"Как вести себя в храме?" Светлый вечер с протоиереем Игорем Фоминым (03.04.2017)

У нас в гостях был настоятель храма святого благоверного князя Александра Невского при МГИМО протоиерей Игорь Фомин.

Мы говорили о том, какие существуют правила поведения в церкви, могут ли они отличаться в разных храмах, а также о том, как они сформировались.

 

 

---

В. Емельянов

— Здравствуйте, это программа «Светлый вечер», в студии Владимир Емельянов…

А. Пичугин

— Алексей Пичугин, здравствуйте!

В. Емельянов

— Тема сегодняшней нашей программы, как ни странно, наверное, в общем, одна из самых актуальных, что ли, для большинства наших соотечественников, и, в первую очередь, именно об этом думают многие из них, когда хотят прийти в храм. То есть, не о том, как свою жизнь соотнести с Евангелием, как жить по заповедям, которые нам оставил Господь, как стать полноценным членом Церкви, и прочее, прочее, а вот именно об этом..

А. Пичугин

— …Или наоборот, не думают.

В. Емельянов

— Да, но мы ни в коем случае их не осуждаем, потому что однажды каждый из нас, уже вошедших внутрь, точно так же беспомощно стоял возле дверей храма, боялся сделать что-то не так, не туда поставить свечку, не так перекреститься, не так обратиться к духовенству, и так далее, и так далее. Поэтому мы сегодня нашу программу посвящаем такому ликбезу своеобразному, в этом наш помощник наш замечательный друг, друг нашей радиостанции протоиерей Игорь Фомин, настоятель храма Александра Невского при МГИМО, здравствуйте, отец Игорь!

И. Фомин

— Здравствуйте!

А. Пичугин

— Здравствуйте!

В. Емельянов

— Человек с очень хорошим чувством юмора, кстати, оно нам очень понадобится во второй части нашей программы. Но начнем, давайте, все-таки по-серьезному, итак, человек решил пойти в храм. С чего ему надо начать? С какой-то особой молитвы? Как он должен выглядеть?

Протоиерей И. Фомин

— Если он решил пойти в храм, значит у него есть потребность, стремление, какая-либо нужда, то есть он начинает потихонечку загораться, что где-то ему должны или помочь, или что-то такое дать, или что-то он должен, если ему должны дать, то что-то он должен получить. То есть, у него есть уже цель, и к этой цели он должен, скажем так, стремиться. Но что, в первую очередь, он должен сделать? Наверное, преодолеть собственный страх, застенчивость какую-то, что, я сейчас зайду, весь такой вот, в цивильном, в галстуке-в платочке, а там все стоят совсем другие: в оборванных юбках, ну и так далее, наверное, с вытянутыми коленками…

А. Пичугин

— …Скорбные, мрачные…

Протоиерей И. Фомин

— Скорбные, мрачные, тому подобные…Как я буду вписываться в эту ситуацию? Если человеку это совершенно неважно, он совершенно свободно преодолеет. И мне кажется, именно к таким людям мы и должны обращаться, потому что, если другой человек будет задумываться об имидже, как он будет выглядеть в глазах другого человека, ему сначала это надо преодолеть. Если у нас что-то болит, мы идем к врачу и свободно говорим о своих каких-то проблемах…

В. Емельянов

— Ну, может быть тоже, и не всегда свободно..

Протоиерей И. Фомин

— Да, согласен, и, может быть, это даже и хорошо, что не всегда свободно, потому что, все-таки, застенчивость, чувство неудобства в будущем меня от чего-то там освободит. С чего должен начать человек? Он должен начать, наверное, с того, что в храме все очень просто. Вот это он должен осознавать. Он может подойти к любому человеку, ну, приглядевшись, потому что он может попасть на точно такого же ищущего, который зашел в первый раз, и спросить: а что мне сделать нужно? Сейчас во многих храмах есть очень интересная служба, служба помощи..

А. Пичугин

— Не богослужение, а служба, как социальное служение…

Протоиерей И. Фомин

— Как социальное служение, приходское консультирование. Вот оно прямо так и называется, то есть, в храме сидит консультант, или находится консультант, у которого можно спросить абсолютно все. Он даст замечательный ответ, кроме духовного, а поведенческий даст абсолютно любой ответ. Снабдит нужной литературой, это во многих храмах, там, где этого еще нет, я советую нашим радиослушателям, уже постоянным прихожанам какого-то храма, самим организовать такую службу, естественно, с благословения настоятеля, и это поможет многим и многим решить очень большие проблемы.

