Выбор игрушек важнее, чем кажется на первый взгляд, ведь каждая игрушка несёт в себе образ, который накладывает отпечаток на детское подсознание. Игрушкам свойственно закладывать, как положительные качества в развитии ребёнка, так и отрицательные.
Какие игрушки следует покупать в таком случае? В чем преимущество и польза самодельной игрушки? Об этом в программе "Материнский капитал".
С.Бакалеева
— Здравствуйте, это программа «Материнский капитал» - программа о самом дорогом – о семье и детях. Если вы также, как и я ищете рецепты счастья и здоровья для ваших детей – оставайтесь с нами У нас в гостях фольклорист, старший научный сотрудник института проблем детства Российской академии образования – Анна Борисовна Теплова.
А.Б.Теплова
— Здравствуй!
С.Бакалеева
— Анна Борисовна, кажется, что сегодня технология производства игрушек достигла совершенства. Ведь есть даже такие куклы реборны, которые совершенно неотличимы от настоящих младенцев. А в то же время, есть такие семьи, где на день рождения девочке дарят куклу, сшитую из лоскутков, с веревочными волосами и в самодельном сарафане. Как Вы думаете, неужели рукодельная кукла сегодня в наше время кому-то нужна?
А.Б.Теплова
— Да, кукла современная сильно отличается от тех игрушек, которые когда-то впервые появились на свет. Вообще, кукла, одна из универсалий человека и человечества. Она сопутствует человеку в течение всей его истории. И поэтому, кукла на самом деле еще и представляет историю человечества. И то, в каком виде находится современная игрушка – это во многом является зеркалом того общества, в котором мы находимся. И как реакция на это, естественная реакция, думающих родителей – это попытка создания традиционной игрушки, рукодельной игрушки. Она совершенно не обязательно должна быть в сарафане, она даже может быть не обязательно точно народной, важно, что это та игрушка, которую вы сделали сами.
С.Бакалеева
— А Ваши дети играли в такие игрушки самодельные?
А.Б.Теплова
— Играли, и вот внучка играет сейчас, она недавно ездила на фестиваль в Ростов, и там, и делали они сами эту игрушку, и накупили таких игрушек. Хотя в общем и целом, покупная такая игрушка, она тоже теряет в определенном смысле… свой смысл. Потому что игрушка, особенно такая серьезная игрушка, как кукла, она непосредственно связана с самим человеком, да, мы уже об этом с вами говорили, она, с одной стороны, такая, если не модель, то такая, как бы, схема человека, да, и поскольку она предназначена для ребенка, то она несет самые разные функции. Одна из которых, ну, это, конечно представление собственно о человеке, да, о его телесности, а вторая – это определенная степень его программирования, программирования на будущее, правильно?
С.Бакалеева
— То есть, оказывается, мы дарим куклу не для того, чтобы просто сделать подарок, а мы дарим некую модель мира и модель человека своей дочке?
А.Б.Теплова
— Совершенно верно, вообще игрушки – это опредмеченная картина мира. Если вы заглянете в детскую, в свою детскую, или в любую другую детскую, то вы сразу можете представить себе не только этих людей, но и тот мир, который они конструируют для своего ребенка и поэтому нас кого-то умиляют мягкие игрушки, кого-то возмущают Барби, кто-то выстраивает, не знаю, там, просто армии мягких игрушек, кто-то наоборот строит какие-то военные игрушки, и это все безусловно значимо для ребенка. Надо сказать, что проблемой игрушки занимаются многие исследователи – это и культурологи, и педагоги, и психологи, и каждый находит в этом свою важную смысловую составляющую. Потому что игрушка – это непростая история. Если говорить о рукодельной игрушке, то самое важное в ней – это то, что она делается вместе. Вот, с моей точки зрения, тот момент, когда игрушка из рукодельной перешла в разряд промышленного производства – это была смерть игрушки в какой-то степени, потому что основной педагогический и воспитательный смысл игрушка потеряла. Я сама работала когда в экспедициях, в своих этнографических экспедициях на территории европейской части России, то мне удалось записать процесс изготовления игрушки и вот тут то и происходит самое интересное открытие. Дело все в том, что когда мастер делает игрушку, он воспроизводит технологию, скажем так, механически. Собственно говоря, он делает не тушку игрушки, а он создает сразу образ. И ребенок, который при этом присутствует, он оказывается вовлеченным в рождение не игрушки, как предмета, а игрушки, как явления, скажем так, то есть живого, живой мамочки, например. Потому что, если мы с вами проанализируем игровой набор современного ребенка, то узнаем, что из этого игрового набора исчезла игрушка мама, мама с ребенком, а это основная игрушка была вообще не протяжении всей истории человечества. Игрушка была взрослая женщина, но взрослая женщина именно та, которая, ну как бы аккумулирует вокруг себя семью, прежде всего, аккумулирует вокруг себя другие игрушечки.
