мир открыт, и мы постараемся среди... приобщая такое большое количество людей, достучаться до них, чтобы... Самое сложное — это работа над собой. Я им всегда говорю: «Вы знаете, если Вы достигнете успеха, Вам никогда не будет в жизни комфортно. Никогда. То есть Вы всегда будете работать над собой: вставать рано, учить английский язык, заниматься спортом, потом вести какую-то другую деятельность. Но если Вы только попадете в состояние комфорта, Вы затормозитесь. Это неправильно. Вы должны постоянно работать над собой — самая сложная работа».

Л. Горская

— Есть аналоги Вашего клуба по России?

Е. Мартенюк

— Нету.

Л. Горская

— Потому что я знаю, что под Новосибирском (в Новосибирске) тоже развито очень вот это движение. Там очень много самолетов они восстанавливают, собирают — и Ту-104, и МиГи, и Яки... Но это же раритет, это про другое.

Е. Мартенюк

— Ну, я не знаю ни одного клуба для школьников, который имел бы такую технику, который имел бы такую программу. Мало того, я готов... Ко мне обращаются очень много авиаторов и говорят: «Мы хотим открыть такой клуб». Я говорю: «Я помогу чем могу». Ну, как минимум, надо приготовиться к двум условиям: примерно 3 миллиона своих либо заемных средств и первые три года...»

А. Пичугин

— Рублей, хотя бы?

Е. Мартенюк

— Ну да. И первые три года — по 12-14 часов работать каждый день без выходных.

Л. Горская

— Это на что идут средства? На закупку оборудования, аренду помещения — на что?

Е. Мартенюк

— Да, оборудования, да. Да-да-да, на все идет. Они говорят: «О! Чего-то это как-то напрягает! Я не готов!» (Смеется.) Я говорю: «Ну, вот извини». А делать ну как бы ерунду — ну, честно, не хочется.

Л. Горская

— Ну вот смотрите: если нас сейчас слышат в Новосибирске люди, от которых это зависит... Просто почему я говорю про Новосибирск — я знаю, что там очень большая база. Там действительно очень много энтузиастов, которые собирают эти кабины, которые восстанавливают самолеты разные, ставят их на крыло даже, какие-то военные. То есть там это уже есть. И вдруг вот сейчас власти Новосибирска послушают нас и подумают: «А неплохо бы нам и для детей сделать вот клуб, подобный «Авиатору»!..»

Е. Мартенюк

— Я подготовлю. Я помогу очень во многом, чтобы было, по крайней мере, ну, наверное, так же, как у меня. А всегда стараюсь, конечно, делать цель: а что еще не делал? Как бы сделать лучше? Ну, и лучше, безусловно.

Л. Горская

— То есть это же... То есть одно дело — восстановить старый самолет, чтобы он как действующий... как сказать... Чтобы можно было пощупать руками эту историю, посмотреть, как он выглядел. А другое же дело — научиться им управлять и почувствовать полет, да? Это совсем разные вещи.

Е. Мартенюк

— Да, да. Ну вот несколько вещей расскажу. Допустим, какой вот важный критерий для работы детского клуба? Их несколько, критериев. То есть когда я беру к себе на работу людей, у меня работает команда... Приходят: «Я летчик, я летал там, такой-то налет». Я говорю: «Прекрасно. А у меня вопрос первый будет другой: сколько у Вас детей и как Вы к ним относитесь?»

Л. Горская

— (Смеется.)

Е. Мартенюк

— Летчик — это второе. Первое — мы все-таки занимаемся с детьми.

А. Пичугин

— Если он приходит и говорит, что он летчик, а детей нет — то?..

Е. Мартенюк

— Скорее всего, нет. Потому что — ну, не поймет.

Л. Горская

— И вот мы плавно, плавно...

Е. Мартенюк

— Да, потом дальше — переход к детям. Вот когда работает клуб, какой еще очень важный критерий? Когда дети не уходят, а приводят других детей — своих знакомых, друзей. И это самый классный критерий. У меня так — ну как? — получается, и я очень счастлив, что вот так происходит.

