"Книга Бытия". Светлый вечер с о. Дмитрием Барицким (07.03.2017)

У нас в гостях был кандидат богословия, преподаватель кафедры Библеистики Московской Духовной Академии священник Дмитрий Барицкий.

Разговор шел о книге Бытия, о ее появлении и о сложных местах этой книги.

 

 

 

 

---

В. Емельянов

— Здравствуйте! Вы слушаете программу «Светлый вечер». В студии Владимир Емельянов…

А. Пичугин

— Алексей Пичугин. Здравствуйте!

В. Емельянов

— Наверняка, многие из вас заметили, что в первую неделю Великого поста Евангелие исчезает из богослужения, и читаются книги Ветхого Завета.

А. Пичугин

— Те, кто по утрам в храм ходят.

В. Емельянов

— Да. И первая из них — это книга Бытия. Вот почему именно она, почему Церковь считает, что мы должны прикоснуться именно к этой книге, а не Евангелие, хотя, казалось бы, что перед Страстной седмицей, еще раз вспомнить путь Христа было бы логичней. Но тем не менее про книгу Бытия, про Библию мы решили сегодня поговорить со священником Дмитрием Барицким. Добрый вечер!

Священник Дмитрий Барицкий

— Добрый вечер!

В. Емельянов

— Дмитрий Барицкий — кандидат богословия, преподаватель кафедры библеистики Московской духовной академии, и специалист по Ветхому Завету.

Священник Дмитрий Барицкий

— Ну, уж специалист — это слишком громко, но имею отношение.

В. Емельянов

— Изучаете!

Священник Дмитрий Барицкий

— Да, изучаю!

А. Пичугин

— А почему, кстати? Первый вопрос пусть будет таким. Почему именно ветхозаветные книги читаются в первые дни Великого поста, вернее, в будние дни Великого поста? Куда девается Евангелие? Ведь, если мы христиане, то вроде бы мы должны в первую очередь опираться на Новый Завет.

Священник Дмитрий Барицкий

— Да, действительно, хороший вопрос. Здесь, я думаю, есть две причины. Первая причина — это историческая причина. Дело в том, что период Великого поста с древности рассматривался Церковью как период подготовительный. На протяжении 40 дней люди готовились к крещению. Крещение совершалось по большим праздникам. Собственно, это было само Богоявление, Крещение Господне, и в том числе Пасха. И на протяжении 40 дней перед Пасхой проходило так называемое оглашение, то есть люди научались основам веры. Это первое, такое историческое замечание, исторические основания этой традиции. И второе — это, наверное, символизм богослужения. Дело в том, что на протяжении 40 дней, в период которых мы готовимся к Светлому Христову Воскресению, Церковь вспоминает тот путь, который прошло человечество от своего творения до пришествия Христа. То есть эти 40 дней символически знаменуют собой весь период Ветхого Завета. И человек может на собственном опыте… Почему период Ветхого Завета? Потому что период Ветхого Завета — это в первую очередь покаяние, то есть человечество кается, готовится к пришествию Спасителя. И Пасха, собственно, и есть само Рождество, смерть и Воскресение Христа — это сама пасхальная радость, которую испытало человечество, когда пришел Христос.

А. Пичугин

— То есть получается такая непрерывная цепочка от начала до этого самого важного момента?

Священник Дмитрий Барицкий

— Да, совершенно верно. И книга Бытия, книга Притчей, пророческие книги — они в концентрированном виде представляют Ветхий Завет. Потому что книга Бытия — это символ ветхозаветной истории, то есть в ней отражены самые значимые вероучительные истины, которые являются фундаментом и нашей современной христианской веры. Например, истина о Боге, о том, что Бог сотворил мир, что Бог есть любовь, что Он сотворил этот мир с любовью, что Бог сотворил человека, что Он постоянно промышляет о человеке. Это истины о человеке — например, то, что человек — это творение Божие, создан по образу и подобию Божьему, что человек пал, нарушил волю Божью. Это истины об историческом бытии человека — например, о том, что Господь создал Израиль — ветхозаветную Церковь, что это еврейский народ был создан не случайно, а с особой целью, для того, чтобы из своих недр явить Христа людям, через которого совершится спасение мира. Вот это всё книга Бытия. Книга Притчей — это своеобразная квинтэссенция морального учения ветхозаветной Церкви. То есть, если мы считаем себя христианами, то это тот фундамент, на который мы должны опираться, и те нормы нравственной жизни, о которых говорит премудрый Соломон в своей книги, которые для нас должны являться каким-то базисом перед тем, как мы начнем проводить христианскую жизнь. И наконец книга пророка Исайи (его не зря называли ветхозаветным евангелистом) содержит в себе пророчества о Христе, чаяния ветхозаветной Церкви о новой жизни, о жизни, которая отлична от жизни по ветхому естеству. Поэтому эти три книги читаются на протяжении 40 дней, когда мы готовимся к Пасхе. И в них аккумулировано всё учение, то есть учение вероучительное, нравственное и пророческое о новозаветных временах.

А. Пичугин

— Будем откровенны, но большинство современных христиан в силу своей занятости, работы, не доходят до храма в будние дни, тем более что всё то, о чём мы сейчас говорим, происходит в первой половине дня, утром (в зависимости от того, где и как служатся утренние службы). Что люди теряют? Понятно, что даже самые воцерковленные современные люди и в дни Поста, и в обычные дни, присутствуют в храме в основном в выходных днях: на всенощной, на Литургии или в будние дни на Литургии преждеосвященных Даров. А всеми остальными службами приходится жертвовать в угоду чему-нибудь другому.

Священник Дмитрий Барицкий

— В принципе, издревле, наверное, опять же с ветхозаветных времен так повелось, существует такая традиция: каждый час своего дня посвящать Богу. Поэтому уже в ветхозаветной Церкви совершались часовые богослужения. То есть мы молимся Богу не один раз в неделю. Начать нужно с того, что мы утром встали, поздоровались с Богом, попросили благословение на этот день, поблагодарили за то, что ночь провели нормально (крыша дома не рухнула, пожар не случился, враг не пришел на нашу землю и т.д.). Вечером мы отходим ко сну и опять же благодарим Бога за прошедший день, испрашиваем благословение на следующий день. И таким образом каждый день должен освящаться молитвой. И если мы это делаем, то мы просто пускаем Бога в нашу жизнь. Как бы это не банально звучало, но Бог постепенно начинает приходить в нашу жизнь, наполнять её особой атмосферой, наша жизнь постепенно начинает меняться. То есть это не значит, что денег больше появляется, что мы получаем какую-то лучшую работу, или наши дети начинают какие-то хорошие оценки в институте получать…

В. Емельянов

— Ну, здесь речь же не об этом совсем.