С.Бакалеева
— То есть, строго говоря, когда мы дарим своей дочке ту игрушку, которая станет мамочкой, которая будет изображать мамочку, то, можно сказать, мы и ее тоже готовим к материнству?
А.Б.Теплова
— Ну да, это в определенной степени, да, программирование ее социального будущего и именно поэтому так сердит всех Барби. Потому что то, что она предлагает, такую модель поведения, она для нашего мира, для нашей культуры, она в общем и целом чужая. И роль, которую она предлагает, она опять же чужая, не та роль, которую принято в нашем обществе играть женщине. Женщина – это что-то мягкое, что-то такое близкое, то, что аккумулирует вокруг себя семью, тот, кто занимается детьми. Кстати в традиционной культуре традиционная игрушка была всегда такая, ну, крепкая…
С.Бакалеева
— Округлая.
А.Б.Теплова
— Да, округлая, с формами такими обязательными, правда это могла быть и обрядовая игрушка, дело в том, что обрядовая игрушка отличается от игровой, ту, которой делали ребенку, и ту, которую делали, например, для свадебного обряда – это совершенно разные вещи. Поэтому…
С.Бакалеева
— Но, с другой стороны, Барби, вполне соответствует тому образу успешной женщины, который в нашем обществе сейчас так популярен. Не будет ли раздвоения у нашей девочки, которая дома играет в одни игрушки, а выходит и видит образ другой женщины?
А.Б.Теплова
— Это вопрос о том, что мы ставим в успех, какую цель успеха мы видим? Если наша цель в том, чтобы у нас была счастливая семья, в которой будет много детей – это одна цель. А цель, если, создать свой собственный бизнес и состояться в бизнесе, то это другая цель, конечно. Между прочим, Барби не особенно способствует и второй цели. Ее цель просто самопредставление такое, именно поэтому она оказывается идеальной моделью для любых профессий, любой одежды, любых форм, каких угодно внешнего социального поведения. Потому что она никакая.
С.Бакалеева
— Ну, что-то такое есть в ней притягательное, да, может быть, слишком много блеска, что все равно девочек заставляет бросаться в магазинах на эту куклу…
А.Б.Теплова
— Я Вам скажу, что в ней притягательного, в ней притягательна взрослость. Дело все в том, что, например, в советский период, когда был этап борьбы с игрушкой, как таковой и прежде всего с куклой, когда куклу изымали из детских садов.
С.Бакалеева
— Даже такое было?
А.Б.Теплова
— Да, изымали из детских садов, уничтожали, кукла была буржуазная игрушка, то вернуть ее составило достаточно большой труд. Приходилось тоже проводить исследования, потому что дети все равно играли, прежде всего они играли в младенца, они все равно кого-то качали. И тогда было принято такое решение, не делать игрушку взрослой, а делать все время игрушки детей. И вот эти игрушки дети, они заполонили… В наше время не было другой игрушки, ну не было у нас взрослой женщины игрушки. И поэтому, когда современная женщина увидела вот эту женщину, то есть, это, на самом деле, некая идеальная норма, да, которая ее ждет, это такая опять же социальная программа. Любой ребенок хочет стать взрослым и именно на эту взрослость ребенок и покупается, ну и плюс, конечно, красивые, и принцессы, и все прочее. Хотя, тоже вот эта идеализация принцесс, это достаточно позднее тоже явление.
