"Как воспитать культурного ребенка". Семейный час с Туттой Ларсен и протоиереем Артемием Владимировым (01.04.2017) - Радио ВЕРА
Москва - 100,9 FM

"Как воспитать культурного ребенка". Семейный час с Туттой Ларсен и протоиереем Артемием Владимировым (01.04.2017)

* Поделиться

У нас в гостях был духовник Алексеевского женского монастыря в Москве протоиерей Артемий Владимиров.

Мы говорили о том, что делать родителям, чтобы их ребенок рос культурным и образованным, и как при этом не подавлять его личность.

 


Тутта Ларсен

– Здравствуйте, друзья, вы слушаете программу «Семейный час» на радио «Вера» c Туттой Ларсен. У нас в гостях старший священник и духовник Алексеевского женского монастыря в Москве, член Патриаршей комиссии по вопросам семьи и защиты материнства и детства, протоиерей Артемий Владимиров. Здравствуйте.

Протоиерей Артемий

– Приветствую вас, дорогие друзья.

Тутта Ларсен

– Батюшка, мы все время обращаемся к вашему скорее такому духовническому и протоиерейскому опыту и служению, а все-таки мне хотелось бы не забывать о том, что вы еще и педагог, и успешный, если можно так сказать про священника-педагога.

Протоиерей Артемий

– Я мало думаю о своей успешности.

Тутта Ларсен

– Ну все-таки так это реально, да, через ваши руки прошло множество детей, и опыт у вас не маленький. А у меня вот, например, подросток в семье растет. И какие-то вопросы мне бы хотелось задать не только духовнику, но и прекрасному педагогу. Так что извините, я вас планирую в этом часе мучить педагогическими вопросами.

Протоиерей Артемий

– Ваши комплименты меня несколько расслабляют. А я хотел бы быть в состоянии постоянной боевой готовности.

Тутта Ларсен

– Давайте поговорим о том, как сегодня воспитать ребенка вообще, чтобы он вырос не только самостоятельным, не только, наверное, ответственным за свою судьбу, но еще и интеллигентным, культурным человеком. А самое главное, чтобы у него была мотивация, мотивация радоваться жизни, мотивация учиться, мотивация как-то двигаться вперед. Наверное, я немножечко преувеличила или, может быть, наоборот, недомыслила, что здесь можно как-то разделить вопрос на духовный и педагогический, скорее всего, все очень сильно связано, но тем не менее. Сегодня очень многие родители жалуются на то, что ребенка невозможно заставить трудиться и невозможно заставить не только трудиться, но даже развлекаться. Нет мотивации у человека сегодня ничего осваивать, никакие новые знания не хочет он приобретать. Даже еду новую не хочет пробовать. Вот как-то наши дети сегодня очень плохо поддаются не то чтобы даже воспитанию, а ну вот какому-то, как сказать, апгрейду, да, то есть не хотят они работать вообще никак, даже если эта работа в удовольствие.

Протоиерей Артемий

– Развиваться, двигаться…

Тутта Ларсен

– Да.

Протоиерей Артемий

– В известном направлении.

Тутта Ларсен

– Что с этим делать-то нам?

Протоиерей Артемий

– Думается, нужно танцевать от печки, от противного. Смотреть, что заполонило его душу, какие щупальца присосались к его, в общем-то, очень милой и любимой, дорогой душе. Какой балласт на его ногах, что стреноживает нашего Бэмби, которому также свойственно по лугу куда-то бежать вдаль, засматриваться на кашки и ромашки, как птица летать в поднебесье. И, конечно, в зависимости от этих факторов неблагоприятных, от диагноза, который мы поставим (а каждая мама и папа это доктор Айболит), уже рассуждать, как снимать один за другим вот эти присохшие бинты. Потому что не будем забывать, что душа человеческая это перпетум мобиле, у крещеного ребенка в глубинах сердца сияет искорка благодати. Мало того, Создатель в каждого из нас вложил те или иные таланты и способности. Хороший педагог, учитель и призван откопать эти таланты, уметь их раскрыть, и затем уже алмаз обработать, как делает это ювелир, чтобы он превратился в бриллиант. То есть приучить ребенка к кропотливому созидательному труду, так чтобы потихонечку от чернорабочего тот превращался в маэстро, достигал определенных высот. И, конечно, сегодня самый общий вопрос, наиболее часто мы его слышим и на исповеди, и в школе, где батюшка в качестве педагога трудится: как дитя оторвать от каких-то игр…

Тутта Ларсен

– Вредных заданий…

Протоиерей Артемий

– Компьютерных.

Тутта Ларсен

– И занятий.

Протоиерей Артемий

– Да. Как помочь ему избежать такого дурашливого общения, когда дети стайкой слоняются по Ашанам или в какой-то явно неполезной среде находятся. И, соответственно, перед нами стоит задача, как смоделировать детский мир, в котором не будет места для дурашливости, но будет место для хорошего культурного отдыха и, конечно, для созидательных занятий. Как зажечь эту искорку, отсутствие которой столь беспокоит наших родителей. Прежде всего, хотелось бы вспомнить закон Блеза Паскаля: в сообщающихся сосудах уровень жидкости одинаковый. Мы должны сводить наших детей с такими взрослыми, в которых все-таки харизма видна. Вот у меня есть внук с очень симпатичным именем и фамилией: Михаил Архангельский. Сегодня я этого мальчика исповедовал, причащал.