В. Емельянов

— И так, в храме не страшно, в храме такие же люди, как Вы, ничего Вам дурного там не сделают, ошибаться тоже не страшно, и не грешно, более того, и если уж Вы не знаете, как правильно поставить свечку, какую молитву прочесть, всегда есть, как правило, дама за свечным ящиком, Вы к ней можете подойти и попросить, мне никогда не было отказа ни в одном храме, если мне нужен молитвослов, я подходил и говорил, дайте мне, пожалуйста, буквально на пять минут, я, конечно, верну. Вообще никогда никаких проблем! Новая книжка абсолютно! И так далее, и так далее. Теперь. Вот какой вопрос еще: с мужчинами все ясно. Ну, о том, что с запахом перегара заходить в храм, наверное, не стоит и упоминать…

Протоиерей И. Фомин

— ..Ни мужчинам, ни женщинам.

В. Емельянов

— Да. Вот, что касается женщин, здесь вопрос еще, конечно, может такой интересовать. Мы знаем, что женщины физиологически живут по собственному календарю. Вот в те дни, когда она отличается от мужчины сильнее, чем в обычные дни, скажем так, здесь как быть?

Протоиерей И. Фомин

— Это очень, скажем так, спорный вопрос, тот, что Вы задаете. Так называемый, вопрос о женской чистоте, он не решен догматически в церкви. И есть совершенно разные традиции решения этого вопроса. Поэтому на это обращать внимания не стоит, стоит заходить в храм, стоит воцерковляться, а потом уже какие-то правила благочестия на себя принимать ввиду того или иного своего физиологического состояния.

А. Пичугин

— Ну если Вас устраивает атмосфера, которая сложилась в конкретном приходе, в котором Вам нравится, наверное, там стоит поинтересоваться.

Протоиерей И. Фомин

— Появятся обязательно, скажем так, назовем их очень громко: «крестные» твои, то есть не те, которые тебе были даны при крещении, а те, которые помогут тебе, скажем так, воцерковиться, прийти ко Христу, и, естественно, эти люди тебе, в общем-то, подскажут какие-то очень пикантные, осторожные вопросы. Но мы должны помнить, что самое замечательное, что есть в Церкви — то, что Бог у нас не бюрократ. Он, в общем-то, не имеет прокрустово ложе. Он не измеряет всех под одну гребенку, это очень важный такой аспект и момент. Поэтому если человек с искренним сердцем может даже ошибаться, может быть, что-то не так делать, то Господь никогда за это не накажет. Он аккуратно исправит. Хотя это исправление иногда будет носить такой очень серьезный характер. Мы помним, допустим, Савла, который гнал христиан, предавал их в темницы, на мучения, и тем самым думал, что он служит Богу. Господь, видя его искреннее сердце, разворачивает на 180 градусов, поражает слепотой, — надеюсь, не сильно напугал сейчас тех, кто что-то либо такое неправильное сделает в храме, — а потом даровал ему неизреченный глагол, через который многие и многие сейчас не просто приходят ко Христу, а живут Христом и живут ради Христа.

В. Емельянов

— Мы еще должны упомянуть непременно, потому что с этим, наверное, столкнется каждый, кто приходит в храм, в первый раз, в какие-то первые разы, когда он еще не знает, как на это реагировать, это — наши замечательные храмовые дружинники, бабушки, как мы их называем, хотя тут к этому тоже есть такое отношение, знаете ведь, если это действительно пожилая дама, бабушка в белом платочке, которая Вам может сделать замечание по тому или иному поводу, во-первых, благодаря этим бабушкам, кстати, в советское время наши церкви не пустовали, те, которые были открыты, эти бабушки во многих деревнях, селах сохранили церковную утварь, сохранили церковные книги, и потом, когда открылись эти храмы вновь, все это туда вернули, я уже не говорю о таких просто чудесах, как второе обретение Годеновского Креста, это тоже бабушки, кстати, все делали в селе Годеново.

А. Пичугин

— Тут всем радиослушателям, кто не знает, надо сказать, что у нас была когда-то программа про Годеновский крест…

В. Емельянов

— Это — одна из величайших святынь!

А. Пичугин

— Недалеко от Переславля Залесского, между Переславлем Залесским, Ростовом, в сторону туда еще от трассы километров 15, будет вот это место красивое.

В. Емельянов

— Но если заинтересовались, то зайдите, почитайте про Годеново, про Годеновский крест, а заодно про женский Никольский монастырь Переславля Залесского. Но бабушки эти иногда бывают очень строги. Вот как относиться к тем замечаниям, которые, кстати, иногда действительно, могут напугать, потому что это все иногда с раздражением прямо так..