Давайте я приведу один пример из жизни...

Л. Горская

— Давайте!

Е. Мартенюк

— А то... Я хотел бы ближе к конкретике. Обучался у меня один мальчик, все было хорошо... Заканчивается учебный год, мама подходит и говорит: «Мы не будем посещать Ваш клуб в следующем году». Я говорю: «А что происходит? Ну, почему?» Говорит: «У нас астма. Такая сильная, что мы продаем квартиру в Москве и уезжаем по Рижскому шоссе, где-то 70 километров, мы там покупаем себе недвижимость, там нашли школу. Ребенок — наше все, мы будем заниматься своим ребенком». Я говорю: «Ну, я все понимаю. Вообще вопросов нету. Ну, надеюсь, что все будет отлично». Хорошо. Проходит год, она мне звонит. Говорит: «Помните меня?» Я говорю: «Ну, конечно, я Вас помню. Ну как Ваш сын?» Она говорит: «Вы знаете, мы не зря уехали, то есть экология все-таки другая, там воздух, мы занимались с точки зрения медицины, и наш ребенок восстановился, и у нас все налаживается». Я говорю: «Супер». — «Есть маленькая проблема». Я говорю: «Какая?» — «Весь год — слово «Авиатор»-«Авиатор», «Авиатор»-«Авиатор»... «Я хочу ходить в такой клуб, там такого клуба нету».

А. Пичугин

— А куда они уехали, еще раз?

Л. Горская

— По Рижскому шоссе.

Е. Мартенюк

— По Рижскому — 70 километров.

А. Пичугин

— А! Ну, это не так уж далеко!

Е. Мартенюк

— Вот. Потом она говорит: «Ну, что?» Ну, естественно, она общается, есть знакомые мамы с такими же детьми. «Я, — говорит, — нашла одну маму, И теперь мы через занятие будем возить двух детей в клуб к Вам — 70 километров в одну сторону и в другую». Ну, для того, чтобы они занимались.

Л. Горская

— А, то есть это группа целая уже, да?

Е. Мартенюк

— Ну, два человека. То есть для меня это не просто яркий пример очень просто высокой ответственности... То есть если 70 километров в одну сторону, до МКАДа только возят, а надо же еще по Москве довезти...

А. Пичугин

— Тушино — там по Рижскому шоссе не очень далеко получается.

Е. Мартенюк

— Ну все равно — 70 километров. Для того, чтобы они получили новые знания, опыт, навыки. Ну, меня просто и вдохновило, я говорю, но, с другой стороны, я больше почувствовал ответственность — к этим примерам, в том числе — за детей, которых я обучаю. Ну, хотя бы еще несколько примеров привести... Например, Вы удивитесь — у меня в клубе не говорят слова «небо». Правда, необычно? В авиационном клубе не говорят слова «небо».

А. Пичугин

— Да.

Е. Мартенюк

— У нас говорят слово «небушко».

Л. Горская

— (Смеется.) Ласково!

Е. Мартенюк

— Согласитесь, вот Вы встречаете человека, авиатора, и который говорит слово «небушко», возникает некоторая ассоциация — например, из того, что он все-таки в авиацию пришел по любви к небу, по романтике, а не за рублем. К сожалению, сейчас складывается такая ситуация, что много пилотов приходят с одной целью — зарабатывать большие деньги. А с моей точки зрения, это неправильно. Тот, кто приходит по романтике и по любви, он глубже изучает технику, он докапывается до истины, он лучше пытается разобраться во всех элементах полета — что как устроено. И он более профессионально будет подходить к самому вопросу.

Л. Горская

— Конечно.

А. Пичугин

— А мне кажется, что нет людей, которые идут в пилоты, расценивая это только как работу.

Е. Мартенюк

— Есть, есть!

А. Пичугин

— Есть?

