"Капитанская дочка" Пушкина. Светлый вечер с архимандритом Симеоном (Томачинским) (10.02.2017) - Радио ВЕРА
Москва - 100,9 FM

"Капитанская дочка" Пушкина. Светлый вечер с архимандритом Симеоном (Томачинским) (10.02.2017)

* Поделиться

Гостем программы "Светлый вечер" был ректор Курской духовной семинарии архимандрит Симеон (Томачинский).

В день смерти Александра Сергеевича Пушкина мы говорили о личности великого поэта, его духовных поисках и о смыслах, заложенных в его повести "Капитанская дочка".

 

 

 


К.Мацан

«Светлый вечер» на радио «Вера», здравствуйте, дорогие друзья! В студии моя коллега – Алла Митрофанова и я – Константин Мацан.

А.Митрофанова

Добрый светлый вечер!

К.Мацан

У нас сегодня в гостях архимандрит Симеон Томачинский – ректор Курской духовной семинарии. Добрый вечер, отец Симеон!

С.Томачинский

Добрый вечер!

К.Мацан

А вот повод, по которому мы позвали такого значительного гостя.

А.Митрофанова

Значительное лицо.

К.Мацан

Сейчас нам расскажет об этом Алла Сергеевна.

А.Митрофанова

«Значительное лицо» - это из другого автора, это из Гоголя. А мы сегодня, поскольку встречаемся в день ухода из жизни Александра Сергеевича Пушкина – 180 лет в этом году, это к тому же еще и дата такая юбилейная, очень бы хотелось сегодня о нем еще несколько слов сказать. Мы в рамках журнала с отцом Симеоном уже беседовали по поводу «Станционного смотрителя», а сейчас хотим поговорить о «Капитанской дочке». Дело в том, что это произведение, которое… я не знаю, мне кажется, что каждый его конечно по-своему очень воспринимает. Я удивляюсь, что который год ко мне приходят студенты, заявляющие что «Капитанская дочка» - чуть ли не любимая их книжка из всех, из всех. Я была сначала убеждена, что дети хотят на меня впечатление произвести и пытаются найти какие-то правильные ответы, чтобы понравиться преподавателю. Выяснилось, что нет. Им действительно нравится «Капитанская дочка», и для них такой вот, знаете, разрыв шаблона — вот эта пословица: «Береги честь смолоду». Они мне сами об этом сказали. Я устроила допрос с пристрастием, говорю: «Объясните мне, что происходит, почему вы из года в год приходите ко мне на первый курс, разные совершенно люди и говорите, что это так».

С.Томачинский

Ну это МГИМО все-таки…

А.Митрофанова

Мало ли, понимаете, что, у нас всякое бывает тоже. Хотя дети конечно очень радуют своими ответами, чаще, чем огорчают. Отец Симеон, я знаю, что Вы у себя в Курске, под Вашим участием, или под Вашим руководством, Вы ставили «Капитанскую дочку» и приводили туда семинаристов, чтобы они посмотрели этот спектакль. Почему Вы выбрали это произведение, объясните?

С.Томачинский

Да, действительно, в декабре минувшем у нас было празднование актового дня семинарии и 25-летия возрождения нашей Курской семинарии. И мы устроили такой праздник, литературно-музыкальную постановку «Капитанская дочка». У нас это уже такая во многом традиция, потому что год назад мы ставили «Метель», по-моему, мы об этом тоже беседовали. Но «Метель» было проще, потому что целиком она у нас прочитывалась в сопровождении оркестра, потому что мы там использовали Свиридовский цикл, посвященный «Метели».

А.Митрофанова

Мы тоже его сегодня использовали.

С.Томачинский

А в этом году с помощью такого фонда «Настоящее», который занимается продвижением образовательных и культурных инициатив, мы сделали постановку «Капитанской дочки». Мне кажется понятно, ведь, во-первых, Пушкин – это наше все, действительно. И более христианского автора трудно найти, а «Капитанская дочка» сама по себе христианнейшее произведение, но и второе, то, что 2017 год наступил – столетие октябрьского переворота и то, о чем Пушкин писал – русский бунт, бессмысленный и беспощадный. Ведь это все показано изнутри в этом произведении и конечно это поражает воображение. Те какие-то внутренние пружины, которые раскрывает Пушкин в душе русского человека, откуда эта жажда разрушения, крови, самозванства и все такое, то, что мы будем осмыслять в этом году. Как могла империя рухнуть в одночасье, такая благополучная, такая мощная. Просто кучка, сейчас читаешь Бунина «Окаянные дни», какой ужас творился, эти банды, вообще плебса, который все, что угодно делает. Как это могло случиться, неожиданно они захватили власть и могли получить ее. Ведь это все в таком виде уже у Пушкина присутствует, в свернутом, можно сказать, в еще не реализованном полностью, потому что Пугачеву все-таки не удалось до Москвы дойти, захватить, хотя такая была вероятность, об этом говорится.

А.Митрофанова

Была вероятность, конечно.

К.Мацан

Для Вас получается, едва ли не главная тема «Капитанской дочки» - это именно тема бунта? Я думаю, что просто студенты Аллы скорее с другой стороны восхищаются этим произведением, а Вы сейчас именно на этом сконцентрировались.

С.Томачинский

Да, и замечательно, что на фоне таких эпических событий, катастроф, можно сказать, мы видим историю любви молодых людей. Конечно для семинаристов и вообще в целом для молодых людей – это очень важно, очень показательно и интересно, что на фоне какого-то эпохального события происходит решение человеческих судеб. И мне кажется, что у Пушкина тема промысла Божьего была всегда основной, а вот как и в «Метели», так и в «Капитанской дочке», она выходит на первый план. Вот этот промысел Божий, который совершенно какими-то невероятными путями приводит людей к счастью, к решению каких-то совершенно запутаннейших вопросов, благодаря тому… не просто автоматически приводит, что куда не денешься, судьба вам быть вместе, а именно благодаря тому, что они берегут свою честь смолоду и, что они проявляют какие-то очень важные христианские качества, как милость, самоотверженность, как преданность друг другу, как благородство.

А.Митрофанова

Я вам должна сказать, что для меня в детстве не было ничего скучнее этой повести, в том числе из всех произведений Пушкина, вот эти феерические сказки, прекрасные совершенно, да, которые дети знают обычно наизусть, потому что взрослые им их очень часто читают, а у детей память хорошая, много свободных килобайт, или даже мегабайт, и туда все это очень хорошо ложится. Так вот, когда дело дошло до «Капитанской дочки», я даже не помню, в каком классе, классе в восьмом, наверное…

С.Томачинский

В шестом даже, мне кажется.