Священник Дмитрий Барицкий

— Да! Но наша жизнь начинает наполняться какой-то удивительной, едва ощутимой атмосферой. И собственно в христианской практике для того, чтобы достичь этой цели, чтобы хвалить Бога ежечасно, и было создано это ежедневное храмовое богослужение. Люди собирались в храм утром, потом вечером для того, чтобы совместно поблагодарить Бога, по заповеди Христа, в которой Он говорил: «Где двое или трое соберутся во имя Мое, там и Я посреди их». Позже, когда люди начали жить в больших городах, и у них не было возможности собираться общинами, то, видимо, это было заменено домашней молитвой. Поэтому, если человек не молится дома утром и вечером и не может прийти в храм, то он лишает себя присутствия Божьего в своей собственной жизни.

В. Емельянов

— Кстати, что касается утренних и вечерних молитв, отец Димитрий, я хотел бы ещё уточнить такой момент. Я думаю, что это тоже многим нашим слушателям будет небезынтересно. Надо ли целиком читать утреннее и вечернее правило, жестко «от и до»? Или это можно сделать своими словами и совершенно необязательно открывать молитвослов, если ты не знаешь этого наизусть… Я думаю, что очень многие не знают... Не буду говорить за всех, но я вот, например, не знаю наизусть.

Священник Дмитрий Барицкий

— Я тоже не знаю всё наизусть. (Смеется.)

В. Емельянов

— Но, скажем так, у меня есть особо любимые молитвы в вечернем правиле, я тоже его не знаю наизусть, но во всяком случае я открываю его вечером и спокойно могу прочитать. Или нужно всё от начала и до конца читать? Или, вообще, всё это можно сделать своими словами?

Священник Дмитрий Барицкий

— Дело в том, что правило, которое мы сейчас видим в наших молитвословах — это довольно позднее явление, это XVII — XVIII век.

А. Пичугин

— А уж в том виде, в котором оно финализировано, сложилось и вовсе в XIX веке.

Священник Дмитрий Барицкий

— Да. То есть это довольно позднее явление. И я знаю, что многие пожилые священники ещё пименовской эпохи и эпохи патриарха Алексия I вычитывают утром полунощницу — это монастырский чин, которые представлен в наших часословах. Это исторические утренние молитвы, скажем так.

А. Пичугин

— Красивые очень, кстати!

Священник Дмитрий Барицкий

— Да, красивые. И, на мой взгляд, они более точно отражают некоторые богословские идеи, которые соответствуют тому случаю, по которому они читаются. А вечером они читают повечерие. А в нашей «мирянской» практике это заменяется вот тем правилом, которое мы видим в современных молитвословах.

А. Пичугин

— И в вашей! (Смеется.)

Священник Дмитрий Барицкий

— В нашей общей практике. Поэтому первое, что нужно сказать, что нет жесткой привязки к какому-то конкретному тексту. Но однозначно, то, что утром и вечером человек должен как-то с Богом пообщаться. Это первое! А второй момент… Представьте, что человек только-только пришел к вере… Это славянский язык. Даже если это русский язык в молитвослове, но для него еще эти слова непонятны, непривычны. И, наверное, было бы странно требовать от человека, чтобы он полностью вычитывал утреннее и вечернее правило. Поэтому, наверное, будет достаточно для новоначального вычитать какой-то кусочек правила. Пусть лучше он пять минут помолится внимательно, с чувством, с толком, с расстановкой. Но тут важным условием является то, чтобы он изо дня в день, из месяца в месяц это делал, а по прошествии какого-то периода добавлял бы к этому правилу ещё какую-то молитовку.

В. Емельянов

— Хотя Христос говорил: «Молитесь проще. Вот вам одна молитва и достаточно».

А. Пичугин

— Это такое хорошее оправдание, из серии: «Могущий вместить, да вместит».

Священник Дмитрий Барицкий

— Да. И, наконец, третий момент. Дело в том, что, конечно, можно молиться своими словами, но просто те молитвословия, которые мы имеем в своих молитвословах, это всё-таки те слова, которыми молились и обращались к Богу святые.

В. Емельянов

— Они немножко концентрируют, потому что, когда начинаешь молиться своими словами, то немного «расползаешься».

Священник Дмитрий Барицкий

— Да, конечно, они концентрируют мысли. Мы очень часто не знаем, о чем просить. Мы просим о всякой ерунде зачастую, а о главном не просим, забываем. Мы даже не знаем, что главное. И эти молитвы, которые содержатся в молитвослове, в часослове (вот эта полунощица, повечерие) — это такой сконцентрированный опыт, до которого мы можем себя дотягивать. Я позволю себе привести такое сравнение: когда мы приходим учиться в школу, то зачем мы учим произведения классиков? Допустим, нас заставляют учить Лермонтова, Пушкина, других поэтов, потому что это лучшие произведения, это эталон. И если мы будем иметь их на слуху, то мы сможем отличить подделку от хорошей поэзии, от качественного литературного произведения.

В. Емельянов

— Ну, тут ещё много разных функций — это умение читать вслух, тренировка памяти и т.д.

Священник Дмитрий Барицкий

— Конечно! То же самое, наверное, и здесь.

А. Пичугин

— Напомним, дорогие слушатели, что в гостях у нас сегодня священник Дмитрий Барицкий — кандидат богословия, преподаватель кафедры библеистики Московской духовной академии. Вот, чтобы закончить тему с утренними и вечерними молитвами, просто можно вспомнить, что та дореволюционная Россия, которую нам часто представляют, как очень православную, набожную, наполненную религиозностью… Но опять же, всеобщая грамотность, как нам в детстве говорили — это заслуга советской власти.

В. Емельянов

— Да, конечно!

А. Пичугин

— А люди, которые составляли подавляющее большинство дореволюционной России…

В. Емельянов

— 85%!

А. Пичугин

— Да, это всё крестьяне. Ну, кто-то из них был грамотный. Ближе к революции грамотных становилось больше, но всё равно люди, которые открывали молитвослов или часослов, к примеру, вряд ли там что-то могли понять.

В. Емельянов

— Аграрная страна! Действительно, откуда чему там было взяться?

А. Пичугин

— Это, наверное, тот случай, когда люди знали наизусть какое-то количество общеупотребимых молитв и их читали.