Тутта Ларсен

– Сколько ему?

Протоиерей Артемий

– Ему сейчас 14. Оговорюсь, что это внук моего почившего брата. Но так получилось, что мама далеко за границей, папа новую семью для себя завел. И поэтому для меня это близкий, родной мне человечек, за которого я весьма опасаюсь. Потому что вот мы отдали его в школу лицейского такого плана, на свежем воздухе. Но детей много, педагогов не так много. Вот сейчас он в Москве. И вот удалось найти сейчас такого математика – неженатый, среднепожилого возраста, бодрячок с феноменальным педагогическим даром, он натаскивает даже директоров специализированных школ. Человек, который раскопал в моем внуке… А у него сейчас единственное хобби было, и за это я благодарен той школе лицейского типа, где он жил, – он увлекся выжиганием и такой художественной работой по дереву. Подарил мне шкатулочку, выкрашенную собственноручно, изнутри выстланную каким-то бархатцем, а на крышке шкатулочки еще очень фигурно розочка приклеена, вот просто как натуральная. И вот меня очень радует, что наконец-то вместо балбесничанья у него в руках вот эта творческая энергия обнаружена. А тут еще этот чудо-математик, который с увлечением общается с ребятами. Ну и, наверное, из уважения к батюшке стал регулярно, три раза в неделю заниматься с моим внучеком. И говорит, в нем сокрыт просто Ландау, так он хорошо схватывает задачки, и так педагог умеет их виртуозно преподнести, что мальчику вместо скучной зубрежки, – а для меня это была мать-и-мачеха, когда я был в школе, типичный лирик, – что вот я буду стараться найти ему школу специализированную где-то здесь, в Москве. Я просто уже не знаю, в какой иконостас этого математика вставить портрет, потому что вижу, что мальчик загорелся. Вот это к вопросу о мотивации. Думается, что и мы, родители, должны не отказывать себе в праве на креативный подход. И вместо негативного подхода: «Ты должен!.. Нет, ты будешь!.. Нет, я тебя заставлю!.. Сколько можно это терпеть?! Сделал дело – гуляй смело… Нет, ни мороженого тебе, ни эклеров… Нет, вот сейчас я тебя прикую к ножке стула, пока ты не сделаешь домашнее задание…» – и мы зачастую эту домашнюю нашу атмосферу, а иногда и учителя такие встречаются, в мундире, превращаем в сто лет одиночества, превращаем в какое-то темное царство или снежное царство королевы ледяной, снежной. И поэтому я вот и в своем педагогическом подходе всегда стараюсь помнить, что взрослый должен быть интересен подростку. Взрослый должен с ним так подружиться, чтобы не якшаться, держать его на вытянутой руке, но всегда манить в мир прекрасного. Я выхожу навстречу толпе наших детишек (при Алексеевской обители есть общеобразовательная школа), и вижу: две девочки. Они в одном классе, девочки проблемные, у обоих дерзость не на последнем месте, обе они все время от родителей требуют, одна – лошадь, другая – собаку. И вот девочка ко мне подходит одна, говорит: «Батюшка, благословите мне завести кошку». Я говорю: «Какую?» Она говорит: «А сейчас такие особые кошки, лысые есть», – это просто последний писк – кошка, лишенная волосяного покрова, более похожа на крыску, стоит страшно дорого. Я знаю, что там…

Тутта Ларсен

– Сфинкс, называется.

Протоиерей Артемий

– Не до кошки. Я был дома у этой девочки: полторы комнаты, маленькая бэби, аквариум, черепашка, мама трудится сама в школе. Ну, подозреваю, что нет домашнего единства на сей счет. Вот представьте себе, я бы сейчас сказал: «Нет тебе благословения завести кошку! Все, разговор окончен!» – батюшка предстает пред ребенком в качестве какого-то Биг-Бена, Ван Дамма, какой-то карающей инстанции. Соответственно, меркнет все: и храм, и таинства, и молитва… Улыбаюсь, говорю: «Лысая кошка? Может быть, ты вместо этой лысой кошки заведешь себе меня?» – и показываю ей свою лысину... Она не знает, плакать ей или смеяться. А я свое гну: «Заведи меня, пожалуйста! Я тебе пригожусь. Мы будем вместе с тобой гулять, ты будешь меня выгуливать…» Ну, это я для примера. Говорю только о том, что мы, взрослые, должны быть и веселые, и немножко озорные, и серьезные, и шутливые. И снимать иногда какие-то острые углы милой улыбкой. А между тем, добиваться своего. А наша цель, она заявлена как главная тема передачи: взрастить ребенка думающего, мыслящего, который видит немножко дальше собственного носа, который, не будучи законченным эгоистом, понимает, что счастье в служении, в самоотдаче, в том, чтобы делиться сокровищами, которые ты уже успел накопить.

Тутта Ларсен

– Вы слушаете программу «Семейный час» на радио «Вера». В студии Тутта Ларсен и протоиерей Артемий Владимиров. Говорим о том, как воспитать ребенка хорошим. Хотя это, конечно, очень растяжимое понятие. Вот вы сказали о том, что мы очень склоны всегда говорить ребенку: нет «хочу», есть «надо», и какие-то выдавать ему жесткие формы, в которых он должен существовать. И педагоги со своей стороны, они не облегчают задачу ребенку здесь, его жизнь, то есть он такой оказывается между Сциллой и Харибдой – дома папа и мама чего-то требуют, там своя тюрьма, в школе – своя тюрьма. Я недавно слышала, как одна мама говорила, ей девятилетняя дочка говорит: «Ну, я поняла, что это все надолго, эта каторга, на 11 лет. Буду терпеть». То есть человек вот так школу воспринимает, понимаете, в 9 лет.