А.Митрофанова

В шестом? Мне кажется, чуть позже, потому что у меня ощущение, что я уже… я меняла школу просто, и, что мы уже с моими новыми одноклассниками сидим на уроке – это дикая тоска, я думаю: ну, что может быть на свете скучнее, чем фамилия Гринев.

С.Томачинский

У Вас, наверное, плохой учитель литературы.

А.Митрофанова

Я не буду таких вещей говорить, потому что это, знаете как, это оценочное суждение, это мне хотелось бы сейчас оставить за скобками, это отдельная большая история, и во всяком случае она замечательный совершенно человек. Но понимаете, что касается этого текста, я читала и думала, вот для меня, кто для меня герой – вот «Одиссея капитана Блада», мне сколько, 12 лет, или 13 лет, ну, 12 лет пусть будет. Вот «Одиссея капитана Блада» - это да, это я понимаю, там пираты, Карибское море, или какое море, я сейчас тоже уже не помню, Средиземное пусть оно будет, Арабелла, любовь. Вот когда шпаги, битва – это все – это я понимаю. А тут что? Эта Белогорская крепость, которая вообще не крепость, а какая-то деревня, одна ржавая пушка на всех, сто каких-то инвалидов, где это все… где этот задор, где это коварство? Там дуэль даже как выглядит – ничего такого душещипательного, а просто две шпаги конфисковали у этих драчунов и закрыли в чулан. И кто закрыл – жена коменданта Василиса Егоровна. Что там… что это такое? Для меня это все было каким-то пародийным… пародией на героическое произведение. И я совершенно это не приняла, не восприняла. И прошло много лет, прежде чем я снова открыла эту книгу и увидела… есть такое слово «бомбический» текст, ну вот он…

С.Томачинский

Космический.

А.Митрофанова

Космический, фантастический, я не знаю, витражный, да какой угодно. Потрясающий, глубокий, ну и далее со всеми остановками, но сколько лет прошло…

С.Томачинский

Я соглашусь, да, конечно в том возрасте мне тоже «Граф Монте Кристо», или «Три мушкетера», как-то это повеселее было, и, наверное, я дорос до «Капитанской дочки» намного позже, совсем, можно сказать недавно. Но это такие вещи, которые в разных возрастах по-своему как-то прорастают и респект тем ребятам, которые уже, поступают в университет, уже понимая, насколько это замечательное произведение.

А.Митрофанова

Удивительно, но факт.

К.Мацан

А как Вы доросли, вы сами это слово употребили? Вы открыли томик Пушкина и вдруг, что называется, обнаружили там сокровище? Как Вы заново для себя открыли «Капитанскую дочку», в каких обстоятельствах и ради чего?

С.Томачинский

Вы знаете, перечитываешь же классику периодически и вот вдруг действительно понимаешь, что это вообще какая-то невероятная вещь и она абсолютно про наше время, как сейчас я, например, перечитал «Войну и мир» и просто потрясен, настолько про наше время, про все, что со мной происходит, и вокруг, что это просто поразительно. А в школе… ну, что-то в школе считывается, какие-то слои, но конечно, скажем то, что касается бунта и этих всех фундаментальных общественных потрясений, наверное, это сложно в школе. А то, что касается этой любви романтической и тех вещей, о которых Окуджава пел: «Совесть, благородство и достоинство, вот оно святое наше воинство», - мне кажется, это действительно может понять даже школьник, если ему как-то это интересно и правильно растолковать. Мне кажется, здесь действительно в подаче и в учителях литературы.

К.Мацан

А у Вас книга открыта – это «Капитанская дочка»?

С.Томачинский

Да.

К.Мацан

А на каком месте?

С.Томачинский

У меня на последних словах, на финале. Мне, например, из «Капитанской дочки», конечно, то, что мне кажется центром ее, ядром, я даже для себя выписал, когда Гринев говорит, что я не мог не подивиться странному сплетению обстоятельств – детский тулуп, подаренный бродяге, избавлял меня от петли и пьяница, шатавшийся по постоялым дворам, осаждал крепости и потрясал государством – вот это меня конечно.

А.Митрофанова

Хитросплетение обстоятельств, действительно.

С.Томачинский

Промысел Божий, собственно, о чем идет речь – о промысле Божьем.

К.Мацан

Вот удивительно, писатель Алексей Варламов в свое время для журнала «Фома» написал статью про «Капитанскую дочку», где как раз говорит об этом удивительном… о том, как можно наблюдать промысел Божий в этой книге и сравнивает, кстати, это с Толстым в «Войне и мире», тоже некий промысел судьбы, он выступает в виде авторского решения. Вот Толстову нужно в какой-то момент, убрать Элен Курагину – он ее убирает, чтобы Пьер остался свободным. И это литературовед, писатель считывает, как некий авторский шаг. Некоторая искусственность в этом есть. А в «Капитанской дочке» такого нет, абсолютно естественно…

А.Митрофанова

Здесь я могу поспорить.

К.Мацан

По мысли уважаемого Алексея Варламова, я сейчас в данном случае ссылаюсь на статью, абсолютно естественным, непреложным образом считывается, что действительно все – промысел Божий, не авторский диктат, а по-другому в жизни у него и сложиться не могло. Может быть – это вопрос гениальности автора, что так считывается.

С.Томачинский

Это действительно спорно, потому что, если я не ошибаюсь, Толстой сам говорил: «Ой, моя Наташа неожиданно выскочила замуж».

К.Мацан

Пушкин так про Татьяну говорил.

А.Митрофанова

Про Татьяну говорил: «Вот моя Татьяна номер какой выдала – вышла замуж за генерала».

К.Мацан

Они все говорили.

С.Томачинский

Да, может быть – это такой ход, конечно.

А.Митрофанова

Внезапность поведения героев, как бы для автора изначально неочевидно. Вообще, да, мне кажется, что если человек увлекается… любой человек, который более, или менее пытался что-то писать в своей жизни, он понимает, что в какой-то момент персонажи начинают его вести. Многие про это говорят. По поводу… я конечно, кто я такая, чтобы спорить с Алексеем Николаевичем Варламовым, ректором Литературного института, частым гостем нашей студии и любимым гостем, но мне все-таки кажется, что в «Капитанской дочке», когда, например, в финале Маша Миронова попадает в Петербург, она знает, куда ей идти, чтобы попасть к императрице, она внезапно оказывается в саду, в котором внезапно оказывается та же самая женщина, которую она ищет, но в образе какой-то простой прогуливающейся дамы – это императрица, внезапно у Маши состоялся с ней разговор, внезапно та ее выслушала, вспомнила про какого-то капитана этой Белогорской крепости, да про эту Белогорскую крепость никто в жизни не слыхивал вообще, но императрица вспомнила его заслуги: «Да-да-да, я про это слышала», - и так далее. И вот она посмотрела на Машу, умилилась и соответственно помиловала Петрушу Гринева, за которого Маша ходатайствует. Такое количество совпадений на единицу времени – это действительно можно назвать чудом, возможно – это из тех событий, про которые, у меня в жизни такое бывало – напишешь книгу, тебе скажут, что это все придумки, потому что так не бывает. В общем, бывает, но это действительно как-то, знаете, читаешь и понимаешь, что скорее – это авторские ходы.