Священник Дмитрий Барицкий

— У меня есть возможность посещать один из наших подмосковных монастырей, где монахи стараются следовать типикарному уставу, то есть полностью Типикону. И дело в том, что большинство молитв, которые они вычитывают каждые сутки, у них на слуху. То есть, если ты год-два года поживешь в этой общине, то ты будешь знаком с церковным уставом, со всеми общеупотребительными молитвами. И для чего я это говорю? Дело в том, что до революции крестьянство жило общинами. И в Церкви молились общинами, то есть молитва была общинной. Поэтому основные молитвы, молитвословия были на слуху с детства. То есть ребенок воспитывался в этой среде. Сейчас общество индустриальное, до храма не добежишь, храм — это что-то далекое, что-то постороннее. И, конечно, мы вырваны из этого контекста, и человек традиции совершенно не знает, а раньше для этого были созданы все условия. Поэтому вы правильно сказали, что на слуху это всё было, впитывалось с молоком матери.

А. Пичугин

— А давайте вернемся к книге Бытия. Мне вот, что интересно. Что мы вообще знаем о происхождении, написании книги Бытия? Понятно, что у человека, который впервые открывает в жизни Библию на первой странице, может сложиться впечатление, что книга Бытия появилась сама собой в момент сотворения мира и всё, что там написано, оно так и было.

В. Емельянов

— Да. А, например, пытливый человек скажет: «Да, понятно, вот Евангелие от Луки, от Матфея, от Марка, вот Деяния апостолов. Всё это написано, и мы знаем, кто авторы. А кто автор Ветхого Завета?»

А. Пичугин

— Мы можем открыть «Википедию», и там будет сказано, что в книге нет прямых указаний авторства, однако внутренние свидетельства, а также иудейская и христианская консервативная традиция утверждают, что автором был Моисей.

Священник Дмитрий Барицкий

— Да, совершенно верно. Иудейская и христианская традиции утверждают, что автором был Моисей. Это традиционная точка зрения, то есть прямых указаний в самой книге Бытия на то, что ее автором был Моисей, мы не имеем. Это традиция. Традиционная точка зрения говорит, что книга Бытия была написана приблизительно в XV веке до Р.Х., то есть в тот момент, когда евреи находились в египетском рабстве, Моисей евреев оттуда вывел. И для того, чтобы изложить им историю создания мира, и промысла Божия о еврейском народе, он собрал древние предания, которые бытовали в самом еврейском народе, обобщил их, видимо как-то отредактировал, и изложил их в том тексте, который мы сейчас считаем, что принадлежит авторству Моисея.

А. Пичугин

— И тут же возникает некий… не хочется говорить, конфликт, но некое противоречие, наверное, между традиционным, бытовавшим на протяжении многих столетий представлением о происхождении мира, укоренившимся по крайней мере в иудаизме и христианстве, и научными данными о том, как мы произошли, и теми научными данными, которые у нас появились за последние 200 лет. Как их сопоставить? Наверняка, мы не входим в противоречие с наукой. Если научные данные нам говорят, как уже теперь мы это представляем, про Y-хромосных Адамов и митохондриальную Еву…

В. Емельянов

— Я должен сказать, Лёш, что наш пытливый слушатель может отыскать за последние 200-300 лет (с точки зрения науки) высказывания о сотворении мира вообще и свои соображения о Боге таких ученых, как Паскаль, Эйнштейн, Пастер и еще очень многих разных ученых. И ученых XX века, кстати, тоже, которые просто говорят о том, что «просто прошёл Бог, и я сделал такое открытие». И чем больше они погружались в предмет своего изучения, тем более они…

А. Пичугин

— Правильно. Но это ученые всё-таки иной традиции, а в XX веке она сильно изменилась.

Священник Дмитрий Барицкий

— Вопрос-то хороший на самом деле, потому что даже верующие люди, священники, богословы задаются этим вопросом. Они пытаются найти в книге Бытия основания каких-то своих научных гипотез, скажем так. Допустим, это священник-физик или священник-биолог пытается рассмотреть в этой книге Моисея, а что же говорит она о происхождении мира. Так вот, на мой взгляд, всё-таки книга Бытия — это не научный трактат, это не диссертация Моисея на какую-то естественнонаучную тему. И поэтому, например, подходить к рассказу о творении мира, и читать этот рассказ точно так же, как мы читали бы учебник по палеоботанике или астрофизике, немного неверно — это не тот вектор. В первую очередь, это богословский трактат. То есть Моисей при помощи своего повествования, которое изложено в форме еврейской, ближневосточной, древней поэзии, пытается сообщить читателю какие-то важные богословские истины. Например, истину о том, что мир сотворен из ничего — это фундаментальная истина христианского богословия, и не только христианского, но и иудейского. Это то, что мир сотворил любящий Бог, что Бог бесконечен, вечен и т.д., что человек — это венец творения, и что человек пал. То есть те идеи, которые, как говорят в богословии, сотериологически значимы. Сотериология — это богословская наука о спасении. То есть это те истины, которые значимы с точки зрения нашего спасения. А те вещи, которые с точки зрения нашего спасения не значимы, например, был ли это большой взрыв, была ли эволюция — таких сведений мы просто не найдем в книге Бытия, и не стоит, видимо, этого искать. Потому что Господь дает человеку только то, что ему нужно для спасения своей души. Кроме того, мы должны понимать, что в книге Бытия, помимо этих важных сотериологических истин, содержится ещё и полемика с языческими космогониями. Ведь Моисей писал своим современникам евреям, а евреи только что вышли из Египта, где они напитались всякой языческой гадостью (астрологией, ворожбой и т.д.). Помните, что первым сделали евреи, когда Моисей ушел на гору Синай получать заповеди? Они себе отлили золотого тельца! То есть у них настолько уже это засело в генах, видимо, на уровне подсознания, что они, пока за ручку их не возьмешь, не поведешь, они от этого не отстанут.

А. Пичугин

— Всё-таки Египет, помимо всего прочего, на тот момент отличался неплохой на своем уровне наукой, по сравнению с народами, которые его окружали.

Священник Дмитрий Барицкий

— Там был очень высокий научный уровень, безусловно. Хорошо, посмотрите на нашу цивилизацию, посмотрите на наш научный уровень. По сравнению с Египтом он всё-таки несопоставим — мы в космос уже летаем, на Луну высаживались, скоро на Марс полетим. И откройте нашу прессу — гороскопы на каждой странице. И чем мы лучше древних египтян?