С.Бакалеева
— Анна Борисовна, а как Вам кажется, современная девочка, которая уже привыкла к этому блеску, к роскоши, к гламуру, привыкла, потому что часто видит это, ее может заинтересовать такая кукла, скрученная из кусочка льна, у которой платье сшила мама из лоскуточков из разноцветных из ситцевых, а волосы сделаны из веревочек? Она обрадуется такой кукле?
А.Б.Теплова
— Если она делала ее вместе с мамой, если мама ее делала для нее, то безусловно обрадуется. Вообще дети, они, у них на самом деле такая живая фантазия, они совершенно спокойно могут играть и с палочкой, вообще не придавая ей никаких форм, ни волос, ничего, и для них это будет также живо, как и какая-то такая реальная конкретная кукла. Кстати, чем более конкретная кукла, тем труднее в нее играть детям, потому что это лишает их как раз именно вариативности в игре, а вариативность очень важна.
С.Бакалеева
— То есть, если она всегда улыбается, очень сложно представить, что она расстроилась, или задумалась.
А.Б.Теплова
— Еще хуже, если она все время плачет. Представьте себе, что у вас дома стоит игрушка, которая все время плачет. Вообще игрушки, которые несут определенную психологическую эмоцию, они очень вредны для ребенка именно потому, что они программируют. Вопрос об игрушке очень серьезный, ну, например, вот то засилие, которое сейчас происходит с мягкими игрушками, они, ну им всего только сто лет, не так давно праздновали столетие плюшевого мишки и вот за эти сто лет мягкая игрушка буквально заполонила весь мир и наш детский прежде всего. Но, в чем же тут подвох, скажете вы – она прекрасная, она мягкая, ее можно прижать к себе, она снимает, с точки зрения психологов всевозможные проблемы, стрессы. Да, она снимает, но она замещает кого-то, кого раньше можно было обнять, прижаться к кому – кто это? Та самая мама, которая теперь занимается успешность. Мало того, они несут не антропоморфный образ, а зооморфный образ, и поэтому, не удивляет ли вас, что наши девочки катают в колясках медвежат, зайчат, собачек, котиков, но почти никто не катит там… любимый пупс, это достаточно более редкое явление, чем любимый зайчик, правильно?
С.Бакалеева
— Ну, да.
А.Б.Теплова
— Кстати, исследования рисунков показали, что современные дети, когда их просят написать тему добро – рисуют животных, но не человека. Очень может быть, что этому способствует тоже распространенность мягкой игрушки, в частности.
С.Бакалеева
— То есть, мы тем самым не учим своих детей любить людей, они больше любят животных, чем людей. Спасибо огромное, Анна Борисовна. Сегодня наша программа была посвящена кукле и вообще игрушке, оказывается, самодельная игрушка может обрадовать вашу девочку не меньше, чем самая красивая, самая дорогая и самая разукрашенная покупная кукла. Надо просто взять несколько лоскутков, сесть вместе со своей дочкой и уделить ей несколько минут своего внимания. С вами была Софья Бакалеева – это программа о воспитании детей.
«При реализации проекта используются средства государственной поддержки, выделенные в качестве гранта в соответствии c распоряжением Президента Российской Федерации № 11-рп от 17.01.2014 г. и на основании конкурса, проведенного Общероссийской общественной организацией «Российский Союз Молодежи».
Благодарность. Наталья Сазонова
Как-то раз в проповеди священника услышала мысль о том, что Бог всегда присутствует в нашей жизни. И каждый по-своему ощущает присутствие Бога. Кто в радости, кто в утешении, кто в покаянном чувстве, кто-в молитве.
Мне хочется поделиться своим переживанием присутствия Бога.