К.Мацан

Ты говоришь, и мне кажется, что когда настолько все невероятно, то это только промысел Божий так может.

А.Митрофанова

Может быть и так.

С.Томачинский

Вообще Достоевский об этом писал, что если реальные события, которые в жизни происходят, переложить на бумагу, то никто не поверит. То, что жизнь нам предлагает – это совершенно фантастическое сцепление обстоятельств именно. И поэтому у Пушкина, именно в «Капитанской дочке» меня поражает это сохранение интриги. То есть вроде бы решился вопрос, все у них нормально, уже начинается у Гринева с Машей, и потом опять, раз, его арестовывают. Его одна, другая, третья волна, к Пугачеву он несколько раз попадает с угрозой смерти, то есть, если ты в первый раз читаешь, ты все время боишься, что вот-вот что-то страшное случится, не сростется. И в конце этот конечно happy end, он как неожиданность такая приходит. И не сочиненная, а все-таки здесь действительно у Пушкина поразительна эта органичность развития событий. То есть мне не представляется, что как-то авторской именно волей, как-то так навязано. То есть именно такой как плавное течение, но совершенно конечно необыкновенный.

 

А.Митрофанова

Архимандрит Симеон Томачинский – ректор Курской духовной семинарии сегодня в программе «Светлый вечер» на радио «Вера». Мы говорим о «Капитанской дочке» Пушкина, поскольку сегодня день памяти Александра Сергеевича Пушкина, а «Капитанская дочка» - одно из самых известных его произведений, одно из самых любимых у современных подростков, как выясняется, совершенно неожиданно. Вы начали говорить про содержательную часть, а мне было хотелось, если позволите, чуть-чуть сейчас в сторону уйти, а потом мы к этому вернемся. У Вас книжка открыта на финальных сценах этой повести, а у меня в самом начале она открыта, потому что то, что сразило меня наповал и заставило уже во взрослом сознательном возрасте эту повесть раз и навсегда полюбить – это язык. Мы про язык сегодня уже в рамках журнала говорили, про пушкинский, но мне бы хотелось здесь привести пример, поскольку здесь времени больше чуть-чуть, какой-то невероятной потрясающей такой иронии, или даже мягче, юмора и при этом не затягивания какого-то, а невероятной динамики. Речь идет о том, что месье Бопре – гувернанта нашего главного героя Петруши Гринева застукали за разными нехорошими делами и донесли хозяину дома – соответственно отцу Петруши. Он на расправу был краток. «Доложили, что мусье, - так его называл Савельич, поэтому здесь Пушкин с иронией употребляет слово «мусье», - давал мне свой урок. Батюшка пошел в мою комнату. В это время Бопре спал на кровати сном невинности. Я был занят делом. Надобно знать, что для меня выписана была из Москвы географическая карта. Она висела на стене безо всякого употребления и давно соблазняла меня шириною и добротою бумаги. Я решился сделать из нее змей и, пользуясь сном Бопре, принялся за работу. Батюшка вошел в то самое время, как я прилаживал мочальный хвост к Мысу Доброй Надежды. Увидя мои упражнения в географии, батюшка дернул меня за ухо, потом подбежал к Бопре, разбудил его очень неосторожно и стал осыпать укоризнами. Бопре в смятении хотел было привстать и не мог: несчастный француз был мертво пьян. Семь бед, один ответ. Батюшка за ворот приподнял его с кровати, вытолкал из дверей и в тот же день прогнал со двора, к неописанной радости Савельича. Тем и кончилось мое воспитание».

С.Томачинский

Потрясающе.

А.Митрофанова

Представляете, и на этом действительно кончилось его воспитание, а ему лет 13-14 на тот момент. А дальше он пишет про себя, что он жил недорослем и далее со всеми остановками. И здесь действительно становится непонятно, если он получил такое образование и воспитание, то откуда в нем сформировалось это представление о том, что можно и что нельзя. Если он проиграл 100 рублей, у него какой-то прямо внутренний протест, что ему безумно жаль Савельича, который распоряжается его деньгами, старик охает, крякает, вздыхает. Но вместе с тем, все равно Петруша на него нажимает и заставляет выдать ему сто рублей, чтобы вернуть бильярдный долг. Это вообще первый заплыв такой его в большой жизни, когда он без присмотра родительского остался и он возвращает долг. А дальше в благодарность будущему этому самому, еще пока неизвестно, что это тот самый Емельян Пугачев и бунтовщик, а так он просто проводник его через метель. Он ему дарит заячий тулуп, просто потому, что у него изнутри это чувство благодарности, которое нужно во что-то воплотить, в какое-то конкретное дело.

С.Томачинский

Я думаю, христианские ценности, они все-таки впитывались, как говорится, с молоком матери тогда. Плюс родители же не только на Бопре все оставляли, это же некое домашнее воспитание.

А.Митрофанова

Здесь про это ничего не сказано, про домашнее воспитание.

С.Томачинский

Но мы догадываемся, что что-то было иначе, как он стал таким, кем он стал. «Береги честь смолоду» - это ему говорил отец по всей видимости. И кстати говоря, Вы сейчас говорили о языке, о том, что само построение фразы и ход повествования совершенно завораживающий у Пушкина, вот мы именно поэтому сделали не в собственном смысле пьесу, а именно литературно-музыкальную постановку. То есть текст читался именно, да, его пришлось сокращать.

А.Митрофанова

Про Мыс Доброй Надежды Вы прочитали.

С.Томачинский

Да, было. Конечно, это очень веселые такие сцены. То есть действительно человек немножко отвык современный от такого вроде бы неспешного входа, от таких длинных повествований, но когда ты слушаешь это внимательно в темном зале, и это хорошо читают, потому что у нас были актеры московские известные знаменитые актеры это воплощали, то это конечно поразительное абсолютно производит впечатление и мы понимаем, насколько наш язык сегодня убог, беден и ничтожен по сравнению с тем, что предлагал Пушкин.