Е. Мартенюк

— Есть, есть, есть!

Л. Горская

— Почему? В любой профессии есть люди такие.

Е. Мартенюк

— Вот сейчас...

А. Пичугин

— Ну, скорее всего дальнобойщики — я понимаю, но...

Е. Мартенюк

— Да, очень много сейчас идет людей, к сожалению... То есть зарплаты очень высокие, это самое главное, «ну, куда? — пойду в пилоты». Ну, много таких людей, поверьте.

А. Пичугин

— Я себе с трудом это могу представить. Ну все-таки выучиться на пилота — это... это, я не знаю... — не получить права на автомобиль!

Е. Мартенюк

— Ну, по крайней мере, вот я иду таким путем, чтобы приходили по романтике. Например, у нас не говорят: «До свидания!» А мы жмем друг другу руку, как прощаются мужчины. У нас четыре девочки ходят, остальные — мальчики ходят. Смотрим друг другу в глаза и желаем встречного ветра на взлете либо попутного на эшелоне. Кто не понимает, тот говорит: «Вы определитесь, чего Вы хотите — то встречного ветра, то попутного!»

Л. Горская

— (Смеется.)

Е. Мартенюк

— «Сами не понимаете, что хотите». Но и то, и то хорошо. Сначала либо говорим: «Встречного на взлете» либо «попутного на эшелоне». Я таких традиций стараюсь вводить побольше.

А. Пичугин

— А я еще хотел спросить про обучение пилотов: правда, что у нас в стране сейчас с этим определенный кризис и в авиацию идет не так много людей, как еще, может быть, в конце советского времени, что приходится нанимать пилотов из-за рубежа? Ну, об этом много пишут, много говорят — что очень сложно после окончания российского летного училища устроиться на работу в российскую авиакомпанию?

Е. Мартенюк

— Сейчас ситуация примерно такая: не скажу, что она сто процентов вот прямо как вот я расскажу, но примерно такая: конкурс в высшие учебные заведения на пилотов и летчиков (я и про военных, и про гражданских) высокий. Сейчас высокий конкурс. Но есть другая проблема: в связи с тем, что произошло с «Трансаэро», вот если здесь и сейчас, очень много летчиков, которые не нашли себя после...

А. Пичугин

— ...развала авиакомпании.

Е. Мартенюк

— Да, развала авиакомпании. И летчиков сейчас очень много.

А. Пичугин

— Свободных.

Е. Мартенюк

— Да. И «таксистов» — в том числе. У меня есть такие знакомые и молодежь, которая не может устроиться. И пожилые — ну, как бы относительно пожилые летчики или возрасте, которые тоже не могут устроиться...

А. Пичугин

— ...которым осталось до пенсии...

Е. Мартенюк

— Ну, пенсия почти у всех есть — пенсия эта рано (нрзб.)...

А. Пичугин

— Ну, я имею в виду, которым еще летать лет семь...

Е. Мартенюк

— Которые могут еще летать, у которых позволяет здоровье и желание, но нет возможности.

Л. Горская

— Вы знаете, я опять со своим «в целом по стране»: мне кажется, в любой профессии сейчас такая ситуация.

Е. Мартенюк

— С другой стороны, это неплохо, потому что когда есть конкуренция, это, в любом случае, всегда хорошо, потому что если есть конкуренция, значит, мне надо быть лучшим. Чтобы быть лучшим, мне надо лучше учиться. А летчики всегда учатся. Мне лучше надо знать английский язык — сейчас летчики только на английском разговаривают. Лучше знать авиатехнику, оттачивать свою технику пилотирования, и тогда я буду востребован. Почему бы нет? Это тоже неплохая ситуация. Так вот ребята, которые заканчивают клуб «Авиатор», я глубоко убежден, они будут на две головы выше других ребят, которые просто со школьной скамьи пришли в клуб.