Протоиерей Артемий

– Да...

Тутта Ларсен

– И это все ужасно страшно и грустно. Потому что ведь ребенок это же человек, который мегатворчески подходит к жизни, который все познает через игру. А мы, потому что нас так воспитывали, при всем желании дать им какую-то свободу, какое-то творчество, какую-то возможность выбора, какое-то вот, ну я не знаю, совместное что-то строить, мы открываем рот и говорим те же вещи, которые говорили нам в детстве. Мы вот этими штампами, к сожалению, фонтанируем.

Протоиерей Артемий

– Штампами.

Тутта Ларсен

– При всем желании там: сиди, учись, пока не сделаешь домашку, не получишь то-то… А вот если ты получишь двойку, то ты не пойдешь гулять... А вот мне будет стыдно перед Марь Иванной за тебя, если ты не сделаешь историю… Мы обслуживаем какие-то шаблоны, какие-то стереотипы, которые существуют, а ребенка мы здесь выплескиваем вместе с водой. И я хотела с вами обсудить такую интересную теорию. Я тут общалась с одним замечательным педагогом, Димой Зицером, петербургским, он написал книжку, которая называется «Свобода от воспитания», в которой он призывает всех родителей попробовать жить, не воспитывать ребенка, а просто с ним жить. И одним из его, например, таких упражнений, которые он предлагает, он говорит: вы состоите с ребенком в любовных отношениях, у вас с ребенком любовь, он человек и вы человек, и у вас с ним любовь, родительская там, детская, но это любовь. Давайте не будем делить любовь там на плотскую и какую-то еще, любовь есть любовь. И вот он дает такое упражнение. Представьте себе, что на месте ребенка находится не ребенок, а ваша любимая жена или любимый мужчина ваш. Вот вы идете по парку, и ребенок говорит: «Папа, купи мне мороженое. – Нет!» Ну почему? Ну потому что есть масса аргументов: скоро обед, перебьешь аппетит. Съешь мороженое – вдруг испортится горло. Возможно, это уже третье мороженое за день, обожрешься – будет расстройство желудка или что-нибудь там еще. Или денег нет. Идете вы по парку с любимой женщиной и она говорит: «Милый, купи мне мороженое. – Конечно, дорогая». Да? Чем ребенок хуже? Почему в этой ситуации ребенок оказывается в позиции ну некоего дискриминируемого персонажа, да. И вот Дима говорит о том, что дети это… Вот чернокожих мы уже уважаем, еще кого-то мы не принижаем, женщины у нас теперь получили равноправие, а дети остались последние дискриминируемые члены общества. Потому что они бесправны, и мы считаем, что мы имеем право там лишить их сладкого, заставить их делать то, чего делать им не хочется, отнять у них там возможность погулять или там пообщаться с другом. Но ведь это же не любовь, это же не подход.

Протоиерей Артемий

– Да, безусловно. И, конечно, есть, наверное, множество подходов и методик. Здесь важен конечный результат. А конечный результат – это не вождь краснокожих, от которого, помнится, папа с мамой бежали в направлении канадской границы.

Тутта Ларсен

– Но это же тоже, это не воспитание. Когда получается у тебя вождь краснокожих, тут тоже особой любви не прилагаешь, там просто на ребенка не обращали внимания.