Начало девяностых. Я — выпускница православного медицинского училища. Нас готовят как сестёр милосердия. Это значит — мы призваны оказывать не только медицинскую помощь. Но духовно поддерживать пациентов. Говорить с ними о вере, о Боге. Если просят, помочь подготовиться к исповеди, пригласить священника.
И вот, с полным осознанием своей миссии, я переступила порог реанимационного отделения, куда устроилась на работу.
Реанимация... Там как на фронте. Там два лагеря. В одном — тяжело больные, в другом мы — медики. Нет сил ни у тех ни у других. Все на пределе. Одних истощает страдание, другие выкладываются, спасая. Всем нужно помочь. Объём работы запредельный. Бессонные ночи выматывают. Все мысли в одном направлении; всё сделать правильно, вовремя, ничего не забыть.
Так проходили мои дежурства в реанимации. А дома я переживала, что снова ни с кем из пациентов не удалось поговорить о вере, о Христе. А как же моя миссия сестры милосердия?
И вот, прихожу в очередное дежурство на работу, а в палате — новый больной. Мужчина средних лет. Он был подключён к аппарату ИВЛ. Не мог самостоятельно дышать, но находился в сознании. Мне нужно было его помыть. Любое движение вызывало у мужчины сильный кашель от трубки в трахеи. Но он стал помогать мне менять под ним бельё, поворачивать его сбоку на бок. А ведь как тяжело ему это давалось!
Я закончила все процедуры и хотела отойти. Тут он аккуратно взял меня за руку и произнес одними губами, беззвучно: «Спасибо, спасибо. Дай Бог Вам здоровья».
Представляете! Такие страдания! Ни говорить не может, ни повернуться без посторонней помощи, а нашёл в себе силы меня поблагодарить.
Знаете, в этот самый момент, я почувствовала что Бог здесь, в этой реанимационной палате.
Потекли слезы. Пришлось опускать голову пониже, чтобы больной их не заметил. Мне больше не хотелось думать о своей высокой миссии спасения кого-то. Была просто благодарность Богу за то, что показал мне истинно христианский поступок.
Нет! Это не я помогаю им. Это они, болящие, помогают мне. Помогли теперь, когда во мне стала остывать любовь. Потому что моё безразличие к чужой просьбе, нежелание помочь и поддержать вытесняют из сердца Христа.
Теперь я спешу в больницу с молитвой: «Господи, разогрей во мне желание служить ближнему!» Я спешу к своим пациентам. Посмотреть им в глаза. А я смогла бы жить с такой болью?! И в их глазах я вижу Христа!
Автор: Наталья Сазонова
Все выпуски программы Частное мнение
Святитель Герасим (Добросердов) и его семья
Иван Прокопьевич Попов состоял в притче Сретенской церкви села Бельск, что в Иркутской губернии. Вот уже несколько лет он был вдовцом. После смерти жены на руках у него осталось двое маленьких детей. Родня уговаривала Ивана Прокопьевича на новый брак — детям нужна материнская забота, а хозяйству — женский глаз. Мужчина поначалу отмахивался от этих увещеваний. Но со временем полюбил односельчанку Марию Ивановну. Девушка была из семьи зажиточного крестьянина. Отец невесты счёл такую партию неподходящей для молодой дочери: вдовец, с детьми, да ещё и небогат. И решительно отказал жениху. А ночью увидел необыкновенный сон. Величественный голос повелел ему не сопротивляться Божьей воле и выдать Марию замуж: «От этого брака родится ребёнок, который прославит Господа и станет святым». Наутро потрясённый отец позвал дочь и благословил её на семейную жизнь.
Иван Прокопьевич и Мария Ивановна поженились. 26 октября 1809 года у них родился сын. В крещении мальчика нарекли Георгием. Пройдёт время, и пророчество, открытое во сне его деду, исполнится. Он станет монахом, будет возведён в сан епископа, отличится миссионерскими и пастырскими трудами и будет прославлен Церковью в чине святителя. С самого юного возраста Георгий по утрам и вечерам молился вместе с матерью. Отец брал мальчика с собой в храм, где он, рано научившись грамоте, помогал ему во время чтения молитв на службе. Каждое воскресенье после Литургии Георгий вместе с матушкой посещал богадельню — дом для нищих при храме. Специально к этому случаю Мария Ивановна пекла хлеб, который вместе с сыном раздавала обитателям богадельни. Спустя годы святитель вспоминал, что первые уроки благочестия, любви к Богу и милосердия к ближним он получил от своих родителей.