А. Пичугин

— Согласен, да. Это хорошее замечание.

Священник Дмитрий Барицкий

— И эти вещи в таком симбиозе живут, что ты не заметишь, где ты перестал быть ученым и начал быть каким-нибудь парапсихологом.

А. Пичугин

— Да. А после напряженного рабочего дня в своей лаборатории я прихожу домой, открываю газету и читаю гороскоп.

Священник Дмитрий Барицкий

— Конечно. Или: «колдунья такая-то приворожит такого-то», «бабушка-шептунья нашепчет удачную судьбу» и т.д. Так вот поэтому Моисей одной из задач себе ставит не только открыть какие-то важные истины о Боге, но и показать, что эти языческие космогонии и языческие боги, к которым евреи привыкли в Египте, по сравнению с Богом евреев ничто, не имеют такой силы. Вот, собственно, поэтому всё-таки не стоит к книге Бытия подходить как к научному трактату. Это, в первую очередь, не научный трактат, а богословие, выраженное языком поэзии.

А. Пичугин

— Но получается, что эта книга в какой-то мере сталкивает интересы (уже в XXI веке) разных людей, из которых кто-то смотрит на нее исключительно с позиций того, что как там написано так и было. Это, наверное, в большей мере присуще протестантам, которые пытаются буквально воспринять каждое слово написанное в Библии. Но это сознание проецируется и на наше российское православное сознание, когда люди абсолютно буквально воспринимают всё то, что там написано, и начинают спорить с людьми, которые доказывают и говорят им, что наука за последние 150 лет доказала это и это. А отец Александр Мень, если не ошибаюсь, говорил о том, что ему теория эволюции гораздо больше показывает величие Творца, чем все остальные теории.

Священник Дмитрий Барицкий

— Действительно, вы правы. В православной среде есть разные течения, разные интеллектуальные настроения. Православие — широкое, разное, а книга Бытия — общая. И поэтому каждый пытается найти в ней что-то свое. Но это не значит, что то, что он пытается там найти, там содержится, есть на это прямые указания. Вот единственное, наверное, что я могу сказать. Буквальное прочтение книги Бытия не всегда уместно. Еще отцы Церкви об этом прямо говорили. Например, был такой Святой отец: преподобный Ефрем Сирин. Так он пытался воспринимать книгу Бытия буквально. То есть шесть дней творения — это шесть периодов времени по 24 часа. Например, поскольку человек был сотворен в шестой день, он сотворен был в полдень, а уже в шесть часов вечера он пал. И здесь первое противоречие или вопрос, который может возникнуть к такому прочтению. Если человек был сотворен за шесть часов до своего падения, то, как в этот промежуток времени могли втиснуться такие события, как, например: творение жены, наречение имен животным…

В. Емельянов

— По-быстрому!

Священник Дмитрий Барицкий

— Вот поэтому Отцы всё-таки предлагают такую аналогию. И здравый смысл подсказывает, что книга Бытия, по крайней мере, Шестоднев — это скорее икона. То есть, если посмотреть, допустим, на икону Христа или Богородицы, то, с одной стороны, она исторична. Есть такое понятие как иконописный подлинник — икона в общих чертах должна отображать реальную историческую личность. То есть Христос всегда будет изображаться с длинными волосами, бородой — так, как он в реальной исторической ситуации и выглядел. Так нам по крайней мере передало Предание облик Христа. Но с другой стороны, эти исторические события и персонажи изображены при помощи языка символов, а это язык условный. То же самое и здесь. К Священному Писанию, к книге Бытия, поскольку это самый древний пласт священного текста, я думаю, это наиболее верный подход — подходить к ней как к иконе. С одной стороны, она указывает на реальные исторические события, но выражает их и говорит о них символическим языком. Поэтому мы не можем задавать такие вопросы, которые задают порой ученые, историки к той реальности, которая стоит за текстом: «А как конкретно произошло то-то и то-то? А сколько именно секунд, минут, часов было в тех днях, о которых говорит книга Бытия?»

В. Емельянов

— Это учёные, да. А если простой обыватель, обычный мирянин открывает Библию, берет эту книгу, допускаю, с великим трепетом… И он сейчас нас слушает. И вот он открывает эту книгу и думает сам себе, что раз уж это Библия, то, значит, тут уж всё, что написано, это правда. И вот он читает про первый день творения, про второй, третий… А тут выясняется, что не надо так всё воспринимать. Откуда ему знать-то, как надо воспринимать, а как не надо? То есть получается, что ему нужно брать вот этот прекрасный 12-томник (я точное название его не помню, но тем не менее) с комментариями…

Священник Дмитрий Барицкий

— «Библейские комментарии отцов Церкви», по-моему.

В. Емельянов

— Да, отцов Церкви, или даже один автор там есть, по-моему, который просто всю Библию прокомментировал...

Священник Дмитрий Барицкий

— Лопухин, наверное?

В. Емельянов

— Да, Лопухин, просто вылетела из головы фамилия. Но ему для начала надо Библию всю осилить. Кстати, об этом будет ещё один из вопросов. Так что получается, ему надо еще 12 томов читать? И потом он еще может подумать о том, что это толкования только одного человека. И тут он вообще потеряется. Библия и так книга, в общем-то, неподъемная. Потому что, если посмотреть на эту книгу, то там Новый Завет, сколько процентов занимает?

Священник Дмитрий Барицкий

— 15%, наверное.

В. Емельянов

— Ну, 20% максимум. А остальное всё?

Священник Дмитрий Барицкий

— Вот, действительно, это проблема. Но опять же, что мы хотим извлечь для себя из этого текста? Всё-таки я думаю, что для простого верующего человека, Библия важна именно тем, что она содержит в себе вероучительные и нравственные максимы.

В. Емельянов

— То есть это экскурсия такая?

Священник Дмитрий Барицкий

— Нет! Вероучение Церкви и нравственная жизнь — это всё-таки не экскурсия, а реальность.

А. Пичугин

— Я прошу прощения. Мне кажется, что вы выходите на очень важную тему, о которой надо говорить в полноте. Поэтому нам надо сейчас прерваться на минуту. Напомним, что в гостях у светлого радио священник Дмитрий Барицкий.

В. Емельянов

— Антракт нужен!

А. Пичугин

— Да, у нас антракт. Отец Дмитрий — кандидат богословия, преподаватель кафедры библеистики Московской духовной академии. Алексей Пичугин…

В. Емельянов

— И Владимир Емельянов! Вернемся через минуту.