Протоиерей Артемий

– В этом смысле, мне кажется, главное, к чему мы, родители, должны стремиться – это уметь в минуту общения с ребенком включать и ум, и сердце. Потому что дети платят нам неблагодарностью тогда, когда мы общаемся с ними либо по остаточному принципу, либо мы включаем только какие-то: первая сигнальная, вторая сигнальная – вот это табуирование. Мы не общаемся с ребенком, как с любимым человеком, когда нам свойственна предупредительность, когда нас интересует внутренний душевный мир вашего собеседника, когда мы стараемся быть красивыми в общении с ним. И думается, что самое главное не тот или иной метод – разрешать все, не разрешать решительно ничего, – но общаться с ребенком как с личностью, притом уметь пробуждать в этой личности души прекрасные порывы, уметь развивать любознательность. Все это получается само собой, как бы по наитию, интуитивно, если полнота моего душевного внимания устремлена на дитя. Вот как педагог я прекрасно знаю: нелегко, нелегко приучить себя с каждым ребенком общаться как с личностью. Потому что есть хорошисты... Или вот, представьте себе, дочка, условно говорю, внучка Дмитрия Анатольевича Медведева, премьер-министра. Конечно, я как педагог, частный или школьный, наверное, так у меня получилось бы само собою, в виду статусности лица, которое представлено эти ребенком, ну был бы самим вниманием, самой предупредительностью, самой любезностью, самой теплотой. Не потому чтобы я думал от премьера получить какие-то преференции, ну вот так уж это ведется в нашем обществе. Но нет детей бесталанных, нет незначительных. Мой опыт маленький подсказывает, что если вы включаетесь в ребенка, даже шута горохового, даже такого, на которого машут рукой прочие педагоги, он оживает, как полудохлый карасик или завядшая герань оживает, едва лишь только импульсы человеческой любви, проявленные в теплоте, внимании, искренности, серьезности и доброте, на него бывают направлены. В этом отношении нам всем, и родителям, и педагогам нужно учиться у двух замечательных педагогов: святого Иоанна Кронштадтского и святителя Иоанна Максимовича. Святой Иоанн Кронштадтский преподавал более 50 лет закон Божий. Преимущественно, читал Евангелие или Жития святых и комментировал их, но при этом сам светился любовью к Богу, к предмету, к ребенку. И обычно он брал на поруки двоечников, детей бесталанных, которых педагоги уже списали, так сказать, за ненадобностью и вдыхал в них новую жизнь. Иоанн Шанхайский, святитель, как-то нашел китайчонка в Шанхае. Он подбирал детей и на свалках, неблагополучных детей, организовал приют, такой приют до сих пор существует, но уже в Сан-Франциско, имени Иоанн Шанхайского. И вот он, помню, в жизнеописании такой эпизод: мальчик горько плачет, умер его отец. И вот Иоанн Шанхайский – дерзновение нужно иметь и ответственность, – кладет ему руки на плечики и говорит: «Я буду твоим отцом». Вот любовь этого скромного и такого полуюродивого, совершенно на внешний взгляд неприметного человека, она свершала чудеса. И я по опыту сегодня знаю и общения со школьниками светских заведений, и православно ориентированных, детям недостает сегодня одного – внимательного, радостного со стороны взрослого расположения к ним. И вижу, что они тотчас, как металлические стружки тянутся к магниту, реагируют на вас, когда вы им, начиная урок, вдруг говорите: «Дети, раскройте, пожалуйста, пошире глаза. Вы, наверное, думали, что мы начнем сейчас с опроса или там с молитвы? Ан нет. Я сейчас прочитаю по вашей радужной оболочке все или почти что все, что с вами случилось за эту неделю. А вы знаете, что иридодиагностика не лженаука? Мишенька, что это ты так моргаешь дробно, что это у тебя дергаются глаза? Посмотри на меня внимательно. Ну, братец, вижу, вижу, вижу...» Дети уже смеются, потому что, оказывается, Миша в туалете карандашом плохое слово написал, и было ЧП и разборка. И вы знаете, когда вы с мягким юмором, а главное, с радостью общаетесь с детьми, будни превращаются для них в праздник. В ребенке просыпается, казалось бы, совершенно пригашенная в нем любознательность. Когда он чувствует в вас собеседника, который с интересом ожидает его ответа, в нем вдруг проявляется творческая сила, воображательные какие-то способности. И думается, что если самим родителям ну по каким-то уважительным причинам недостает вот этой свежести восприятия, не умеют они почувствовать эту фактуру, нужно все-таки обязательно думать о том, как бы разбавить свое общение с детьми. Найти педагога ли, какого-то друга семьи, который вдохнет эту свежую струю и будет помощником родителей. К их, скажем, требовательности и взыскательности прибавит еще тот самый игровой элемент, то доброе общение, за которым будет уже просматриваться добрый плод.

Тутта Ларсен

– Мы продолжим беседу через минуту.

Тутта Ларсен

– Вы слушаете программу «Семейный час» Тутты Ларсен на радио «Вера». У нас в студии протоиерей Артемий Владимиров, старший священник и духовник Алексеевского женского монастыря в Москве, член Патриаршей комиссии по вопросам семьи и защиты материнства и детства. Говорим о том, как воспитать ребенка умным, интеллигентным, культурным и интересным человеком. Вот вы затронули две проблемы, одну вы уже так даже и озвучили в предыдущей части нашего разговора, о том, что часто у родителей просто не хватает ни сил ни времени на то, чтобы творчески общаться с ребенком, импровизировать, искать какие-то новые подходы. Потому что вот меня пороли и я порю там, я вот в твоем возрасте сам делал домашку и двойки свои сам исправлял, чего это я должен над тобой висеть, у меня времени нет и сил, я с работы приперся еле живой. А с другой стороны, есть еще такой стереотип, что если я буду с ребенком вот так вот расхолаживаться, да, там, не знаю, баловаться играть с ним там, то я потеряю свой авторитет. Я ребенка окончательно растормошу, он вообще нюх потеряет, дисциплину позабудет и учиться перестанет, и совсем станет каким-нибудь обалдуем и тунеядцем.