А.Митрофанова

Но, нам есть к чему стремиться, мы можем его открыть, напитаться там, а потом пользоваться.

С.Томачинский

Конечно, кстати говоря, Вы тоже упомянули, что это одно из самых лучших произведений. Но это не только самое лучшее произведение «Капитанская дочка», но и по сути – это последнее крупное произведение Пушкина, то есть это некое его завещание нам оставленное, ведь в 1836 году он его закончил, опубликовал. Поэтому, это тоже какие-то дает нам особые чувства при чтении. Вот финал жизни великого писателя и поэта здесь воплотился. Все его размышления о человеческих судьбах, о превратностях судьбы, об отношениях, о том, что главное в жизни, о том, что надо хранить, а чего надо остерегаться.

А.Митрофанова

А вот поразительная вещь, ведь ему в это время 37 лет, ну, 36-37, когда он работает над «Капитанской дочкой» - это по нашим нынешним меркам – это абсолютно молодой человек, мы сейчас в этом возрасте, знаете, ну… в лучшем случае, или может быть не в лучшем, а как это нередко бывает, прощаемся с эго, потому что каким-то очень мощным фактором в жизни выступают у людей дети, или необходимость заботиться о родителях, или что-то еще. Очень часто этого и не происходит, и в общем, как там говорят, и после 40 лет все равно сохраняется это состояние, что я в центре мира.

С.Томачинский

Инфантилизм такой, да.

А.Митрофанова

Возможно, да. А здесь речь идет о каких-то таких глубинных вещах и это пишет человек в 36-37 лет. Ну, это потрясающе, это какой-то уникальный, я считаю, человеческий замес. Даже по тем временам, мне кажется – это было очень серьезно.

С.Томачинский

Абсолютно, можно только согласиться, но это тайна гения конечно. То есть в Пушкине, почему мы его «наше все» называем – в нем как-то сошлось все такое русское, глубинное и он как-то сумел это творчески осмыслить и воплотить литературно, хотя мы вспоминаем, если брать кровь, то какого-то там замеса только нет, и араб, и все такое.

К.Мацан

А можно я чуть-чуть позволю себе так проблематизировать наш яркий солнечный и светлый разговор?

А.Митрофанова

Легко.

К.Мацан

О солнце русской поэзии. Кто-то сейчас нас послушает и скажет: «Ну, хорошо, честь, достоинство, благородство, доброта, собственно говоря то, что сегодня называется общечеловеческими ценностями. Причем здесь христианство?» Что мы можем ответить кроме того, что, послушайте, вся культура выросла из христианства и на этом закончить разговор? Что мы еще в этом тексте можем найти такого, что укажет нам на Христа, как по-Вашему, отец Симеон?

С.Томачинский

Ну, во-первых, даже сами по себе эти ценности вырастают из христианства, потому что собственно честь и совесть в отрыве отрыве от христианства они теряют вообще свое значение, свою соль. Но есть и прямые указания, скажем, на какие-то обращения, молитва постоянно сопутствует героям, и собственно мы помним, что именно когда Маша молится Пречистой Богородице – итог получается благополучный. Мы не знаем, что если бы это молитвы не было, что было бы. Поэтому, даже какие-то внешние знаки свидетельствуют, но дело не во внешних знаках, а именно в том глубинном основании, которое лежит в основе поступков героев, потому что иначе бы они себя вели по-другому, не будь они христианами. Потому что сегодня говорят: патриотизм, общечеловеческие ценности, но без реального наполнения живого, как мы видим в героях… Чем сильно литературное произведение, что оно дает нам евангельские ценности, воплощенные в конкретном человеке и в конкретных жизненных обстоятельствах. Потому что мы как-то об этом говорили, что действительно, да, мы читаем Евангелие, чтобы руководствоваться в нашей жизни, как поступить. Но еще очень важно увидеть и какой-то конкретный пример, воплощенный в живом человеке с его сомнениями, метаниями. Ведь у Петруши Гринева постоянно происходит какая-то борьба, как ему поступить даже с тем же Пугачевым, может быть примкнуть, как ответить. И он говорит, что я рад, что во мне победила все-таки благородная сторона. Когда он ему отвечает, что сам пойми, я же дал присягу, как я могу тебя почитать государем, как я могу к тебе присоединиться? Да ты сам же мне не поверишь. То есть он честно себя ведет и мужественно. А это без христианской убежденности невозможно. Если бы вера не жила в его душе, даже пусть так ярко абсолютно не выраженная, то конечно он бы не смог пройти эти огонь и воду.

А.Митрофанова

Цельность, я бы сказала. Вот слово «целомудрие», которое сегодня не всегда правильно понимают, оно же на самом деле, означает, если вслушаться в него – это какая-то цельность такая и мудрость, то есть внутреннее устроение, не когда человек разбросан на 100500 проекций, как у нас сейчас это бывает – здесь я один, там я другой, в facebook (деятельность организации запрещена в Российской Федерации)e я третий, с родителями я четвертый, с друзьями я пятый и так далее, а какое-то внутреннее стержневое что ли устроение, когда человек понимает, кто он перед Богом, кто он перед людьми. Это на самом деле очень высокий уровень самосознательности. Сейчас многим людям для этого психологические тренинги необходимы – для того, чтобы понять, кто я в этом мире. Не такой, каким меня хотят видеть, не такой, каким обстоятельства требуют, чтобы я стал, или стала, а кто именно я в полноте своей личности, в этом самом, если угодно, если позволите, точнее сказать целомудрии. А у Петруши – это некая заданность такая изначально. И поэтому, когда он оказывается в чрезвычайных обстоятельствах, перед угрозой фактически гибели своей от рук Пугачева, он понимает, что он эту свою цельность… точнее сказать: эта его цельность диктует ему правильный ответ. А до этого она ему продиктовала тот самый заячий тулупчик, который его в итоге и спасает.

С.Томачинский

Конечно, если бы он искал количества лайков, то он бы, наверное, на суде себя по-другому вел. Он бы сказал: «Ребята, я же спасал Машу – невинную сироту, которую должны были погубить». Но он ничего этого не говорит, потому что ему не количество лайков, не мнение окружающих важно, а некое благородство, действительно, он не хочет замешивать ее имя во все эти разборки. То есть совершенно другая мотивация. В этом смысле это и есть благородство, когда ты действуешь не в соответствии с тем, что о тебе подумают окружающие, а в соответствии с тем, что тебе диктует какое-то внутреннее чувство, совесть, о которой мы говорим.