В. Емельянов

— Мы продолжаем наш «Светлый вечер». В студии Владимир Емельянов…

А. Пичугин

— И Алексей Пичугин!

В. Емельянов

— И наш сегодняшний собеседник: иерей Дмитрий Барицкий — кандидат богословия, преподаватель кафедры библеистики Московской духовной академии. И поскольку сейчас на богослужениях читается Ветхий Завет, то мы решили поговорить о Ветхом Завете, а точнее, в общем целиком о Библии, о первой её книге — книге Бытия. И очень много тут у нас интересного: и вопросов, и ответы отца Димитрия. И вот мы вышли, действительно, на такую тему о том, как современному верующему человеку «поднять» такую махину. И надо ли ему изучать Библию? Именно изучать, а не просто так, как делают студенты, читать по диагонали (кто умеет, тот понимает, о чем я говорю), или если нужно освоить огромное количество текста, тоже по диагонали читают. Вот нужно ли действительно это сегодня всё?

Священник Дмитрий Барицкий

— Дело в том, что изучение Писания — это не просто такое праздное любопытство и удовлетворение собственного интереса, а это прямая заповедь Христа. В Евангелии от Иоанна Он прямо говорит: «Изучайте писания, потому что через них вы будете иметь жизнь вечную». Именно поэтому в христианском богослужении чтению священных текстов, как Ветхого, так и Нового Заветов уделяется большое внимание. И именно поэтому, если мы возьмем святоотеческие творения, то практически 80% творений Святых отцов — это не богословские трактаты, не догматические, а именно экзегеза, то есть толкования священного текста. Поэтому изучение священного текста уподобляется духовной практике, оно сродни молитве. Я думаю, что это первое, как можно ответить на этот ваш вопрос. А что ещё там было, вы о чём-то ещё спросили?

В. Емельянов

— Я сказал, что для обычного человека, мирянина, для обывателя, но верующего тем не менее, может быть, это просто является какой-то экскурсией в прошлое. Вот он прочитал несколько страниц, через две или кратко пробежал содержание, а, может, и вообще просто оглавление и вступление, чтобы просто иметь представление о том, о чём там ниже идёт речь, но всё читать не обязательно. Или, вообще, зашёл в интернет (сейчас это очень модно и популярна эта тема) и нашёл даже не хрестоматию, а просто краткое содержание. Так можно «Войну и мир» за 20 минут прочесть и понять о чём там речь, в чём дело, кто главный герой и т.д. А потом сосредоточиться на Новом Завете. Ну, не будет же обычный человек изучать, как вы говорите, заниматься духовной практикой. Ведь столько у людей забот: дети идут в школу, детский сад, болеют, в карантине, мужа с работы уволили или зарплату никак не повышают, ещё и родители пожилые приболели, потом дача впереди — не до Ветхого Завета!

Священник Дмитрий Барицкий

— Вы отчасти правы, действительно. Вот поэтому многие Отцы советуют читать священный текст именно с Нового Завета, с Евангелия. Он для нас более актуален. То есть главки из Евангелия и из Апостола должны входить в ежедневное молитвенное правило человека. Это пять минут чтения. Едем в электричке, открыли ноутбук или планшет и прочитали. А что касается Ветхого Завета, то действительно это книга, сам текст, оригинал — он в большей степени для специалистов. И поэтому знакомиться с текстом Ветхого Завета лучше в пересказе. Есть так называемые книги священной истории, то есть изложение именно исторических событий. Знать всё-таки историю Ветхого Завета мы должны. Согласитесь, это история нашей семьи! Потому что Церковь Христова — это семья, она уходит своими корням аж к Адаму, к истокам этого мира, и поэтому хоть в общих чертах мы должны иметь представление о том, что Бог сделал ради нас, и как человек Ему отвечал. Кроме того, в ветхозаветной истории содержатся очень важные вероучительные истины, которые человеку хорошо бы знать, и истины нравственные. То есть это история человеческих падений и восстаний. Например, вспомните образ царя Давида: как он пал, совершив грех прелюбодейства с Вирсавией, но и как он восстал. И для нас это полезно, чтобы взять это за образец нашей жизни. То есть в ветхозаветной истории находится множество образцов, которые мы можем напрямую применять в бытовой жизни, в своей практике жизненной. Поэтому, конечно, в общих чертах мы с этим текстом должны быть знакомы. В качестве рекомендации можно просто взять «Библейскую историю Ветхого Завета» в изложении Лопухина. Лопухин — это один из дореволюционных православных ученых. Или же современную «Ветхозаветную историю» в изложении владыки Вениамина (Пушкаря).

А. Пичугин

— Это современные издания?

В. Емельянов

— Но это всё тоже многотомники?

Священник Дмитрий Барицкий

— Это современные издания, но не многотомники. Это один том.

В. Емельянов

— Вы про Пушкаря сейчас говорите?

Священник Дмитрий Барицкий

— Да. Это 200-300 страниц, то есть для человека среднестатистического, как вы говорите, верующего, у которого очень много забот…

В. Емельянов

— Подъемно!

Священник Дмитрий Барицкий

— Да, подъемно. Можно задачу еще упростить. Можно просто купить «Детскую Библию».

В. Емельянов

— Только хотел сказать, да!

Священник Дмитрий Барицкий

— И с детками на ночь читать по главке, чтобы иметь общее представление хотя бы о фабуле ветхозаветных событий. Но, что касается Нового Завета, поскольку это некий эталон, это образец, вектор, в котором мы должны двигаться, и это реальность нашей жизни, то, конечно, здесь человек должен в день хотя бы по главке Евангелия читать обязательно. Собственно, это рекомендация, например, преподобного Серафима Саровского. То есть он рекомендовал каждый день по главе читать. Заканчиваем Евангелие от Матфея, переходим к следующему. Заканчиваем всё Четвероевангелие, опять начинаем сначала — так чтобы Евангелие каждый день звучало в наших сердцах, ушах, чтобы мы начертали в себе образ Христа, Он становился бы для нас близким. Наверное, так! А действительно такое уже более научное исследование Ветхого Завета с тщательным разбором каждого стиха, причем не на одном языке, это уже задача специалистов и академических ученых.

В. Емельянов

— Отец Дмитрий, я хочу такой вопрос задать. Скажите, пожалуйста, если Господь создал человека как собственные образ и подобие, то почему человек оказался способен на грехопадение? Как такое вообще, в принципе могло произойти?

Священник Дмитрий Барицкий

— Очень хороший вопрос. Один современный богослов, по-моему, Владимир Лосский эту идею предложил…

А. Пичугин

— Относительно современный.