Мало того, очень важный вопрос в нашей жизни такой: к сожалению, у нас у всех есть такие знакомые, особенно давайте возьмем девочку...  Девочка говорит: «Я не знала, кем я хочу стать. Мама говорит: «Ты будешь бухгалтером!» — и отправила меня в институт учиться на бухгалтера. Пять лет я отучилась на бухгалтера, два года работала бухгалтером и встретила дизайнеров. И потом дали мне одну работу, другую работу — и я поняла, что я дизайнер, и закончила другое образование, и стала дизайнером. У меня все хорошо. Но семь лет мне жалко, которые я потратила, потому что я сама не могла, к сожалению, определиться, а мама решила, что я бухгалтер».

Так вот чем хорош наш клуб — что дети совершенно точно ответят на очень важный вопрос жизни, один из самых важных: кем я хочу быть? Что мне нравится, а что мне не нравится? Если мне не нравится авиация, я не буду... Честный ответ: нравится — значит, я туда пойду.

Л. Горская

— Евгений Мартенюк — военный летчик, майор запаса и руководитель клуба «Авиатор» в гостях у радио «Вера». И мы все плавно переходили-переходили и явно уже перешли к другой теме, к смежной. Расскажите, пожалуйста, про конкурс «Папа года-2014». Вы же победитель... Это конкурс вообще, или как его правильно назвать?

Е. Мартенюк

— Да, это конкурс был.

Л. Горская

— Да, да. Вы же, насколько я знаю, победитель в номинации «профессионал»?

Е. Мартенюк

— Угу. То есть в Интернете прочитал, что объявлен такой конкурс и принимаются заявки от пап, мужчин — ну, в первую очередь, пап, у которых есть свои дети, которые считают, что они что-то внесли в подрастающее поколение, чему-то научили детей и могут этот опыт, очень важный, передать другим, чтобы этот положительный опыт мог транслироваться. Согласитесь, это сложная задача — положительная, но чтобы люди об этом, как минимум, знали. И я уже открыл клуб «Авиатор», уже прошел почти год. Думаю: а почему бы мне не попробовать?

Ну, написал, рассказал о клубе, и это все выкладывается в открытое голосование. И так организован конкурс, что со всей России люди голосуют за тех людей, за тот проект, который им понравился. Потом складываются очки, собирается жюри, комиссия, и комиссия определяет, кто в какой номинации достоин победы. Ну, меня выбрали, и я победил в номинации «Папа года — профессионал».

Л. Горская

— И что это значит?

Е. Мартенюк

— Ну, это значит то, что, как минимум, про меня узнали те люди, которые хотят открыть подобные клубы. А я уже сказал, что я готов поделиться своими... своим опытом, в первую очередь, как это делать. Ну вот, допустим, возьмем даже — вот в январе этого года проводился очередной... ну, как бы за прошлый год проводился уже такой конкурс, и меня пригласили в жюри. Ну, тоже выбирали лучше, по номинациям выбрали, и потом — это было в «Детском мире» на Лубянке, — ну, все-таки папы, «Детский мир», — мне кажется, это очень классно придумали они... И определились номинанты. Потом я не спешил уходить, для меня важно общение. И подозвал одного номинанта — он тоже связан с техникой, с детьми. Я говорю: «Ну, я тебя поздравляю!» Там молодой человек, лет 45. «Ты стал номинантом в такой-то номинации. Чего будешь делать дальше?» — «Упс! А я не знаю». Я говорю: «Ладно. У тебя есть какие-то проблемы?» — «Проблем выше крыши». Я говорю: «Слушай меня и записывай, чего тебе надо делать!» Он говорит: «Да ладно?» Я говорю: «Конечно! Давай я тебе поделюсь опытом. Ты вот как бы стал... Ты занял первое место. У тебя теперь есть возможности, как минимум... Откуда же он?.. Он даже из Новосибирска, я боюсь сказать неточно... Значит, «ты можешь обратиться туда в средства массовой информации — есть повод, чтобы про твой клуб узнали, ты можешь обратиться в муниципалитет — у тебя проблемы» (он мне рассказал, с помещением и все-все остальное)... То есть, по крайней мере, подсказал, что ему можно сделать для того, чтобы... У каждого есть план по развитию своего направления. Как сделать лучше по технике, по субсидиям, ему рассказал. Он говорит: «Я за 10 минут столько информации получил! Вау! Вы меня еще подожгли!» — Ну все, давай, неси факел и добивайся успехов! Ну, вот как простой пример, по крайней мере, того, что было у меня вот в этом году.