Протоиерей И. Фомин

— Ну да, я думаю, что зрелость человека определяется тем, что он умеет слышать всех. Не слушаться, а именно слышать всех. Когда ребенок становится взрослым, в общем-то, по моему мнению, это не тогда, когда он может уже содержать своих родителей, я имею в виду, материально, а тогда, когда он начинает слышать старших, слышать, критически анализировать, смотреть на это, задавать соответствующие вопросы, не обижаясь, и принимать соответственные решения, самостоятельные, за которые он сам будет нести ответ. То же самое, я считаю, происходит и в храме. Если человек приходит, и каждый чих в храме начинает воспринимать как неизреченное какое-то событие в его духовной жизни или какой-то укор, как правило, такое наставление.. Вы знаете, это, конечно, трагично. «Бабушкино богословие», как оно еще по-другому называется, оно встречается всегда, и я не побоюсь этого определения, везде. Абсолютно везде. Каждый день появляются какие-то новые правила, что вот, там нельзя зажигать свечи до такого-то момента, а вот их надо до такого-то состояния не зажигать и так далее, и тому подобное.

А. Пичугин

— Проблема в том, что иногда это богословие находит отражение в маленьких брошюрках, которые продаются в тех же церковных лавках.

Протоиерей И. Фомин

— Это вообще трагедия! Это вообще трагедия!

В. Емельянов

— Сейчас внимательно! Я просто знаю храмы, где ничего другого, кроме этих брошюрок не продается. А там ответы, казалось бы, на обложке анонсируются ответы вообще на все вопросы церковной жизни.

Протоиерей И. Фомин

— Это вообще великолепно, да, очень часто мы знаем ответы на все вопросы. «Серьезно, глубоко православные люди» могут дать ответ на любые вопросы. Причем я сразу могу этот ответ всем прокомментировать, под любой вопрос можно, в общем-то, подставить: «Спаси Господи!» К сожалению, так оно и есть. За «Спаси Господи» стоит не действительно молитва, замечательная молитва о тебе ко Господу, а так, знаете, сотрясение воздуха какое-то. Поэтому мы начали говорить о всяких советах со стороны, скажем так, внутрихрамовых, не внутрицерковных, а внутрихрамовых.

В. Емельянов

— Даже не советы, а замечания такие.

Протоиерей И. Фомин

— Замечания, да, критику, ну, по любому можно это все, в общем-то, воспринять, я считаю, что слушать надо все, потому что в любом слове есть доля какой-то истины, не просто так оно, не на ровном месте возникло, но быть, в общем-то, очень критичным к этому вопросу. И вторая рекомендация, все-таки в храме за благочиние, за порядок и так далее отвечает настоятель и его помощники, духовенство. Нельзя бояться подойти к ним и спросить тот или иной вопрос, насколько бы он Вам бы ни казался примитивным, глупым и тому подобное. Чем примитивнее вопрос, тем с удовольствием батюшки с Вами поговорят.

В. Емельянов

— И еще я хочу вернуться к тому, что сказал Алеша, и действительно, если Вы видите брошюру из 16 страниц с заголовком «Все о Церкви» или «Все о Боге» то Вы десять раз подумайте, прежде чем просто… Ну, ее купить и приобрести, потому что люди писали тома на эту тему, и то, до конца, как потом все говорили, не раскрыли.

Протоиерей И. Фомин

— Поэтому я вот тоже хочу дать совет, и очень строгий, очень серьезный, тем, кто входит в храм: читайте толстые книги! Вот это обязательное условие. Я так, конечно, образно говорю «читайте толстые книги», но действительно надо читать серьезную литературу на первых порах, чтобы потом можно было и читать беллетристику в виде шестнадцатистраничной брошюрки «Все о церкви».

В. Емельянов

— Напомним, что у радио «Вера» сегодня настоятель храма Александра Невского при МГИМО протоиерей Игорь Фомин. Вот Вы сами затронули эту тему важную: что нужно читать человеку, который впервые пришел в церковь? Мне, я очень часто, я не священник, естественно, но часто очень слышу этот вопрос от людей, которые хотят переступить церковный порог, но им, может быть, неудобно пока идти в храм, спрашивать в храме у кого-то, а что нужно читать, чтобы сделать первый шаг, как Вы считаете?

Протоиерей И. Фомин

— В первую очередь, Священное Писание, это просто обязательное условие, прежде чем что-либо открыть, надо прочитать Священное Писание.

В. Емельянов

— Я вот советовал книгу отца Александра Меня «Сын Человеческий», потом стал советовать, мы с вами эту книжку тут часто цитировали, «Расторжение брака» Льюиса. Это как Вы можете оценить?