К.Мацан

Архимандрит Симеон Томачинский – ректор Курской духовной семинарии сегодня проводит с нами этот «Светлый вечер». В студии моя коллега Алла Митрофанова и я – Константин Мацан. Мы прервемся и вернемся к вам буквально через минуту.

 

А.Митрофанова

Еще раз добрый светлый вечер, дорогие слушатели. Я – Алла Митрофанова, Константин Мацан и в гостях у нас сегодня архимандрит Симеон Томачинский – ректор Курской духовной семинарии. Мы говорим про «Капитанскую дочку» - про последнюю повесть Пушкина, которая написана каким-то потрясающим языком, очень легким, очень мягким и в то же время очень точным. Не знаю, как это все сочетается в одном тексте, но это все правда так. Но это все, лично я поняла, когда уже стала во взрослом возрасте перечитывать эту повесть и влюбилась в нее совершенно. Текст, от которого невозможно оторваться. А когда я училась в школе мне все это было совсем неочевидно и очень жаль. Но нынешние дети как-то по другому видимо ее читают, потому что, как я уже говорила, многие мои студенты говорят, что «Капитанская дочка» у них любимое произведение.

К.Мацан

Ты, Алла, сказала, что у Петруши Гринева эти вещи, цельность какая-то, которая позволяет ему быть таким, какой он есть, были изначально. А у меня есть такое ощущение, я всегда, когда читал это произведение и как-то сталкивался с экранизациями, с постановками, меня всегда именно это немножко коробило. Мне казалось, что эта книжка, эта повесть про становление. Вот были фильмы по «Капитанской дочке», какие-то постановки и так, или иначе, очень часто, как мне показалось, это сводилось к теме любви на фоне войны. Вот есть такие прекрасные люди, которые на фоне ужасных событий как-то себя ведут и совершают при этом прекрасные благородные поступки. Мне было бы страшно интересно увидеть постановку, допустим, «Капитанской дочки», про человека, который совершает ряд ужасных ошибок, просто ошибок, странных, нелогичных, бросающих тень на него, на его возлюбленную и через это растет и вырастает в того, кого мы вправду можем любить, уважать, кого мы можем видеть, как то Пушкинское завещание о котором вы говорили. Отец Симеон, что Вы об этом думаете?

С.Томачинский

Нет, ну действительно, Вы правы, что Гринев – это не то что рыцарь без страха и упрека, это не какой-то идеальный человек, которого мы вообще не можем ни в чем упрекнуть абсолютно нет. Он живой человек, который все время даже сомневается, в поиске находится. И собственно, их история с Машей, это даже не важно… то есть линия катастрофы и бунта, она другая, она просто переплетается с историей их любви, их взаимоотношений. И в итоге благодаря Пугачеву собственно родители и дают благословение. Ведь вспомним, родители не давали благословения на их брак, и если бы все это не закрутилось так драматично, то и не могли бы они пожениться в конце концов, то есть в этом же промысел Божий. А Маша же отказывалась выходить замуж, пока родители не дадут благословения. Каким образом – только благодаря таким страшным потрясениям, угрозам жизни и их личному знакомству с Машей, родители меняют совершенно свою точку зрения и дают это благословение, которое в итоге и делает возможным их союз. То есть в этом смысле на фоне эпохальных потрясений их жизнь меняется и их любовь обретает полноту и завершенность, а не в том, что это просто некий театральный задник для того, что происходит. Просто здесь, мне кажется, обе линии очень интересны – и их взаимоотношения, и Пугачевское поведение, оно просто необыкновенно показывает глубину… Как Достоевский говорил, что широк русский человек, да я бы сузил.

А.Митрофанова

Костя сказал про человека, который хотел бы, чтобы он совершал ошибки, мне кажется, это просто про другого героя. Это можно, знаете, рефлексирующий интеллигент такой, Гамлет, например, или какой-нибудь Зилов из «Утиной охоты», или что-то еще, или допустим Печорин, или Онегин, этот список можно продолжать. Мне кажется, феномен «Капитанской дочки» как раз в том, что у нас, знаете, перед глазами какие-то положительные герои и читать про них интересно. Положительные герои, считается же, что если внутри у человека нет какого-то решительного конфликта и так далее, то, ну что, про что это… а вот есть про что. И это действительно роман воспитания, или повесть воспитания, как это можно назвать, в том смысле, что человек без каких-то серьезных внутренних изломов, умудряется из подростка стать взрослым и выстроить свою собственную жизнь, оказавшись, между прочим, вдали от родителей и не имея какой-то очень серьезной поддержки такой нравственной в этот момент с их стороны, умудряется, понимаете? И я считаю, что это такой очень серьезный момент.

С.Томачинский

Нет, здорово, что он положительный и при этом живой, то есть он не…

А.Митрофанова

Не ходульно-рупорный такой, не карикатурный.

С.Томачинский

Да, это не человек, который всегда поступает правильно, ну не совсем это так, зачем ему с Швабриным нужно было драться.

К.Мацан

Но он на своих ошибках собственно растет и становится тем, кого мы в итоге уважаем и видим, как положительно прекрасного персонажа.

А.Митрофанова

Да, но они его не ломают эти ошибки. В этом, я считаю, абсолютно заслуга Пушкина, что он не Онегина такого выписывает, а выписывая внутренне цельного человека сделал это феноменально интересно.

С.Томачинский

Да и ведь что любопытно, вначале ведь у Пушкина был один герой, он скорее был отрицательный – Шванвич, а потом он разделился в процессе подготовки произведения на двух – Швабрина отрицательного и Гринева как бы положительного. Как бы, все-таки я хочу оговориться, что это не совершенно идеальный человек, условно говоря, не какой-то князь Мышкин, хотя к князю Мышкину тоже можно…

А.Митрофанова

Ой, еще больше вопросов.

С.Томачинский

Но мы так, если начнем разбираться, но приятно, что у нас люди живые, со своими метаниями, со своими даже ошибками, потому что у Гринева есть ошибки.