Священник Дмитрий Барицкий

— Да, это середина XX века.

А. Пичугин

— По сравнению с отцами Церкви так да.

Священник Дмитрий Барицкий

— Да, но он не отец, не канонизирован, а просто тот самый академический ученый, но который осмыслял Предание Церкви в русле православной традиции. Так вот он говорит, что когда Бог принимает решение о том, чтобы сотворить мир, то Он идёт на риск. По сути, Он творит другого Себя вне Себя, потому что человек в какой-то степени, поскольку он образ Божий, содержит в себе тот же потенциал, который содержит в Себе и Божество, он свободен. То есть он может полностью отклониться от Бога, уйти в другую сторону. Это мысль святоотеческая, это не только мысль Владимира Лосского, ее высказывал ещё один из великих святых Древней Церкви святитель Афанасий Великий. Он сказал, что человек был создан в неком потенциальном состоянии, то есть он не был не смертен, не бессмертен. Он должен был выбрать, с кем он хочет быть. Хочет ли он быть с Богом и находиться в полноте жизни, или он хочет жить по собственному «хочу», по желанию собственного «я», но тогда вне Бога, а, следовательно, выбрать область смерти. А поскольку у человека не было опыта того, что такое он без Бога, то он, видимо, и решил выбрать, попробовать, и тут началась наша человеческая история. То есть перед человеком был поставлен выбор. Почему выбор? Потому что в противном случае человек не имел бы свободы и был бы просто послушной куклой. Он не имел бы такого высокого достоинства, каким он обладает.

А. Пичугин

— То есть человек сделал правильный выбор?

В. Емельянов

— Хороший вопрос! (Смеется.)

Священник Дмитрий Барицкий

— Я думаю, что… Действительно, вопрос хороший. Правильный выбор он сделал бы, если бы захотел остаться с Богом, это был бы выбор правильный.

В. Емельянов

— Но вы сказали, что он был бы тогда марионеткой.

Священник Дмитрий Барицкий

— Но это был бы сознательный выбор, это было бы усилие воли. Потому что человек до того, как вкусил запретный плод, был в состоянии некой неопределенности. И усилием воли был бы сделан выбор или в одну сторону, или в другую. Это реализация свободы.

В. Емельянов

— Подождите, но тут какая свобода? Ему дали, он откусил. Так, условно говоря.

А. Пичугин

— Но ему говорили: «Не кусай! Не бери ничего от древа познания!»

Священник Дмитрий Барицкий

— Да, действительно. Так, а в чём вопрос?

В. Емельянов

— Вот Алёша задал вопрос. Получается, что человек сделал правильный выбор с точки зрения своего развития дальше. Он слишком большую цену платит до сих пор, и выше этой цены, наверное, ничего нет, потому что это просто человеческая жизнь.

Священник Дмитрий Барицкий

— Нет. Наверное, я всё-таки переформулирую немного свою мысль. Дело в том, что человек должен был сделать свободный выбор. И этот выбор заключался не в том, чтобы уклониться от Бога. Человек мог как уклониться от Бога, так и не уклоняться от него. И в первом и во втором случае он бы реализовывал свою свободу. То есть даже если человек выбрал бы остаться с Богом, это всё равно было бы усилием воли, это было бы волевое решение и реализация свободы. И человек приобрел бы человечность!

В. Емельянов

— Кстати, а говорит ли нам где-нибудь Священное Писание о том, что было бы, если бы он выбрал другой путь?

Священник Дмитрий Барицкий

— В священном тексте об этом не говорится ничего. Но об этом рассуждали некоторые отцы Церкви.

В. Емельянов

— Вот очень интересны подробности о том, как бы это было.

Священник Дмитрий Барицкий

— Не знаем! Потому что история не знает сослагательного наклонения.

В. Емельянов

— А что отцы говорят?

Священник Дмитрий Барицкий

— Я знаю, что есть рассуждения отца VI века, преподобного Максима Исповедника. Он рассуждает на тему: что было бы, если бы человек не пал. Но рассуждает об этом относительно воплощения Христа. То есть воплотился бы Христос, если бы человек не пал, стал бы Он человеком или не стал? Дело в том, что человек в своем первозданном, райском состоянии не так близок к Богу, как человек, который пал, к которому Бог пришёл и соединился с ним своим естеством. То есть в каком-то смысле падение человека Бог направил к благим последствиям. Он пришёл к нам, стал человеком, и поднял нас на уровень гораздо выше того, на котором находился Адам до падения.

А. Пичугин

— Священник Дмитрий Барицкий — кандидат богословия, преподаватель кафедры библеистики Московской духовной академии в студии светлого радио. В данном случае важен вопрос… Мы всё как-то вокруг этого ходим. А что такое рай, эдемский сад? Это где вообще находилось? Книга Бытия же не даёт нам географического местоположения…

В. Емельянов

— Адрес можно узнать? (Смеется.)

А. Пичугин

— Да. С одной стороны, есть какие-то указания, но с другой стороны, всё, что происходило, в сознании человека (по крайней мере, в моём) не соотносится с происходящим на земном шаре.

Священник Дмитрий Барицкий

— Действительно, в книге Бытия даются конкретные координаты о том, где находился рай. Он находился между четырьмя реками.

А. Пичугин

— Две из них известны человечеству, а две — нет.

Священник Дмитрий Барицкий

— Да, две из них — это Тигр и Евфрат, а две неизвестны — Фисон и Гехон.

А. Пичугин

— Некоторые исследователи делают из этого предположение, что здесь имеется в виду некое двойное измерение. То есть, с одной стороны, это Тигр и Евфрат, а с другой, это что-то в ином измерении, за пределами уже.

Священник Дмитрий Барицкий

— Здесь могут быть и существуют различные версии, интерпретации. Если говорить о христианской богословской традиции толкования священного текста, то отцы говорят, что это было какое-то конкретное место на Земле, но это место утеряно. И сейчас, если мы хотим этот рай найти, то мы должны вооружиться не киркой и лопатой и отправиться в район Персидского залива, а в первую очередь стяжать те добродетели, о которых говорит христианство.

В. Емельянов

— Ну, скажем так, некоторые христиане скажут: «Нет, это скучно! Давайте всё-таки найдём, где это находится!»