А. Пичугин

— А я бы, с Вашего позволения, еще вернулся к авиации. Мы поговорили о том, что с 10 лет дети могут к Вам приходить. А верхняя планка есть какая-то?

Е. Мартенюк

— Ну, до окончания школы.

А. Пичугин

— До окончания школы...

Е. Мартенюк

— Да, ко мне приходят вот ребята — это не редкость, говорят: «Мы в этом году заканчиваем школу. Мы хотим, вроде, быть пилотами». — «Прекрасно». — «Поможете добиться моей мечты?» — «Да без вопроса. Давай сделаем простое упражнение». Слушателям это, может быть, тоже будет интересно. Становитесь, правую руку опустили вниз, на полу нашли точку, и вокруг этой...

Л. Горская

— Особенно для тех, кто за рулем сейчас, это актуально! (Смеется.)

Е. Мартенюк

— (Смеется.) Да. После того, как приедут на работу либо домой. И вокруг этой точки делаете 10 оборотов — ну, вот, например, в среднем темпе. То есть взяли ориентир — ну, примерно как «штопор» выполняет летчик. После этого сделайте три шага вперед. И вот эти ребята, которые пришли, одного я хватанул — его начало заваливать, он начал падать. Я говорю: «Вот ты на простом вопросе — тебя спишут, скорее всего. Но вестибулярный аппарат тренируется. Ты потратишь два месяца тренировки — и тогда у тебя все будет хорошо». То есть простой пример: ты знаешь, что... Ну, гипотетически все знают, что его будут проверять, но многие к этому не готовятся.

Л. Горская

— Еще раз: как упражнение это выполняется? Становишься...

Е. Мартенюк

— Я сейчас даже утяжелю. (Смеется.) Сделаем два упражнения. Правую руку опустили вниз, на полу нашли точку, какой-то ориентир — и вокруг этой точки начинаете вращение, 10 оборотов в среднем темпе. Три шага вперед сделали, немножко голова, наверное, будет покруживаться. Остановились. Потом левую руку подняли вверх, на потолке...

Л. Горская

— У нас звукорежиссер начал выполнять это упражнение. (Смеется.)

Е. Мартенюк

— На потолке нашли точку — и вокруг этой точки 10 оборотов уже в другую сторону. Опять остановились, закончили обороты — три шага вперед по прямой линии. Но дополню еще некоторые нюансы: то есть когда выполняют эти упражнения, ну, тренируют, проверяют вестибулярный аппарат на пилотах — ну, как бы голый торс. То есть что еще врачи смотрят? Тело не должно покрыться пигментацией — ни белой, ни красной, вспотеть человек не должен и должен четко пройти. То есть, помимо того, что я должен еще четко пройти, мое тело еще не должно меня выдать — ну, если у меня слабый вестибулярный аппарат. Поэтому я тоже к этому должен готовиться.

Л. Горская

— Ну, и нервная система, опять же.