В 1818 году Георгий поступил в иркутское духовное училище, а затем — в семинарию. Там доброго, всегда готового прийти на помощь студента прозвали Добросердовым. Прозвище закрепилось за Георгием настолько, что вскоре стало его новой фамилией. На последнем курсе Иркутской духовной семинарии Георгия направили в Бурятию. Там в течение года он проповедовал Евангелие среди буддистов и язычников. Воодушевлённый миссионерским служением, домой он возвращался с намерением посвятить себя Богу и просить у родителей благословения на монашество. Однако вскоре после его приезда заболела мать, и Георгий, не желая её волновать, решил отложить разговор. Через некоторое время Мария Ивановна скончалась. Смерть любимой матушки надолго выбила молодого человека из колеи. «Прощай, мать нежнейшая, любившая меня пламеннее всех чад своих», — писал будущий святитель в своём дневнике.
А вскоре произошло то, чего сам Георгий никак не ожидал. Он познакомился с Натальей Михайловной Шестуновой. Кроткая, добрая девушка вызвала в нём глубокие чувства. В январе 1836 года молодые люди обвенчались, а следом за женитьбой Георгий был рукоположен в священный сан. Семейный союз был счастливым. Георгий называл жену своим нежным добрым другом. Но продлиться этому браку было суждено всего 4 года. Наталья Михайловна скончалась от чахотки. Перед смертью жены Георгий стоял около кровати любимой супруги и сам, со слезами, читал отходную — молитвы, которые совершаются над умирающим человеком.
Через некоторое время после кончины Натальи Михайловны, Георгий пришёл к отцу и попросил у него благословения на монашество. Иван Прокопьевич молча перекрестил сына. Святитель в своём дневнике вспоминал трогательную сцену прощания с отцом: «Пять-шесть раз он обнимал меня, пять-шесть раз отходил и опять подходил ко мне со слезами». Георгий отправился в Санкт-Петербург. Там он поступил в Духовную академию и в марте 1845 года, на последнем курсе, принял постриг с именем Герасим. На протяжении всей своей жизни святитель Герасим (Добросердов) вёл дневники, в которых немало добрых, полных любви и благодарности, слов посвятил своим родным.
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен
«Поработаю промоутером»
С утра пораньше жена попросила меня сходить на рынок за продуктами. Выглядываю в окно — на улице мрачновато, того и гляди пойдёт дождь. Надеваю куртку с капюшоном. По дороге вижу, как девушка-промоутер раздаёт флаеры — это такие рекламные листовки. Поблизости открылся новый магазинчик, и девушка пытается привлечь в него покупателей. На вид ей лет 18-19, скорее всего, студентка и решила подработать.
Листовку я сунул себе в карман и вошёл в здание рынка. Пока совершал покупки, на улице хлынул дождь. Девушка всё ещё стояла на том же месте и пыталась вручить рекламки прохожим. Зонта у неё не было. «Бедненькая, — подумал я, — вся ведь промокнет. И листовки надо раздать. Иначе не заплатят».
Закидываю рюкзак на плечо, подхожу к ней, и говорю: «Давайте я Вам помогу». Она застенчиво улыбается и соглашается. Дело у нас движется быстро, вскоре мы раздали все буклеты. Девушка благодарит меня, а я в свою очередь говорю спасибо ей. «Вы знаете, всегда хотел поработать промоутером. И наконец моя мечта осуществилась», — шучу я. Она смеётся в ответ. Мы оба промокли, но при этом радостные — девушка от того, что у неё появился помощник, а я — потому что помог ей.
Все выпуски программы Утро в прозе