Священник Дмитрий Барицкий

— Да, интриги нет, я понимаю. (Смеется.) Но некоторые из христианских экзегетов предполагают, что речь идёт о каких-то духовных реалиях, что библейский текст здесь в меньшей степени историчен и в большей степени символичен. То есть он при помощи такой аллегории рассказывает нам о духовной катастрофе, которая произошла с людьми в начале мироздания. Сложно сказать!

В. Емельянов

— Вот, смотрите, епископ Василий (Родзянко) вообще рассматривает всю историю первых дней, как происходившую за пределами этого мира. И этот большой взрыв и был результатом грехопадения.

Священник Дмитрий Барицкий

— Здесь мы опять же сталкиваемся с тем случаем, когда человек свои научные взгляды хочет подогнать под священный текст. А точнее наоборот, священный текст под свои научные взгляды. Мы сейчас говорим только о тексте. Как это было на самом деле, мы не знаем. У нас есть текст, в котором говорится, что рай действительно был где-то на Земле. Христианская традиция именно от этого отталкивается. Она говорит о том, что действительно было какое-то место, человеку там была дана какая-то заповедь. Он с этой заповедью не справился, и началась наша история. Вот это единственное, что мы с вами как христиане можем из этого текста извлечь. Искать местоположения рая…

В. Емельянов

— Местоположение ада…

Священник Дмитрий Барицкий

— Да, согласовывать как-то эти описания книги Бытия с научными гипотезами — это всё лежит вне традиции православного богословского осмысления этого текста.

А. Пичугин

— С одной стороны, так ли уж нужно это всё выяснять, искать…

Священник Дмитрий Барицкий

— В том-то и дело!

А. Пичугин

— А с другой стороны, это то, о чем мы говорили в первой части программы, всё время происходят столкновения людей (даже не науки) сознания XXI века, уже даже скорее постнаучного или новонаучного сознания и людей религиозного сознания. Хорошо, когда это совмещается у человека в голове, а когда это приводит к каким-то непримиримым противоречиям, то это уже страшно. И вот почему, собственно, об этом и стоит говорить, так это для того, чтобы эти противоречия как-то сгладить.

Священник Дмитрий Барицкий

— Конечно, потому что, если встать на этот путь, то можно дойти до того, что мы будем каким-нибудь прибором взвешивать душу. Я знаю такие псевдоправославные эксперименты…

В. Емельянов

— Так уже мерили, по-моему! Выяснили, что столько-то граммов.

А. Пичугин

— Да, а потом выяснили, что это остатки воздуха, выходящего из легких.

В. Емельянов

— И не только из легких.

Священник Дмитрий Барицкий

— Да. Поэтому, конечно, традиция от этого пути пытается отмежеваться. Но и в чистый спиритуализм мы стараемся тоже не впадать. То есть надо идти где-то посередине. Вот как-то так.

В. Емельянов

— А вот ещё один из ключевых моментов. Давайте мы вспомним историю Каина и Авеля. Вот это, вообще, убийство человеком человека, почему оно стало возможным? И как оно повлияло на дальнейший распад этого сотворенного мира?

Священник Дмитрий Барицкий

— Дело в том, что после того, как Адам и Ева выбрали жизнь вне Бога, то они сразу испытали на себе все последствия этой жизни вне Бога. Вне Бога — значит, вне полноты, вне жизни. Это значит пустота. Это различные последствия. Во-первых, это резкая пропасть между человеком и природой. Вспомните, что земля начинает произрастать, как говорит Писание, тернии и волчцы. Адам начинает в поте лица добывать себе пропитание, потому что земля не хочет давать ему пищу. Она восстала против него. Звери теперь хотят растерзать человека. То есть, если раньше Адам был для них любящим отцом и любящим владыкой, который знал их всех по именам, то теперь они в страхе шарахаются от него, потому что на нем печать греха, в нем нет жизни. Они чувствуют в нём пустоту, они боятся его. А второе явное последствие грехопадения — это дистанция между людьми. То есть вспомните, какая у людей реакция друг на друга сразу после грехопадения — они увидели, что они наги. До этого они этого не ощущали, потому что каждый ощущал другого продолжением себя самого, как супруги в браке, например. Они делают одежды для себя, именно для того, чтобы оградиться друг от друга, они чувствуют себя как посторонних. И, видимо, полнота этого ощущения аккумулируется в этом убийстве. То есть это предел. И, видимо, Господь это специально попускает для того, чтобы Адаму был урок и для того, чтобы всему человечеству был урок. То есть Каин делает такой выбор.

В. Емельянов

— Урок не усвоен!

Священник Дмитрий Барицкий

— Безусловно, урок не усвоен.

В. Емельянов

— На протяжении всей дальнейшей истории. Урок не впрок пошел.

Священник Дмитрий Барицкий

— Собственно, это и есть такое проклятие человека, что он не учится на ошибках других. Поэтому, видимо, на этом пути мы еще очень долго будем находиться. И ещё какой-то вопрос был у вас, да?

А. Пичугин

— Всё, собственно, вокруг убийства. Как такое стало возможным? Хотя это тоже такое общее объяснение. Даже если мы возьмем за точку отсчета то, что люди от момента своего происхождения начинали убивать друг друга по тем или иным причинам, то, может быть, история Каина и Авеля — это такой первый яркий пример нравственного падения уже человека осознанного, понимающего нравственные начала.

Священник Дмитрий Барицкий

— В этой истории грех проявил себя во всей полноте. То есть это некое предельное состояние человека, до которого он опустился уже сразу же после падения. Конечно, мы не знаем, какой временной промежуток прошел между этими событиями: падением и убийством, но тем не менее. Именно поэтому Моисей именно на этой истории сосредотачивает свое внимание, показывая, что это был первый плод грехопадения. Причем есть очень интересное замечание. Дело в том, что имя Каин переводится с еврейского языка как «приобретение». И когда Писание говорит, что Ева родила Каина, то Ева говорит такие слова: «Приобрела я человека от Господа». Это очень интересные слова. Почему она их сказала? Дело в том, что когда Господь изгоняет Адама и Еву из рая, то Он пророчествует для них, что наступит время, когда дьявол будет повержен, придет человек, который сокрушит его главу. Все Отцы Церкви единогласно говорят, что это пророчество о Христе. Адам и Ева так хотят вернуться в рай и только об этом и думают — как бы им обратно туда проскользнуть, что когда Ева рожает первого человека, то она и говорит, что это тот самый человек, который нас обратно в рай вернет.

А. Пичугин

— Логично, что они так считают.