Е. Мартенюк

— Ну, и то, и то. Но больше вестибулярка. Но это готовится, к этому тренируются. Также профотбор там очень такой сложный — тоже к этому нужно готовиться. Ну, и вообще хотя бы чуть-чуть разбираться в авиации. Поэтому... И старшеклассники когда приходят тоже, я их обучаю и могу похвастаться. (Смеется.) Клубу-то три года, мы берем маленьких детей, и вот взяли, в том числе, и старшеклассник у нас был один, и вот в прошлом году он закончил школу. Мы в течение трех часов, наверное, с ним рассуждали, куда ему лучше пойти. Он, безусловно, пилот — военный или гражданский. Взяли листочек бумаги, разделили пополам, написали плюсы и минусы, расписывали — я как бы со своей стороны, он — со своей стороны. Долго рассуждали, общались, где-то спорили. Я его убедил стать военным летчиком. Он подал документы... Он заранее подал документы — там все подается заранее, в Краснодарское — ну, одно высшее училище — на военных летчиков. Пришел вызов — и он поступил. Поступать ему было очень тяжело. Он мне звонил, говорит: «Ну, тяжело, ну вот реально тяжело». Там ребята молодцы и родители молодцы клуба «Авиатор». Я им сообщил. Мы все отправляли SMSки. Я не знаю, около 100 SMSок он получил от разных людей в поддержку...

Л. Горская

— «Держись, давай!»? (Смеется.)

Е. Мартенюк

— Да, да. Мне кажется, это очень здорово. И клуб у нас такой — ну, как я его позиционирую, в том числе и семейный. Мне кажется, это очень здорово, теплый такой клуб, душевный. Он поступил, говорит: «Класс! Я поступил. Мне было тяжело, но я поступил». Проходит несколько дней: «Я забираю документы». Я говорю: «Почему?»

Л. Горская

— Как так?

Е. Мартенюк

— «Военный — это не я. Вот я летчик, но я не военный. Я пилот гражданской авиации». Я говорю: «Подумай, что ты делаешь!» — «Я забрал документы, уезжаю в Ульяновск, в Ульяновске учат на гражданских пилотов». И он поступает в этот же год в Высшее Ульяновское училище гражданской авиации на гражданского пилота. Сейчас он там учится.

А. Пичугин

— Ну, и там ему комфортно!

Л. Горская

— А в чем принципиальное отличие?

Е. Мартенюк

— Ну, военный и гражданский — это разные специальности. Это разные типы самолетов, разные задания. Ну и, опять же, сам по себе военный человек и гражданский человек — это разные рамки, обязанности и все остальное. Вот именно его смутила эта дисциплина, ограничение свободы. Ну, как бы то ни было, у военных, как минимум, забрали все мобильные телефоны, даже у абитуриентов уже, все. И выдавали по какому-то расписанию — какое-то время, чтобы они могли близким сообщить: «Я жив-здоров, это сдал, ну, чего-то там происходит». И опять забирали мобильные телефоны. То есть его это... Ну, лично ему это не... Ну, люди же есть разные. И вот лично ему это не подошло.

А. Пичугин

— Ну, а потом, действительно разные совершенно типы самолетов. Все-таки уже в гражданской авиации учат летать на самолетах, где два члена экипажа, где совершенно другие задачи стоят.

Е. Мартенюк

— Да. Ну, задачи другие, да. У военных и у гражданских абсолютно разные задачи.

Л. Горская

— Вот да, мне кажется, что тоже способность открыть огонь в случае необходимости тоже требует каких-то определенных психологических качеств, которые не у каждого человека есть.

Е. Мартенюк

— Ну, к этому и готовят. То есть почему военные получают сейчас высокие заработные платы и все остальное? Первое: это все-таки за то, что в любой момент он готов отдать свою жизнь и здоровье за Родину. Ну, это не каждый сможет, поверьте, когда какая-то ситуация. Ну, это война. Самая экстремальная ситуация, какая может быть, это война. Он готов в любую минуту. Ну, и второе — это стрелять в такого же человека. То есть стрелять с самолета, из какого-то любого оружия, не важно. То есть это психологически тяжело. Ну, кто-то понимает, кто-то не понимает. Ну, вот, по крайней мере, была такая ситуация, но все-таки я про положительное — я очень рад, что первый выпускник мой поступил туда и поступил туда, и уже после первой сессии он приехал к ребятам, которые обучаются в клубе «Авиатор». Я говорю: «Все, мы теперь включаем машину времени, ты возвращайся на год назад и теперь вспоминай, как ты сидел за школьной партой, и рассказывай этим соколам, что им нужно делать, чтоб стать летчиками». (Смеется.) Ну, прямо молодец, все рассказал, у ребят глаза загорелись, они услышали советы своего вчерашнего, как говорят, брата, что нужно делать. И вот он тоже воодушевил их идти к своей цели — стать пилотами.