Протоиерей Артемий

– Вот всем нужна мера, кто чем увлекается, тот тем и искушается. Мы должны, становясь как бы детьми в общении с детьми, оставаться и взрослыми. Делу время, потехе час. Ну какие-то конкретные примеры. Что меня, например, всего более огорчает в детях, это их склонность к сквернословию. И я говорю о православных детях, которые знают, что такое грех, что такое хорошо, что такое плохо. И на исповеди дети всегда с доверием батюшке рассказывают: «Говорил плохие слова. – Плохие слова?! Самые плохие? – Ну, самые плохие редко, так... – А как ты думаешь, если бы батюшка ругался матом, ты бы пришел к нему на исповедь? Поделился бы какими-то признаниями, зная, что он тебя сейчас отправит за кудыкины горы, куда Макар телят не гонял? – Нет, наверное...» И вы знаете, дорогие радиослушатели, мне кажется, что мы сегодня в делах воспитания и образования (говорю о педагогах и о маме и папе, бабушке и дедушке) упускаем очень важное слагаемое – это вербальное слагаемое, наша речь и наше слово. Вот поделюсь своим опытом. Я люблю с маленькими детьми разговаривать, как взрослыми, избегая сюсюканья, избегая какого-то детского вокабуляра, я имею подспудную задачу на русском литературном языке с ними беседовать. И начинается это с того, что дети в школе дают односложные ответы. Они не привыкли разговаривать в школе и дома развернутой фразой. «Да… Нет… Нормально…» Даже не умеют обратиться к вам. И поэтому очень важно бывает в школе развивать их языковое сознание, насыщать их языковое поле. И часто вот говорю: «Подожди, подожди… Никогда не будемте начинать наш ответ с подчинительного союза «чтобы» или «потому что». Давай-ка сначала обратимся к взрослому, чтобы ему твой ответ понравился. Кто я? – Батюшка. – Какой батюшка?» Вот дети начинают на ходу сочинять: «Добрый батюшка, любимый батюшка… – А погромче можно? – Любимый батюшка! – Ах, как хорошо! Ласка и кошке приятна, тем паче батюшка». Вот мы потихонечку учимся давать полные ответы. «Мне кажется, что... Я думаю... Не знаю, может быть, мое суждение ошибочно...» – подсказываешь. Ребенок мгновенно включается, усваивает эти обороты речи. Училка, которая сидит с напряженным лицом, делает удивленные глаза: ей непривычно, что наши киндеры вдруг выражаются изящным диккенсовским языком. Тут еще кое-что скажешь: «Дорогие дети, хотите ли вы учиться так, чтобы у вас вообще не было проблем? Имейте в виду, здесь не последнее дело играют отношения с учителями. Они ведь тоже не ангелы. Вот ты, Маша, идешь по лестничной клетке и навстречу тебе Тутта Ларсен, которая преподает у вас основы общественной безопасности. Конечно, надо поклониться, конечно, сказать: «Здравствуйте». Но как было бы прекрасно, если бы вы, сказав: «Здравствуйте, Тута», затем добавили: «Дорогая Тутта, у вас сегодня такое светлое выражение лица и такая милая улыбка, что мне хочется взять вас за руку и немножко подержать ее. Пожалуйста, всякий раз, когда вы меня видите, не лишайте меня вот этого вашего теплого лучистого взора». Батюшка сочиняет на ходу, но дети впитывают это мгновенно. «Вот можете вы вашей классной руководительнице сейчас сказать примерно такую фразу...» Дети (вы суфлером работаете) повторяют за вами эту формулу не просто вежливости, а какое-то признание. Женщина с обычным постсоветским выражением лица вдруг освещается, вдруг у нее действительно такой ореол появляется, она являет вот эту теплоту улыбки, человек становится прекрасен. Мы ведь говорим сегодня о том, как вырастить интеллигентного, деликатного человечка, который будет во всех отношениях приятен. И вот такие маленькие, не лишенные юмора, но вместе с тем сердечного тепла упражнения просто необходимы. И мы уже как-то говорили в нашей передаче, что если найдутся умные родители, которые вслух детям будут выборочно читать какие-то сцены из «Войны и мира» – Наташа танцует у дядюшки русский танец, или что-то мы возьмем из Александра Сергеевича Пушкина, из «Капитанской дочки». Дети меняются на глазах, когда новые мысли, новые чувства, новые горизонты раскрываются, благодаря вашему устному сотворчеству с ними или таким литературным упражнениям. Было бы только время у родителей подобные эксперименты проводить.

Тутта Ларсен

– Принято еще говорить, что детей нужно воспитывать своим примером. Но зачастую опять же у нас не хватает на это времени и сил. Да и не хватает иногда и самим ни культуры, ни интеллигентности, чтобы воспитывать ее в детях.

Протоиерей Артемий

– А вот многого не нужно. Вчера я был в Курске, в финансовой академии, филиал московского вуза. Чтения религиозно-нравственные проводились там как будто первый раз. И впоследствии я узнал, войдя в аудиторию, что эти чтения им нужны были, как пятое колесо в телеге. Потому что скоро сессия, дебет, кредит, сальдо-мортале… И вот я взял 20 минут для доклада, необычного: «Светская этика в услужении основ духовной культуры». И не встал за трибуну, я считаю, что трибуна убивает общение. Передо мной сидели девушки и юноши, прекрасные, как весна. И я сразу взял быка за рога: «Знаете ли вы, дорогие друзья, что женщина по правилам бон тон – хорошего тона не имеет права сама подойти к столу, на котором разложены уже яства? Уставленный блюдами вот это стол, он является запретной темой для женщины, если ее не проведет к столу мужчина. Вот давайте с вами поэкспериментируем». Предложил одной девушке встать, мы подошли к входной двери. Председательский стол, где сидели вот эти финансисты с выпученными совершенно глазами, превратился в шведский стол. Я изящным движением подал девушке руку, она сразу сориентировалась и очень тоже так пластично свою лилейную ручку положила сверху на мою ладонь. Говорю: «Будем двигаться не так просто, а посмотрите, мысочек немножко вправо: там-та-ра-рам-пам…» И вот мы двинулись к столу, я предложил ей взять пирожок. А с собой принес, надо сказать, пирожки с предыдущей лекции, там напекли специально для батюшки. И вы знаете, вот в таком игровом элементе дети впитывают все гораздо еще быстрее, чем студенты. «Вот вы на приеме у английской королевы. Куда бы вы положили атласный платок, салфетку, которая ждет вас у вашего места? Давайте погадаем». Методом исключения выясняем: салфетка кладется на колени, либо может быть загнута за воротник. «Что делать с этой салфеткой в завершении обеда?» Если вы сложите ее, как хотелось бы, по складкам и аккуратно положите там, где взяли – это разрыв дипломатических отношений между Англией и Россией. По правилам хорошего тона салфетку нужно...

