В начале 1113 года случилось солнечное затмение; в нем все увидели дурное предзнаменование, и действительно, 16 апреля скончался великий князь Святополк на пути около Вышгорода. Его положили в лодку, привезли в Киев и похоронили в Михайловском Златоверхом монастыре, им основанном.
«Святополк, — говорит наш знаменитый писатель Карамзин, — имел все пороки малодушных: вероломство, неблагодарность, подозрительность, надменность в счастии и робость в бедствиях». При нем значительно унизилось достоинство великого князя, и только сильная рука Мономаха поддерживала его 20 лет на престоле, даруя победы отечеству. Отличаясь большим корыстолюбием, столь несвойственным русским князьям, Святополк сильно покровительствовал ростовщикам, которые пользовались при нем большими льготами в Киеве и нещадно обирали жителей, давая им деньги в долг за неимоверно высокие «резы» или рост.
Таково было княжение Святополка. Легко понять, что ни он, ни племя его не пользовались любовью на Руси. Не пользовались также любовью и Святославовичи; как мы видели выше, они часто, в особенности же Олег Святославович, наводили половцев на Русскую землю, а этого… забыть было нельзя.
Общим же любимцем всей земли был, разумеется, Мономах.
Мы видели, как своевольно поступил Новгород, когда князья хотели вывести из города любимого жителями Мстислава. Так же поступили киевляне после смерти Святополка, непременно желая иметь у себя после него Мономаха.
Они собрали вече, решили, что княжить должен Владимир и послали ему объявить об этом в Переяславль: «Ступай князь на стол отцовский и дедовский», — говорили ему послы.
Мономах, узнав от них о смерти Святополка, много плакал, но в Киев не пошел. Если по смерти отца своего Всеволода он не пошел туда, уважая старшинство Святополка, то… и теперь он не пошел в Киев по тем же побуждениям, уважая старшинство Святославовичей.
Однако киевляне и слышать не хотели о Святославовичах. При вести, что Мономах в Киев не идет, в городе поднялся мятеж; одни пошли грабить дом тысяцкого Путяты, державшего сторону Святославовичей, а другие стали громить дома сотских и ростовщиков.
После погрома киевляне послали опять к Владимиру с таким словом: «Приходи князь в Киев; если же не придешь, то знай, что много зла сделается: ограбят уже не один Путятин двор, или сотских и ростовщиков, но пойдут на княгиню Святополкову, на бояр, на монастыри, и тогда ты, князь, дашь Богу ответ, если монастыри разграбят». Тогда Владимир решил, наконец, идти в Киев. Навстречу ему вышел митрополит с епископами и со всем киевлянами, принявшими с великою честью и радостью доблестного князя. Мятеж же сейчас утих.
Так сел в 1113 году на золотой стол отца своего и деда — Владимир Мономах — 60 лет от роду.
…Первым делом Мономаха по занятии киевского стола было обуздание ростовщиков. Он тотчас же собрал совет из своих мужей, на который был приглашен и муж от Олега Святославовича, и советом этим … было установлено, что наивысшая величина «рез» или процентов не может быть свыше одной трети долга, причем ростовщики могли взимать эти резы только три раза, после чего теряли право на самый долг.
Сохранилось известие, что Владимир Мономах вовсе хотел освободить Русскую землю от ростовщиков, и собрал для этого совет из всех князей, которые положили их изгнать; ростовщики, однако, после этого постановления не исчезли из нашего Отечества.
Время сидения Мономаха на Киевском столе было одним из счастливейших.
Свято чтя память братьев страстотерпцев Бориса и Глеба, погибших из-за братской вражды, и находя, что храм, где они покоятся, недостаточно прочен, Мономах воздвиг новую каменную церковь в Вышгороде и 2 мая 1115 года состоялось перенесение мощей угодников в эту церковь.
На торжество съехались все русские князья, и бесчисленное множество людей толпилось на улицах и городских стенах; чтобы чистить дорогу для духовенства, Владимир велел бросать в народ ткани, одежду, драгоценные шкуры зверей и серебряные деньги. Олег же Святославович дал роскошный пир для князей, а бедных и странников угощал три дня.
Уже ни половцы и никакие другие иноплеменники не осмеливались нападать на Русскую землю. Напротив, сам Владимир посылал своего сына Ярополка на Дон, где он завоевал три города и привел себе жену с северного Кавказа, дочь Ясского князя, отличавшуюся необыкновенной красотой.
Старший сын Мономаха — доблестный Мстислав — нанес вместе со своими новгородцами сильнейшее поражение чуди в 1116 году и взял их город Оденпе …, а сын Мстислава — юный Всеволод-Гавриил совершил в 1122 году труднейший поход в Финляндию и победил жившее там финское племя ямь, предков нынешних обитателей Финляндии.