К.Мацан

Это просто мне кажется, для меня, как для читателя – это как раз-таки то христианское наполнение, которое такое неочевидное, не внешнее, но очень сущностное, что человек не может не спотыкаться. Но если из этих спотыканий делаются какие-то правильные выводы для себя, то вот в итоге человек приходит к какому-то благу, к которому видимо таким путем его Господь и вел. К сожалению, без ошибок не бывает, но важно их преодолевать с честью так, как это делает Гринев. А еще, мне кажется, важный момент, для меня опять-таки лично, что это произведение, которое в том числе учит, скажем так, думать. И как раз-таки Пушкин такую картину дает, казалось бы, парадоксальную, потому что, кто такой Гринев – это в том числе военный преступник – взял, покинул место расположения, за это получил соответствующие военные санкции и взыскания и тем не менее – это персонаж, который для нас персонаж положительный. То есть Пушкин нам показывает, жизнь – сложнее, чем схемы. Парадоксальным образом ради любви совершается преступление, и мы это преступление не осуждаем, потому что оно ради любви, но это преступление все равно. И вот он заставляет нас как-то подвигать серым веществом…

А.Митрофанова

Нелинейно мыслить.

К.Мацан

Да, что смотрите, жизнь сложная, в ней очень много всего разного, но при этом на фоне этого разного, какие-то высшие истины, они не относительны, они абсолютны и мы к ним вот так должны… мы должны думать, творить и себя строить – это процесс и это очень важно, мне кажется, в этом тексте.

А.Митрофанова

Эту мысль Александр Архангельский очень часто приводит, и я абсолютно с этим согласна, потому что даже, отец Симеон, мы чуть раньше в рамках нашего «Журнала» обсуждали сегодня «Станционного смотрителя» - точно такая же история, абсолютно нелинейные схемы в жизни получаются, «Метель», о которой Вы сегодня говорили – тоже нелинейная история. Ведь, что там могло бы быть в «Метели», если бы все развивалось по каким-то законам жанра – два человека полюбили друг друга, родители против, они сбежали, тайно поженились, потом вернулись к родителям, упали им в ноги, те им простили – все happy end. Что случается в «Метели» - вообще все по-другому. И это все по-другому дает такое невероятное электричество и такое читательское удовольствие, что вообще невозможно с чем-то еще это сравнить. Но про что эта история и почему там собственно Иван Петрович Белкин, а не Александр Сергеевич Пушкин автором то называется…

С.Томачинский

Ну, Пушкин, Белкин…

А.Митрофанова

Да, Пушкин может выдумать, он же автор, он же писатель в смысле, все знают, что он писатель, а Белкин абсолютно бесхитростный человек, он записывает, как все было в жизни и не может сам от себя выдумать ничего. Гениальный ход.

С.Томачинский

Здесь собственно тоже, ведь здесь как бы записки Петра Андреевича Гринева как будто бы приводит Пушкин. Но мне очень нравится эта мысль, о которой Вы сказали, что действительно эти как бы правильные поступки, они не то, что Гринев сидит и у него две кнопки, одна – правильный ответ, другая – неправильный ответ и он этот тест проходит и он все кнопки нажал правильно и вышел к счастливому финалу – нет. В жизни совершенно иначе, там нет однозначно какого-то правильного единственного ответа, а другой неправильный. Это живое сцепление обстоятельств и здесь Господь видит его сердце и видит из каких он действует побуждений. И уже в соответствии с его сердцем, с его сердечным намерением получается результат, а не с тем, как он внешне. Может быть он и не должен был ехать в эту крепость, безумно спасать, хотя было ясно, что он не сможет вытащить Машу оттуда, а свою репутацию только испортит. Но он так поступил и это было искренне, это было честно и поэтому Господь обратил это все во благо. Вот, мне кажется, здесь в чем фишка, что называется.

А.Митрофанова

Отец Симеон, а про «русский бунт» можно Вас спросить? «Матрица русского бунта», как иногда называют «Капитанскую дочку», почему?

С.Томачинский

Это очень интересная тема, потому что Пушкин же не просто это все выдумал, ведь он так, на всякий случай, он специально ездил на эти места, он как историк работал на месте, собирал документы изучал, почти полгода. Он недавно женился и в его письмах даже нотки звучат, что бедная моя женушка, я тебя бросил, как я там сам страдаю без тебя, как ты без меня страдаешь, но я должен это сделать, потому что на историческом материале только можно работать. И он написал же в начале историю Пугачева, кстати, также, как и Гоголь в начале занимался серьезным фундаментальным изучением истории Малороссии, средних веков, потом написал «Тараса Бульбу», тоже в 20 с чем-то лет на всякий случай. Также и Пушкин шел по этому пути. То есть он шел от исторических фактов. И вот это то, что там «улица моя тесна» - это реальные слова Пугачева, который был не самовластен в полном смысле слова, а был очень сильно ограничен своими сподручными.

А.Митрофанова

Зависел от окружения. В «Капитанской дочке» - это блестяще показано, как он оглядывается по сторонам, то на одного, то на другого.

С.Томачинский

Но здесь про матрицу, наверное, сложно говорить, но это желание напиться крови живой человеческой, о котором прямо говорит Пугачев и сказку калмыцкую рассказывает и песню они поют об этих виселицах, которые в чистом поле в вольности стоят и это виселица для меня. То есть это действительно то, о чем Пушкин говорит, что если не дай Бог, дать волю этому всем, тем людям, для которых своя шейка – копейка, и чужая душка – полушка, то это приведет к страшным разрушительным результатам, что есть такое в человеке, может быть не только в русском человеке. Потому что блаженный Августин говорил, что мы сотворены «ex nihilo» - из ничего, поэтому мы и стремимся… есть такое стремление к аннигиляции, к уничтожению всего, есть к сожалению, такая разрушительная черта в человеке. Но просто в русской истории мы ее видим в Пугачевском бунте недовоплощенной, а в событиях 1917 года – это шайка, пришедшая к власти и разгромившая все прекрасное, что было.

А.Митрофанова

И мало не покажется. Но, хорошо, что видите, «Капитанская дочка» не только об этом и это вселяет сдержанный оптимизм.

 

К.Мацан

Архимандрит Симеон Томачинский – ректор Курской духовной семинарии сегодня проводит с нами этот «Светлый вечер». В той статье Алексея Варламова, которую я уже цитировал, на которую ссылался, меня поразила и согрела одна мысль – то, что образ Маши, само собой, мы это знаем из школы, не менее важный, не менее центральный, чем образ Гринева, Пугачева и уж тем более Швабрина и называется повесть «Капитанская дочка», про женщину, про девушку вернее в данном случае, которая очень… ну просто для которой вопрос сохранения своей чести девичьей – это такая же нравственная борьба, такой же нравственный вопрос, как и для героя Гринева. В каком-то смысле эпиграф: «Береги честь смолоду», - пишет Алексей Варламов, мы должны отнести не только к Гриневу, как к воинской чести, но и к этому сиянию девства, которое есть в этой героине, поэтому и называется «Капитанская дочка», нас к этой теме тоже Пушкин отсылает, к этому образу женской чистоты. Что для Вас эта тема, отец Симеон?