Тутта Ларсен

– Скомкать?

Протоиерей Артемий

– Небрежно скомкать... Ну вы-то знаете! А вот все ли знают из наших слушателей? И так вот, знаете ли, бросить между чашкой и блюдцем в знак того, что вы завершили дело. В этом смысле, вы правы: показать, а не просто рассказать, это великое дело. Потому что даже в театральных вузах еще лет 30 тому назад преподавали правила бон тон или сценическую речь такие мэтры и такие сиятельства, княгини и графини, что прошедшие через их руки артисты самой кожей впитали всю эту обходительность, всю эту приветливость.

Тутта Ларсен

– Продолжим разговор о воспитании детей личным примером. Вы упомянули в самом начале нашей передачи, что вот бывает, родители приходят и спрашивают: как быть, вот ребенок сидит в гаджете носом, оторвать его невозможно. А кто ж ему этот гаджет-то подсунул?

Протоиерей Артемий

– Страшусь сказать, какой-то ползучий...

Тутта Ларсен

– Гаджет. Но, тем не менее, мы часто требуем от наших детей какого-то совершенства, чтобы они были идеалом, притом что сами...

Протоиерей Артемий

– А судьи кто?

Тутта Ларсен

– Да, совершаем все те же проступки. И, собственно, меня больше всего здесь, наверное, волнует, что ведь наши дети умеют только то, чему мы их научили.

Протоиерей Артемий

– Вот почему и нам нужно не стесняться признавать себя учениками и экспериментировать сами с собой. Не знаю, рассказывал ли я нашим радиослушателям. Вспоминаю себя ребенком, я очень увлекался конструкторами. Как сейчас ЛЕГО… Вы знаете, что все дети сегодня обязаны заглядывать в электронный дневник каждый день, и учительница сразу даст знать родителям, если ребенок туда не зашел. А там – я выражаю свое полное возмущение, негодование – есть реклама конструктора, как это, ЛЕГО называется?

Тутта Ларсен

– Да. Серьезно?

Протоиерей Артемий

– Я не против конструктора ЛЕГО. Но рекламы в дневниках электронных…

Тутта Ларсен

– Это неприлично. Конечно.

Протоиерей Артемий

– Быть не должно никакой. А дети там смотрят новые и новые вариации и…

Тутта Ларсен

– И клянчат.

Протоиерей Артемий

– Клянчат у родителей. Вот я пользуясь всемирным эфиром радиостанции «Вера» и буду требовать любой рекламы, хорошей или плохой, из электронного дневника. Так вот сидя за конструктором в четырех стенах, я увидел, как вошел в комнату мой дедушка. Дедушка у меня был поэт, эстет, любитель птиц, поэт-орнитолог, знавший все садовые растения, цветы. Одетый всегда с иголочки, имевший неотразимое влияние на дам. Он приходил через все двери концертных залов, галерей, кинофестивалей, сверкнув глазами из-под роговых очков, вынимая членский билет, обращаясь к даме, сидевшей за кассой со словами: «А что, если я детпис?» – детский писатель. И загадочно улыбнувшись, тотчас проходил все турникеты. Так вот этот самый дедушка, он редко нас видел, но задавался целью всегда разумное, доброе, вечное…

Тутта Ларсен

– Заронить.

Протоиерей Артемий

– Оптом сеять в учеников. Я приехал к нему в гости в город Львов, он жил тогда не в Москве. И говорит: «Артемий, – а мне было лет, наверное, семь, – мы с тобой сейчас пойдем гулять по парку. Я только полчаса вздремну». А ребенок, который вошел в игру какую-то, он вокруг себя ничего не видит, он просто зомбирован немножко собственным увлечением. И когда дед заснул, я решил тихонечко смыться вместе с конструктором. Дед почувствовал, видимо, это, устыдил меня и, взяв за руку повлек в парк. Вы знаете, я до сих пор помню, 50 лет спустя я помню, как он спрашивал: «А вот это что за птичка? Фить-фить-чуи-чуи... Пеночка-весничка», – отвечал он сам. «А вот это вот дрозд. А вот это что за растение? Трилистник. А что это за мох, почему он именно с этой стороны растет на дереве?» Вот этот урок природоведения, и ботаники, и зоологии одновременно, мир растений, птиц и животных – тут и белочка, как нарочно, прибежала, – врезался в мою память настолько, что я, зачарованный странник, вернулся просто влюбленный в природу. И сейчас я это вспоминаю и вижу, что для того, чтобы ребенка отучить от каких-то неполезных для него занятий, нужно обязательно ввести его в мир прекрасного. Ну, конечно, кто-то слушает Высоцкого, который говорил мудрые слова: «Парня в горы тяни». А мне кажется, что сегодня на ВДНХ куда-то нужно ребенка забрать, где океанариум какой-то фантастический, в Музей изобразительных искусств, выбрать залу русских реалистов-художников. На американские... Нет, зачем американские, русские горки, не знаю, как картинг с его шумом… Но нужно уметь вырывать ребенка из душного контекста вот этих виртуальных пристрастий, и дети будут нам благодарны. Хотя, конечно, повиснут поначалу на нашей руке и поканючат, как следует.