Л. Горская

— Но ведь это самое главное. И вот даже каким бы интересным делом ты ни занимался, когда ты начинаешь, открываешь какой-то детский, подростковый, юношеский кружок, важно еще уметь привить любовь к этому делу тем, кто придет, зажечь. И не важно, шахматы это или авиация, — все зависит от личности человека, который преподает.

Е. Мартенюк

— Да. Ну, вот это очень важно. Безусловно. То есть у меня вот уже преподавателей менялось очень много, и есть как-то свои «фишки», либо, я Вам уже прямо говорил: первое — что вот этого делать нельзя с детьми. Вот в первую очередь — что нельзя делать. Второе — что нужно делать, чтобы добиваться успеха. Вот, например, много детей опрашивали 11-12-13 лет и задавали такой вопрос: «Что вообще хотите?» — детям. Вот давайте, радиослушатели, возьмем минутную паузу. Попробуйте проранжировать четыре ответа — что хотят дети этого возраста? Я взял паузу, теперь даю ответы. Первый ответ. Дети говорят: «Мы хотим быть взрослыми». Ответ номер один. Но сразу: «Но мы хотим играться. Мы хотим игру». Третий ответ: «Мы хотим пробегать, прокричаться, проораться». И четвертый ответ: «Мы хотим экстрима». Вот так отвечают дети. Зная их пожелания и «хочухи», мы и составляем нашу программу, чтобы в каждом нашем занятии они находили то, что они хотели. То есть начинаем с того, что когда они приходят, надевают элементы авиационной формы, сигнальные спецжилеты у нас с нашивками, и мы ввели еще, как вот мотивацию... У нас есть «юный летчик» без класса, «юный летчик 3-2-го» и «юный летчик 1-го класса». Ярлычки там все, на погонах они разные, и их надо заслужить. Чтобы стать юным летчиком 3-го класса, им нужно сдать зачет, им нужно полететь на двухдвигательном самолете «Бичкрафт», полет по кругу в «Шереметьево», в сложных метеоусловиях. Они мне это все сдают. Каждый элемент и этапы полета я оцениваю. Ну, и, конечно, оцениваю теорию. То есть это надо заслужить. Но когда ты заслужил, тогда ты молодец, и все остальные смотрят на тебя, что ты красавчик. И у нас такие пропуска, как в гражданской авиации, они тоже разного цвета, в зависимости от классности. И мы мотивируем их: чем у тебя выше класс, тем это почетнее, тем это интереснее.

А. Пичугин

— Самый распространенный вопрос на авиафорумах (ну, один из самых распространенных, наверное) — это: в случае нештатной ситуации с пилотами на борту настоящего самолета, если в салоне находится человек, который прошел такую подготовку на авиатренажере, он в реальных условиях сможет управлять настоящим самолетом?

Е. Мартенюк

— Ну, управлять, может быть, и сможет. Но на 90%, но не посадит.

А. Пичугин

— Несмотря на то, что Ваши подопечные — летчики 1-го класса, которые в Вашем клубе занимаются, могут «Бичкрафт» пускай посадить в «Шереметьево» в сложных метеоусловиях?

Е. Мартенюк

— Ну даже летчик, который летал на старых советских самолетах, и он летит на «Аэрбасе» либо на «Боинге», под вопросом, посадит он этот самолет или нет.

А. Пичугин

— А если он на таком же «Боинге» или на «Аэробусе» на авиатренажере занимался, сажал его в сложных метеоусловиях, все выполнял, как положено?..

Е. Мартенюк

— Большой вопрос.