Священник Дмитрий Барицкий

— Да, они ждали. И один из Святых отцов, Феодорит Кирский, говорит: «Посмотрите на состояние Адама и Евы, когда родился Каин: они были как бы ещё напитаны ядом греха». И Каин рос в этой атмосфере — горделивой, такого скороспелого недопокаяния. То есть у Адама и Евы еще нет никакого раскаяния, они еще считают, что произошло какое-то недоразумение, что они должны обратно вернуться, ничего плохого они не совершили. Помните, как они оправдываются перед Богом, когда Он их выгоняет? И здесь та же самая логика. И поэтому Каин формируется именно таким человеком, пропитанным ядом вот этого родительского греха. Когда рождается Авель… По-еврейски Авель значит «пар», «иллюзия», «дымка». Опять же Отцы говорят, что это намек на то, что родители Адам и Ева пришли в некоторое сокрушенное покаянное состояние, они увидели, видимо, какие черты характера начинают проявляться у их старшего сына, поняли, что эта история на очень-очень долго, и ещё нескоро они увидят Спасителя. И поэтому, когда рождается второй сын Авель, кроткий, они разочарованно опускают руки и говорят: «Ну, сынок, родился ты в такой мир. И долго тебе ещё здесь жить в этом мире». И поэтому Авель рождается с таким кротким нравом. И, возможно, поэтому убийство и происходит, потому что и не могло быть по-другому. То есть это родительское состояние горделивости, превозношения передается старшему сыну, и старший сын убивает своего младшего брата.

В. Емельянов

— У нас остается совсем мало времени, но очень хотелось бы еще затронуть такое великое событие, как Всемирный потоп. Получается, что Творец посмотрел на всё то, что творится, и сказал: «Нет, не годится! Давайте это всё смоем!» И фактически, если можно так сказать, взял садовый поливочный шланг и всё смыл. И всё равно ничего не поменялось! Вот тут очень много вопросов возникает. Я не знаю, можно ли об этом сказать как-то в двух словах?

Священник Дмитрий Барицкий

— В двух словах, да? (Смеется.) Это сложно.

В. Емельянов

— Или отложим это на следующую нашу встречу? И тут, конечно, не может быть никаких заданий нашим слушателям, а просто тогда нашу сегодняшнюю встречу можно подытожить такими словами, что столько есть интересного, на самом деле, и вовсе не такого дидактичного, сколько творческого, скрытого в книгах Ветхого Завета. И, может, для кого-то окажется посильным то, о чем вы говорите — это «Священная история» или «Детская Библия», а кому-то, может быть, действительно стоит открыть и поподробнее почитать Библию, потому что очень много там есть увлекательного и интересного.

Священник Дмитрий Барицкий

— Безусловно! И опять же в качестве рекомендации, что если кто-то заинтересовался и хочет узнать о священном тексте Ветхого Завета больше, проникнуть глубже в его смысл, то можно просто взять замечательный трёхтомник «Толковая Библия» Лопухина, прочитывать в день главку, и к каждому стиху этой главки есть подстрочный комментарий. То есть это для того, чтобы хоть немножко сориентироваться. Причем Лопухин учитывает как современную научную традицию, так и святоотеческую. А по поводу потопа у меня есть небольшой ответ, но не знаю, уместно ли?

В. Емельянов

— Уместно, да.

А. Пичугин

— Давайте, в двух словах.

Священник Дмитрий Барицкий

— Очень интересные слова говорит Моисей перед тем, как описывать потоп, а именно: «земля растлилась». Если мы возьмем опять же еврейский оригинал и возьмем это слово, которое на русский переведено как «растлилось», то буквально это звучит так: «человек изуродовал, истощил землю, и земля стенала, она была измождена». И сам человек, видимо, стенал от своего греха. То есть грех начал пожирать его изнутри. И в этом смысле нужно вспомнить мысль Святых отцов, что Господь дарует человеку смерть не как наказание (понятно, что это наказание), но и как избавление, чтобы грех не превратился в дурную бесконечность. И поэтому Великий потоп, если посмотреть на текст с этой точки зрения, то это очищение, избавление.

В. Емельянов

— То есть это благо?

Священник Дмитрий Барицкий

— Да, это благо и человечеству, которое истомилось в этом грехе, и самой земле. И потом, когда уже описывается, что потоп смыл всё, и ковчег колыхается на этой глади, то там есть очень интересная деталь: для того, чтобы остановить потоп, Господь насылает ветер. К чему это, вообще, непонятно? Но если мы вспомним, как Господь творит мир, то там тоже видно, что первоначально над миром парит ветер, и это слово переводится как «Дух Божий парил над водами». И то же самое слово используется и здесь.

А. Пичугин

— «Земля же была безвидна и пуста, и только Дух носился над водами»

Священник Дмитрий Барицкий

— Да. То есть Дух согревал эту водную первозданную стихию своим теплом. И то же самое здесь: водная стихия, и Дух Божий носится над этой водной стихией. По сути, это описание нового творения.

В. Емельянов

— Тут же сразу и следующий вопрос возникает. Если всё так смыло, то как же сохранилась Библия и эти древние книги?

Священник Дмитрий Барицкий

— Но Библии-то не было ещё.

А. Пичугин

— Давайте об этом отдельно когда-нибудь поговорим.

В. Емельянов

— Спасибо вам большое!

А. Пичугин

— Да, спасибо! Я только хотел сказать, что наш разговор очень хорошо иллюстрирует картина замечательного нашего современника, он несколько лет назад умер уже в преклонном возрасте. Это советский художник Гелий Коржев, у него под конец жизни появился библейский цикл. И у него есть картина «Осень прародителей». Там, на этой картине, пожилые уже старики Адам и Ева сидят, время там какое-то не то что бы современное, но какое-то позднее, потому что тут уже есть предметы быта, тапочки на ногах, и такое выражение лиц, которое очень ярко показывает и характеризует то, о чем сегодня говорил отец Дмитрий. Я просто всем советую найти в Интернете эту картину Гелия Коржева и посмотреть на эти лица.

В. Емельянов

— Мы еще раз благодарим за очень интересный разговор нашего сегодняшнего собеседника священника Дмитрия Барицкого — кандидата богословия, преподавателя кафедры библеистики Московской духовной академии. Спасибо! Приходите к нам еще! Продолжим вместе говорить о Ветхом Завете. Программу подготовили и провели: Владимир Емельянов…

А. Пичугин

— Алексей Пичугин!

В. Емельянов

— И мы прощаемся: до новых встреч!

А. Пичугин

— Счастливо! До свидания!

Священник Дмитрий Барицкий

— До свидания!