Тутта Ларсен

– Вы слушаете «Семейный час» на радио «Вера». У нас в студии протоиерей Артемий Владимиров. Говорим о воспитании детей. Действительно, как один мудрый психолог мне тоже сказал: если ты закрываешь перед ребенком одну дверь, обязательно открой сразу же другую. Потому что твой запрет, необоснованный и без предложенной какой-то альтернативы, он не сработает.

Протоиерей Артемий

– Прекрасно сказано. Я это усвою и буду пользоваться как собственным изобретением.

Тутта Ларсен

– До сих пор мы с вами говорили все-таки о каких-то более таких бытовых и насущных вещах: там школа, домашка, отношения со взрослыми, там формальные или неформальные. Но ведь для того, чтобы ребенок вырос человеком полноценным, ответственным за свою судьбу, он должен иметь какое-то представление о том, как устроено мироздание и получать от родителей ответы на какие-то вечные вопросы. В каком возрасте начинать с ребенком об этом говорить? И как говорить, чтобы эти убеждения стали именно его убеждениями, а не просто каким-то там фоном?

Протоиерей Артемий

– Да дети сами начинают, на мой взгляд, задавать вопросы, еще не вылезши из пеленок. Причем такие головокружительные – космические, антропологические, рискну сказать, онтологические, то есть касающиеся сущности бытия вопросы, что для общения с нашими маленькими чадами нужно прежде прочесть Большую советскую энциклопедию, а лучше Библию впридачу. Потому что прочитав 54 книги Ветхого Завета и 34 книги Нового Завета, христианин станет, по необходимости, философом, обретя целостность православного миросозерцания. «Батюшка, отчего вымерли динозавры и когда с ними это случилось?» Вот поневоле приходится копаться в библейской археологии и удостоверить дитя, что эти огромные рептилии, эти бронтозавры, эти летающие ихтиозавры жили не за миллион лет до нашей эры, а одновременно с древним человеком, как нам доказывают боливийские, в Боливии найденные глиняные статуэтки, где люди седлают этих...

Тутта Ларсен

– Тварей.

Протоиерей Артемий

– Тварей и как-то ими управляют. А вымерли они в водах вселенского потопа. Как самые тяжелые, многотонные существа пошли – буль-буль-карасики -первыми ко дну, что и подтверждает современная археология, находя там и сям запекшихся гигантских мамонтов или каких-то плезиозавров. Вы знаете, стройная мировоззренческая картина, приобретенная взрослым, даст нам удивительное преимущество как рассказчикам. Потому что если вы сумеете раскрыть глаза ребенку на Древний Египет… Кстати, во многих школах есть такие программы с погружением, когда вы изучаете, берете в руки папирус, вы через видеосредства путешествуете внутрь пирамид. И такое погружение в культуру, неведомую обывателю, дитя действительно обретает такую оснастку ведение. Вот мне тут недавно одна девочка, моя крестница, которая учится в школе государственной, прислала письмо клинописное. Не потому чтобы она клинопись знала, и я ее не знаю. Но вот пройдя вавилонскую и ассирийскую культуры, она прислала крестному отцу, батюшке, письмо на клинописи и еще расшифрованное: «Желаю вам счастья, успехов в труде и в личной жизни». Мне очень понравился этот креативный подход, тем паче, что она слепила еще из глины какие-то предметы быта древних ассирийцев, сказав, чтобы я без стеснения пользовался в домашнем хозяйстве – там сковородочка, еще что-то. Вот педагоги на вес золота, которые дают дитяти почувствовать фактуру: вот глина, вот клинопись, вот папирус, вот берестяная грамота. И сегодня нам действительно нужно пользоваться всеми техническими средствами, которые можно извлекать без труда из интернета, и не только виртуальными, но и вещественными артефактами, чтобы детям было жить интересно, чтобы мир раскрывался перед ними, как книга, таинственными иероглифами исписанная. Я-то помню еще планетарий, когда мы, задрав головы, смотрели на траектории движения планет. И вот как мы любим нового министра образования, Ольгу Юрьевну Васильеву за то, что она возвращает нашим детям астрономию. А ведь без этой чудо-науки так легко сбиться обывателю на астрологию в зрелые годы.

Тутта Ларсен

– Сегодня еще многие родители жалуются на то, что ребенок вообще не имеет желаний. То есть вот мы говорим о недостатке мотивации, об отсутствии какой-то энергии, об отсутствии желания даже осваивать что-то реально интересное, не какие-то там скучные учебные процессы. И дети настолько переполнены, видимо, впечатлениями, подарками, эмоциями, что часто слышишь от родителей: «Он ничего не хочет».