С.Томачинский

Да, это конечно неожиданное действительно название, потому что «Евгений Онегин» у нас не «Татьяна Ларина» называется, хотя там тоже, можно сказать.

К.Мацан

Хотя и там Белинский писал, что лучше бы Пушкин назвал «Татьяна Ларина», потому что на самом деле она главный персонаж.

С.Томачинский

Ну, вот видите, к концу жизни Пушкин понял, как надо правильно называть свои произведения – это шутка конечно. Но действительно это очень точный акцент, очень важный, что Пушкин нам показывает, кто является подлинным главным героем. Опять-таки, не потому, что она совершает только какие-то правильные поступки, нажимает на ту кнопку, на которую надо и тест этот проходит, а просто потому, что цельный человек и удивительный пример5. Ну у нас в России вообще, мы знаем, что русские женщины на своих плечах хрупких несут основное бремя, да, есть женщины в русских селеньях, к сожалению, так получается. Поэтому и здесь главный герой – Маша – хрупкая девушка, это тоже, мне кажется, некий символ такой матушки России. Тем более, что собственно эта встреча с императрицей, тоже не случайна и здесь две женщины поняли друг друга. Вряд ли, если бы это был человек другого пола, скажем, Гринев бы заступался за Машу, что-то бы здесь срослось, поэтому многие нити приводят к такому выводу. Поэтому здесь что, можно только преклониться перед талантом Пушкина, который действительно сумел найти такой чистый образец и его как-то преподнести в жизненном свете, а не в каком-то ходульном абсолютно. Иногда говорят, что у нас нет в русской литературе, и вообще в целом в художественной литературе нет положительных образов, что литература вся работает только с отрицательными героями.

А.Митрофанова

Потому что иначе нет конфликта. Вот Пушкин изобрел, в этом и есть его ноу-хау такое, потому что внутреннего конфликта здесь по сути какого-то катастрофического нет, а произведение читать интересно.

С.Томачинский

Молодец.

А.Митрофанова

Да, опять молодец.

К.Мацан

Я такое мнение встречал у литературоведов, что когда повесть вышла, была опубликована, она какого-то фурора не произвела, она была принята – ну, вот, Пушкин, великий поэт еще в прозе себя попробовал. «Почему?» - задаются вопросом литературоведы. И отвечают, что возможно в том числе потому, что в то время, еще не был сформирован канон русского романа и только позже уже во второй половине, допустим XIX века, когда появилась великая проза, вдруг все поняли, что на самом деле все выросло не только из Гоголевской «Шинели», но еще из Пушкинской «Капитанской дочки», что на самом деле текст, по сравнению с тем, что стали писать потом, уже тогда был гениальным.

С.Томачинский

Да, это вообще-то ближе конечно к роману, чем к повести, действительно.

А.Митрофанова

Называют кстати иногда романом «Капитанскую дочку», просто объем небольшой, поэтому…

С.Томачинский

У нас были и другие на самом деле положительные образы, если даже вспомнить Лизу Калитину Тургенева, то есть не то чтобы Пушкин прямо единственный такой. Все-таки, слава Богу, русская литература богата талантами, но то, что это не было оценено современниками, видимо все-таки великое на расстоянии…

К.Мацан

Да, большое видится на расстоянии.

А.Митрофанова

Возможно. Вы знаете, для меня в этой повести еще и сам Пушкин безумно интересен. То, что он, будучи человеком гениального ума, выбрал в качестве главного героя человека без вот этого внутреннего надлома, какого-то конфликта и так далее. Потому что в принципе то период романтических героев у него был, все эти его южные поэмы, в общем-то, «Евгений Онегин» - это все про людей с какими-то серьезными такими внутренними проблемами. Здесь он выбрал, и это последнее его произведение, выбрал человека все-таки такого цельного. Я вспоминаю просто, как у Пушкина самого судьба складывалась в этом смысле, я думаю, что он вот эту свою внутреннюю целостность сумел тоже через очень разные жизненные обстоятельства пронести, в частности ссылка в Михайловское, она конечно сыграла колоссальную роль и был у него там очень серьезный такой перелом, когда он с попами Святогорского монастыря, как автор сказки «О попе и работнике его Балде», вот попы Святогорского монастыря, им поручили над Пушкиным держать контроль, докладывать жандармам, как он себя ведет. Настоятель Святогорского монастыря, когда к нему жандармы являлись говорил: «Что вы к нему привязались, он тут себя ведет, как красна девица, идите отсюда, ничего я вам про него не скажу». И Пушкин тогда проникся уважением конечно к этим людям. А был там еще такой поп Шкода, с которым они по темпераменту были очень похожи. И Пушкин, который тогда был человеком… он автор определенных строк, и для него вообще вся эта тема, касающаяся религии, он какая-то очень такая далекая и вот поп Шкода, с которым они оказывается говорят на одном языке и очень внутренне близки. Они же ругались там в пух и прах, и Пушкин хлопал дверью и уходил, говорил, что ноги его больше здесь не будет. На утро, вскочив на лошадь, изо всех сил мчался туда, просить прощения. Потому что остывал и как же так, он человека мог обидеть, этого попа, он же классный, мог обидеть своими словами и так далее. И мне кажется, что в этом взаимодействии что-то тоже очень важное с ним происходило, потому что каким-то он другим стал. Вот «Бориса Годунова» он тогда написал – очень глубокое философское произведение про то, как… тоже, в общем, про Божий промысел и какую-то ответственность что ли за проступки, которые мы совершаем. И причем ответственность не только царя Бориса Годунова, у которого мальчики кровавые в глазах, хотя, в общем-то, спорный вопрос, убивал он царевича Димитрия, или не убивал, но и ответственность того народа, который промолчал.

С.Томачинский

Безмолвствовал.

А.Митрофанова

Когда этого царя Бориса возводили на престол, который только спрашивал, а нам сейчас, что делать то? А, плакать – ну ладно, луком глаза потру. И этот народ тоже ответственность несет за то, что сейчас в России смутное время, наступает смутное время. Эти все глубокие размышления, они, как мне кажется, это тоже результат каких-то очень важных внутренних процессов, которые у Пушкина были.

С.Томачинский

Да, конечно, его эволюция потрясающая, ну и она достаточно быстро, Вы упомянули, что 37 лет всего прожил, как он смог освоить то, что мы до сих пор еще не можем понять, даже, читая его произведения, уже то, что он нам преподнес уже в таком ярком виде и то мы до конца… только с возрастом какие-то отдельные кусочки начинаем познавать – поразительно. Может быть действительно такие испытания, как эта ссылка, ведь он в Михайловском – это наиболее плодотворный был период его жизни.