А. Пичугин

— Большой вопрос, да?

Е. Мартенюк

— Большой вопрос. Очень большой.

А. Пичугин

— Это вопрос психологический, вопрос его внутренней собранности? Или все-таки?..

Е. Мартенюк

— Тренировки. И психологический, и тренировки. И то, и то.

Л. Горская

— У меня вопрос такой. Вот Вы говорили, что когда к Вам приходят люди преподавать, Вы рассказываете, чего нельзя делать с детьми.

Е. Мартенюк

— Да, что нельзя, да.

Л. Горская

— Вот что нельзя?

Е. Мартенюк

— Ну, во-первых, мы не повышаем голос. Потому что у нас авиаклуб такой больше семейный — такая спокойная, доверительная обстановка. Мы здороваемся за руку, прощаемся за руку со всеми преподавателями. Нельзя, в первую очередь, демотивировать людей, детей. Нельзя. Мы, наоборот, всегда стараемся их мотивировать, мы стараемся их побольше хвалить...

Л. Горская

— А демотивировать — это как? «У тебя ничего не получится, ты балбес»?

Е. Мартенюк

— Ну, типа того, да. Вот это вот нельзя делать. Категорически нельзя. Но такое бывает. Взрослые — мы вообще как бы люди такие... Все по-разному общаемся. Ну, как-то унижать ребенка — ну это категорически нельзя. Вот человек пришел, у него плохое настроение — ну всяко же в нашей жизни бывает. И многие люди — настроение есть — выплескивают свой негатив и на других. Вот у нас так нельзя. Мы весь негатив должны оставить за дверьми, мы должны быть на позитиве — улыбаться и нести только доброту и хорошее настроение детям. Ну, вот это вот нельзя.

Л. Горская

— А что нужно и можно?

Е. Мартенюк

— Ну, нужно с любовью... Именно нужно с любовью, теплотой преподавать свое дело, обращаться с детьми с уважением. И нужно, чтобы у них глаза блестели, у самого человека чтобы блестели глаза. Когда блестят глаза, когда они видят вот эту активность, тогда им очень интересно. И их мы постоянно зажигаем новыми упражнениями, новыми знаниями. То есть когда они приходят, каждое занятие у нас — что-то раскрываем в них новое, показываем разные опыты — ну, и все-все-все остальное.

Простой пример. Вот очень важно, чтобы дети получили еще такие навыки, как управление другими детьми. То есть, в любом случае, есть капитан воздушного судна, он управляет вторым пилотом и бригадой бортпроводников. На больших самолетах бортпроводников достаточно много. И вот у нас все, как я говорю, ходят в форме — это сигнальные жилеты зеленого цвета и одна жилетка красного цвета. То есть я — «биг-босс», я провожу занятия и назначаю каждое занятие «смолл-босса». Его от всех отделяет красная жилетка. Его все видят. И он мой помощник. Он следит за той же дисциплиной, он выполняет все эти упражнения. То есть вот мы как раз «смолл-боссов» обучаем тому, чтобы они могли такими же ребятами руководить. Вот тоже — как один из примеров.

А. Пичугин

— Спасибо большое! Мы напомним, что сегодня Евгений Мартенюк, создатель клуба «Авиатор», был гостем...

Л. Горская

— Сайт, кстати, есть у Вашего клуба?

А. Пичугин

— Да, вот я как раз хотел назвать этот сайт: http://aviator-dream.ru. Там есть все контакты клуба, туда можно обращаться. Я так понимаю, там есть форма ответов различная. Все узнаете, если хотите, чтобы Ваш ребенок стал покорителем неба. Еще раз напомню, что Евгений Мартенюк, руководитель и создатель клуба «Авиатор», военный летчик, майор запаса, был гостем программы «Светлый вечер». Лиза Горская...

Л. Горская

— ...Алексей Пичугин.

А. Пичугин

— Всего хорошего, будьте здоровы!

Мы в соцсетях
****

Также рекомендуем