Протоиерей Артемий

– Какая-то, может быть, еще и пресыщенность имеется в сердце, преждевременная усталость от жизни. Удовлетворение всех земных капризов и желаний, действительно, ведет к умерщвлению сердца. А для контраста давайте вспомним детей войны, наших бабушек и дедушек, которые, сидя с голыми коленками или подтапливая буржуйку, учили не просто таблицу умножения, а извлекали кубические корни, рисовали синусоиды в обстановке крайне неблагоприятной для мирного труда и накопления знаний. Они чрез определенную внешнюю, вынужденную аскезу обретали свободу духа. Вот как тут не задуматься о какой-то спартанской обстановке. Кстати, в последней нашей святой семье Государя Императора Николая Александровича II дети жили в спартанской обстановке: сами штопали себе платья, утром принимали холодную ванну, никакого расточительства у них не было, минимум средств денежных они тратили на благотворительность. И сегодня, безусловно, нужно к этому возвращаться. По крайней мере, хоть иногда вырывать детей из тепличной обстановки в атмосферу турпохода, игру в «Зарницы», какие-то военно-полевые условия, чтобы дети хотя бы целлюлозу, накопленную на пупке, частично растрясали и из морских свинок вновь превращались в атлетически развитых Марий и Иванов.

Тутта Ларсен

– У некоторых психологов я тоже слышала такое мнение, что сейчас современному ребенку гораздо важнее было бы освоить какие-то элементарные бытовые навыки самообслуживания и самостоятельности, чем все эти культурные и развивающие программы, которые мы пытаемся в них впихнуть. Потому что мы там, не знаю, можем иметь к десяти годам ребенка, который отличает Рубенса от Рафаэля, рассуждает о зиккуратах и прекрасно говорит по-английски и французски, но при этом сам не знает, как зашнуровать себе ботинки, откуда яйца берутся и как их варить для себя самого.

Протоиерей Артемий

– Думается, здесь нужна золотая середина и царский путь. Потому что, как прекрасно говаривал святитель Иоанн Максимович (я уже упоминал сегодня о нем), в жизни ребенка все должно быть в меру, все должно быть пропорционально сложено. И Закон Божий, и храм тоже в меру, не слишком мало и не слишком много. Поэтому отдельная забота о воспитании ума. Ну как же не знакомить детей с шедеврами искусства, не прививать художественный вкус. Думается что если дитя полюбит Левитана или будет иметь особое пристрастие, ну не к Тициану, а скажем, давайте возьмем Рафаэля. Полюбив Рафаэля, думаю, ребенок у нас никогда не опустится до граффити уродливых и не будет портить торцы зданий всякими обезьяньими наскальными рисунками. Но в то же время, действительно, уметь поставить палатку... Я вот исповедуюсь на всю веселенную: не умею ставить палатку. Но искренне завидую тем своим маленьким прихожанам, которые со спортивным папой и мамой, хорошо подыгрывающей папе, вот отправляются куда-нибудь на Пахру, Десну. И какое же это наслаждение для детей самим развести костер при влажной погоде и для мамусика и папусика так эту палатку поставить, чтобы внутри было тепло и сухо.

Тутта Ларсен

– Какова роль духовника в воспитании ребенка культурным и интеллигентным человеком? Может ли он как-то помочь, если родителям не хватает самим культуры, интеллигентности или сил?

Протоиерей Артемий

– Если батюшка неформально относится к своим обязанностям, то ему очень выгодно превратиться в друга своих маленьких прихожан. Во-первых, потому что этому другу они всегда расскажут то, что не посмеют рассказать маме. Во-вторых, этот друг сумеет как-то гармонизировать конфликт отцов и детей и, не вторгаясь в эти тонкие ткани, все-таки постарается послужить примером. Ну, каким примером? Да самым элементарным. «А ты знаешь, что батюшка свободно говорит на английском языке и читает по-французски вывески в городе Париже?» И, действительно, авторитет, но не чужого дяди, а вот взрослого человека, который является другом семьи, может быть тем самым мотивом или послужить стимулом в преодолении себя и в том, чтобы выучиться чему-нибудь. Вот у меня есть батюшка, который служит у нас в обители, отец Сергий Теплов, он феноменально владеет флейтой. Но не классической флейтой, а флейтой, дудочкой, та которая…

Тутта Ларсен

– Блок-флейта?

Протоиерей Артемий

– Блок-флейтой. И исполняет классических авторов так, что заслушаешься, особенно в музыкальном сопровождении, а это сейчас легко достигается технически. Так вот кто из нас не мучился в музыкальной школе? Кто из нас не произносил горьких слов в адрес фортепиано? Кто из нас не плакал зелеными слезами горечи над сольфеджио? Кто из нас закончил эту школу, до конца довел дело? К сожалению, не все. Я вот тоже не похвастаюсь, не стал я победителем в эти штудиях. Между тем, я искренне считаю, что взрослому человеку владеть в качестве хобби игрой на скрипке или на фортепиано – это же такое достижение. Вы будете душой любого общества, когда возьмете свою скрипочку и исполните хотя бы «Сурка». Вот батюшка, который играет у нас на флейте, притягателен и для взрослых, и для маленьких прихожан. «Смотри, батюшка как Орфей. Когда он берет в руки свою блок-флейту, уже птицы не поют. А заслушавшись, воробьи прямо сваливаются, распластав крылышки, на землю. Учи, трудись – человеком будешь».

Тутта Ларсен

– Аминь. Спасибо большое. У нас в гостях был протоиерей Артемий Владимиров. Вы слушали «Семейный час» на радио «Вера».

Протоиерей Артемий

– Ах, как ни жалко расставаться, но сделаем это, чтобы встретиться вновь.

Мы в соцсетях
****

Также рекомендуем