А.Митрофанова

Один из.

С.Томачинский

Да, я помню, когда я там был, это конечно поразительно, там действительно очень такие места красивые, вдохновляющие, но при всем при этом – это же было страшное дело, когда к нему приехал его друг зимой как-то, он выбежал, по снегу босиком побежал…

А.Митрофанова

От радости.

С.Томачинский

Настолько он был в этом затворе вынужденном, настолько это ему было тяжело, при всем при том, что это творческий подъем, там такие замечательные произведения созданы, но настолько это были большие испытания для него, он же любил действительно общество…

А.Митрофанова

Ну, тусовщик такой, да.

С.Томачинский

Да, но вот эти все испытания его закалили, воспитали и он сумел как-то это и не только творчески, но и интеллектуально осмыслить, скажем тоже значение православия, как он пишет об этом замечательно, дискутируя с западниками, в чем смысл выбора нашей веры и обо всем остальном. То есть эта его конечно эволюция, она действительно поражает от такого ловеласа, такого, как бы поверхностного.

А.Митрофанова

И до «Капитанской дочки», понимаете, в чем фишка, еще вот что поражает, ведь про юность Пушкина многие читали, знают, или наслышаны, и что в конце его жизни, и вот такая капитанская дочка, какой-то образец прямо. Даже я в 12 лет, когда читала, даже не поняла, а что здесь интересного, бесконфликтно мне все это показалось как-то и пресно. И только потом уже начинают приходить другие мысли.

К.Мацан

У Вас книга все-таки открыта на финале «Капитанской дочки». Почему на финале и мы уже тоже движемся постепенно к финалу, что там созвучно нашему разговору сегодняшнему?

С.Томачинский

Финал на самом деле такой, вроде бы, технический, условно говоря, потому что действительно Пушкин говорит, что здесь прекращаются записки Петра Андреевича Гринева, но на самом деле, вообще – это законченное произведение. Да, скажем, «Евгений Онегин» - незаконченное, у нас вообще в русской литературе как-то это модно – «Мертвые души» - в простор открытый тройка куда-то бежит, а вот Пушкин все-таки действительно, видимо его смерть, она стала уже таким венцом, то есть он сказал все, свою миссию выполнил на земле. То есть он нашел некую гармонию и завершенный какой-то смысл во всем, если он смог закончить «Капитанскую дочку» и так, что это нам не кажется каким-то искусственным, притянутым за уши финалом, как некоторые говорят, про «Преступление и наказание», что финал там придуман, он навязан и так далее. А здесь все органично. То есть никто не может придраться и сказать, что Пушкин там что-то под свои какие-то мысли подогнал всю реальность. Нет, это выпелось из его души – эта песня чести, благородству и достоинству. И это лебединая песнь стала его.

К.Мацан

Часто сравнивают, вернее говорят, что «Капитанская дочка» написана по всем классическим законам сказки. В том смысле, что есть герой, который преодолевает испытания.

А.Митрофанова

Такой Иванушка Дурачок.

К.Мацан

У него есть супер помощник – серый волк, или какая-то суперсила в лице Савельича, который его так иногда как-то смиряет, иногда как-то направляет в рамки, иногда наоборот раздражает, он делает что-то свое, наперекор ему, там те же 100 рублей выплачивает. И все это ведется каким-то большим замыслом, который герою неочевиден, а читателю все более, и более становится очевидным. И в сказке есть финал и мораль в таком нормальном здоровом смысле слова, то, о чем мы сказали, некий вывод к которому пришел автор и этим выводом с нами поделился, что вот это было рассказано, потому что я не могу об этом молчать.

А.Митрофанова

Мне кажется, что у Пушкина, поскольку он почти всегда про жизнь, у него конечно есть какие-то там виртуозные неслучайные случайности, которых, как нам кажется, в жизни не бывает, но если мы вглядываемся в жизнь, то понимаем, что и так тоже бывает – это мне напоминает про этот образ, который, по-моему, владыка Антоний Сурожский приводил, когда мы смотрим на свою собственную жизнь, то нам кажется, что это какая-то обратная сторона вышивки, тут какой-то узел левый непонятный, тут вообще странная нитка торчит, здесь не то прошили, там ошиблись с цветом, здесь одно, здесь другое и вообще непонятно что – какой-то набор нелепостей. И только, когда жизнь завершается человека, когда завершается «Капитанская дочка», выясняется, что все там было очень-очень правильно. Также завершается жизнь человека, переворачиваются пяльца и там потрясающий вышит узор.

С.Томачинский

Ну да, это как «Сто лет одиночества» Маркеса, что пока все не закончилось, ты не можешь расшифровать, какие-то нити ускользают.

А.Митрофанова

К чему это все было, а последнего унесут муравьи, или съедят муравьи, как там, не помню.

С.Томачинский

Но я не совсем соглашусь на счет сказки, Пушкин любил конечно сказку и знал ее хорошо, но все-таки в сказке, как мы знаем из Проппа «Морфологии сказки», там начинается все с нарушения запрета, с некоей ошибки после чего надо отправляться в путешествие и завоевывать возлюбленную, или что-то такое. Вот здесь не было такого все-таки нарушения запрета, не было архетипического преступления, но… а как раз первое, собственно, что сделал такого реального Гринев – это он оказал милость Пугачеву – неизвестному человеку, просто по велению души. И эта милость к нему вернулась через много-много лет и много-много испытаний. Мне кажется в этом, но это не сказочный мотив…

А.Митрофанова

Это реальность, извините, проверено. Только не всегда мы это замечаем, но это работает, это железно работает.

С.Томачинский

Абсолютно точно. Но об этом и говорится в Библии много, что отправляй по реке и это вернется к тебе, хлеб, и он вернется к тебе. Я сейчас не помню точно цитату, но смысл такой.

К.Мацан

Ну что, теперь только перечитывать «Капитанскую дочку» после нашего разговора, с удовольствием и обогащенным новыми идеями и смыслами. Спасибо огромное! Архимандрит Симеон Томачинский – ректор Курской духовной семинарии сегодня провел с нами этот «Светлый вечер». Мы поговорили о Пушкине вообще и конкретно уже о повести «Капитанская дочка». В студии была моя коллега – Алла Митрофанова, я – Константин Мацан. Спасибо огромное, до новых встреч на волнах радио «Вера».

С.Томачинский

Спасибо, до свидания!

А.Митрофанова

До свидания!

Мы в соцсетях
****

Также рекомендуем