На северо-востоке, во время великого княжения Мономаха дела наши шли также удачно: в 1120 году, другой его сын Юрий, — посаженный отцом в Ростовской области, ходил на волжских болгар, победил их полки, взял большой полон и вернулся домой с честью и славой.
Не смели и младшие князья заводить во время великого княжения Мономаха усобиц; в случае же строптивости, они чувствовали его сильную руку. Владимир всегда прощал первые попытки нарушить порядок, но за то строго карал их повторение.
Так, после смерти Всеслава Полоцкого, между сыновьями его наступила жестокая усобица, причем один из них, Глеб, напал на Слуцк, принадлежавший великому князю, и сжег его; Владимир пошел на него войною, но Глеб поклонился ему, и Мономах оставил его княжить в Минске, дав наставление, как вести себя; когда же Глеб нарушил это наставление, то Мономах, в 1120 году, отнял у него Минск и привел в Киев, где Глеб и умер. Точно так же, в 1118 году, Владимир, собравши князей, пошел на сына покойного Святополка — Ярослава, сидевшего во Владимире Волынском, который дурно обращался со своей женою, внучкой Мономаха, дочерью Мстислава Новгородского. После двухмесячной осады, Ярослав покорился Мономаху и ударил ему челом; Владимир простил его, дал наставление, как жить, и ушел в Киев. Однако Ярослав вскоре опять отослал от себя жену; тогда Мономах вторично выступил против него и изгнал из Владимира-Волынского. После этого Ярослав бежал в Венгрию, а потом и в Польшу, и, возвратившись с большой ратью из чехов, поляков и венгров, стал осаждать Владимир-Волынский, занятый в это время сыном Мономаха — Андреем. Однако осада эта окончилась весьма печально для Ярослава; он был предательски убит двумя поляками, из приведенной им же рати, после чего вожди этой рати поспешили заключить с Мономахом мир и разошлись по домам.
Послание к Евреям святого апостола Павла
Евр., 322 зач., IX, 24-28.
Комментирует священник Дмитрий Барицкий.
Христианская традиция существует уже около двух тысяч лет. Для её изучения созданы целые институты. Как же простому человеку, который хочет жить в согласии с правилами Православной веры, не потеряться в этом объёме информации? Ответ на этот вопрос находим в отрывке из 9-й главы послания апостола Павла к евреям, который звучит сегодня за богослужением в православных храмах. Давайте послушаем.
Глава 9.
24 Ибо Христос вошел не в рукотворенное святилище, по образу истинного устроенное, но в самое небо, чтобы предстать ныне за нас пред лице Божие,
25 и не для того, чтобы многократно приносить Себя, как первосвященник входит во святилище каждогодно с чужою кровью;
26 иначе надлежало бы Ему многократно страдать от начала мира; Он же однажды, к концу веков, явился для уничтожения греха жертвою Своею.
27 И как человекам положено однажды умереть, а потом суд,
28 так и Христос, однажды принеся Себя в жертву, чтобы подъять грехи многих, во второй раз явится не для очищения греха, а для ожидающих Его во спасение.
В только что прозвучавшем отрывке апостол Павел сравнивает Иисуса Христа с ветхозаветным первосвященником. Однако служение Спасителя качественно отличается от того, что делает при помощи религиозного ритуала человек. Если священник входит для совершения жертвоприношения в рукотворный храм, то Спаситель, по слову апостола Павла, вошёл в самое небо. То есть совершённые Христом действия имели мгновенный отклик от Бога-Отца. Хотя были совершены вне храмовой постройки. Всё, что сделал Господь, происходило в присутствии Небесного Родителя, с Которым у Иисуса Христа была теснейшая связь. Если священник приносил в жертву кровь животных, то Спаситель окропил жертвенник собственной кровью. Наконец, если священник по закону Моисееву был вынужден совершать жертвенный обряд каждый год, то жертва, принесённая Христом, совершилась один раз. И этого было достаточно, чтобы искупить грехи всех людей, которые когда-либо жили и будут жить на этом свете. На Голгофе Спаситель вновь открыл человеку путь к Богу. Открыл его раз и навсегда. Теперь дело только за нами. Мы призваны принять этот дар, чтобы благодать спасения и любви Божией поселилась в нашем сердце.
Весь вопрос — как это сделать? Казалось бы, ничего проще: вступи в церковную общину, посещай богослужения, принимай участие в таинствах Церкви, молись, держи пост, одним словом, соблюдай церковный устав, не отступай от благочестивых обычаев. Однако бывает, что даже самое дотошное исполнение этих очевидных предписаний, которые освящены временем и авторитетом православной традиции, не даёт сердцу удовлетворения. Будто что-то важное, чем обладали святые, ускользает от нас. Будто в общей картине нашей религиозной жизни постоянно не хватает какого-то важного пазла. Всё делаю, а покой на сердце не приходит. И бывает даже так, что традиция благочестия ложится на меня тяжким грузом, а порой и невыносимым бременем. Что же это за недостающая деталь?
Приглядимся к образу Спасителя. Он не просто Небесный Первосвященник, для Которого существует мир и Который правит Вселенной. Он вместе с этим и смиренный служитель, Который существует для мира и является нашим Вечным Слугой. Нам кажется это странным, парадоксальным. Но в этом-то и беда. Ведь это означает, что у нас просто нет опыта подобного служения. Если мы служим, то или по необходимости, словно тянем лямку, или преследуя свои собственные цели и увлечённые собственными идеями. Евангелие же говорит нам, что дар спасения усваивает тот, кто всю свою жизнь организует так, чтобы служить Богу и людям. Бескорыстно. Во всех своих делах. В любых ситуациях. На ежедневной основе. Это и есть та самая недостающая деталь. Именно сознательное и бескомпромиссное служение — тот ключ, который запускает весь сложный, формировавшийся столетиями комплекс, который мы именуем церковная традиция. Для того, кто служит, она оживает. Она становится лёгкой и прозрачной. Всё в ней оказывается на своём месте. Не важно, кто я и какой у меня опыт, она очень органично усваивается моим умом, моими чувствами и моими сердцем. Во мне словно открывается источник благодати. И душа обретает долгожданные мир и покой.
«Cохраните любовь, и этого будет достаточно для вашего спасения»
Апостол Иоанн Богослов дожил до ста лет. И когда у него уже не было сил посещать церковь и церковные собрания, его приносили туда на руках ученики. От старости апостол не мог много говорить и проповедовать. Все другие апостолы к тому времени уже погибли от руки гонителей. И только Иоанн Богослов ещё был жив. На него смотрели и слушали с особым вниманием. Апостол только повторял: «Детки, любите друг друга». И когда у него спрашивали: «Почему ты часто это повторяешь»? Иоанн Богослов отвечал:
«Cохраните любовь, и этого будет достаточно для вашего спасения».
Все выпуски программы Слова Святых
Прийти утром первым в храм или как православные болгары просят Бога о помощи?
Русская Православная Церковь до сих пор находится в стадии восстановления после крайне непростых для нее семидесяти лет коммунистической власти в нашей стране. Схожая по сложности история имеется у Болгарской Православной Церкви. В Болгарии, хоть и не было столь жестоких гонений за веру, как в Советском Союзе, но и здесь последствия антирелигиозной пропаганды до сих пор видны.
Выражаются они, эти последствия, в том, что на современном этапе многие болгары, считая себя православными, тем не менее, по большей части являются людьми нецерковными. Они редко посещают богослужение, еще реже участвуют в церковных таинствах. Даже на богослужениях главы Церкви, Патриарха Болгарского, молящихся крайне немного.
Чаще всего, приход того или иного жителя Болгарии в храм обусловлен какими-то несчастьями, неприятностями, которые с ним приключились. Случилось подобное событие — человек идет просить Бога о помощи. В общем-то, картина привычная и для нашей страны. Но — в Болгарии на протяжении столетий существует обычай, который местные православные христиане стремятся исполнить, если хотят, как они верят, чтобы молитва их была Небом услышана.
Обычай этот состоит в том, что желающий получить от Бога помощи православный болгарин берет на себя обет — в течение какого-то времени исполнять обязанности церковного сторожа. Не в полной мере. Человек обещает приходить в храм раньше всех и отпирать церковные двери.
Данному человеку вручаются ключи от церкви. И он в течение нескольких дней рано утром отпирает храмовые двери, зажигает лампадки, свечи. Делает все необходимое, чтобы подготовить церковь к началу утреннего богослужения. Отпирая двери, зажигая лампады и свечи, взявший на себя обет человек в это время молится Богу и просит Его помочь в решении волнующего вопроса.
Естественно, что подобный обет может исполнять человек, священнику знакомый. Бывали случаи, что данной традицией пользовались люди бессовестные, которые под предлогом благочестия просто обворовывали тот или иной храм, получив от него ключи.
Кто-то может спросить — а что такого трудного в том, чтобы прийти в храм раньше других? В чем подвиг? Отвечать на этот вопрос нужно, зная особенности болгарского менталитета. Современные болгары, как и многие южане, люди неторопливые, живущие по принципу «один день — одно дело». Для них это действительно труд — понудить себя встать с утра пораньше и прийти в храм.
Здесь еще нужно учесть и такую вещь. Каким бы маленьким ни был труд, если он совершен во имя Бога, никогда он без ответа не останется. Господь потрудившегося ради Него человека без своей помощи не оставит.
Все выпуски программы Вселенная православия