Протоиерей И. Фомин

— Ну, и «Расторжение брака» — очень замечательно, «Письма Баламута» — очень прекрасно, можно почитать, но это уже какие-то частности. Для того, чтобы, наверное, все-таки погрузиться в церковную жизнь, или назовем так: в современную церковную жизнь, скорее всего, все-таки Антоний Сурожский. Вот в его книгах, наверное, во всех его книгах, не наверное, а точно во всех его книгах Вы почувствуете тот дух, который должен быть в Церкви, и который там и находится. Вот чем живет современная церковь. Вот я считаю, что Антоний Сурожский — это великолепно.

В. Емельянов

— Я правильно понимаю, что если человек прочитает Антония Сурожского, потом придет в храм и почувствует, что в этом храме у него что-то будет перекликаться с прочитанным, он может смело там оставаться.

Протоиерей И. Фомин

— Да!

В. Емельянов

— Если вдруг он почувствует дискомфорт, опять же по отношению к тому, что он прочитал у Антония Сурожского, то лучше бы ему найти другое место какое-то, а это не значит, что именно этот храм — плохой, наверное, там обязательно кто-то другой найдет для себя замечательное какое-то место.

Протоиерей И. Фомин

— Если он почувствовал, что что-то не соответствует Антонию Сурожскому, я думаю, что ему надо будет повторно прочитать Евангелие…

В. Емельянов

— И перечитать Антония Сурожского.

Протоиерей И. Фомин

— Нет, ну Антония Сурожского давайте, все-таки, не будем перечитывать, сейчас сразу же, и начать уже тогда с действительно, скажем так, «тяжелой артиллерии», «Огласительные беседы» Кирилла Иерусалимского — замечательная вещь, просто, она и с художественной точки зрения прекрасна, она и, в общем-то, с информационной точки зрения очень насыщена, причем, не такая уж большая книжка, на самом деле.

В. Митрофанов Кстати, по поводу Священного Писания. Понятно, что не на церковно-славянском, а на русском, понятно, что есть Синодальный перевод, но сделан он был тоже в XIX веке, в середине XIX века, там довольно тяжелый архаичный язык, пускай он — уже язык Пушкина практически, уже после Пушкина, естественно, сделанный, ну или примерно в то же самое время, но все-таки, когда открываешь переводы Библии Аверинцева, переводы Библии, сделанные Библейским обществом Российским, еще есть несколько авторов, которые переводили Новый Завет, гораздо понятнее становится текст, мне кажется, тоже можно посоветовать людям найти в интернете, если уж нет где-то в книжной лавке, то в интернете они везде есть бесплатно, это переводы Аверинцева, Библейского общества, там сразу погружаешься в текст, который переведен на современный, хороший, доступный русский язык.

Протоиерей И. Фомин

— Да. Переводы эти очень хорошие, отчасти они даже очень правильные, но, вы знаете, я бы все равно рекомендовал бы регулярно читать синодальный перевод. Не настолько пока что еще архаичный язык, да и язык Пушкин, в общем-то, он прекрасен, на самом деле, хотя это упрощенный язык русский…

В. Емельянов

— Да, язык Пушкина понятней, чем язык синодального перевода!

Протоиерей И. Фомин

— Ну, все равно, я бы рекомендовал читать с какой-то регулярностью синодальный перевод, потому что вся церковь, она, в общем-то, живет на этом синодальном переводе. Вся церковь от него, в общем-то, скажем так, имеет фундамент, на этом синодальном переводе, и когда мы беседуем с людьми другой конфессии, а это будет у каждого в будущем, когда он уже станет постоянным членом церкви, то, естественно, опираться будут на синодальный перевод. Но есть практика, допустим вот, чтения Псалтири. Мы ежедневно читаем Псалтирь на церковно-славянском языке, а кто-то, скажем так, перемежевывает, один раз Псалтирь прочитал на церковно-славянском языке, другой раз прочитал Псалтирь на русском языке. В первом случае он очень красив и поэтичен, и уместен, когда ты уже понимаешь, о чем идет речь, а во втором случае ты просто погружаешься глубоко, скажем так, в какие-то еще смысловые аспекты. Одно другое дополняет и очень хорошо ложится на твою душу.

В. Емельянов Какие могут быть крайности, в которые рискует удариться человек, переступая порог храма, погружаясь в церковную жизнь, положим, она ему очень нравится, его увлекает все то неведомое, чего у него до той поры не было, и есть какие-то, наверное, опасности, которые его здесь подстерегают, ему хочется всего и сразу, а вот дальше что?

Протоиерей И. Фомин

— Для меня самая страшная опасность — это забвение своих ближних. Вот когда человек вдруг погружается в эту среду церковную, для него открывается совершенно потрясающий мир, глубочайший мир, очень интересный мир, и причем он, знаете, такое впечатление, что он — бездонный мир. Ты снимаешь пласт за пластом, а там все интереснее и интереснее. Если к археологам, все больше и больше черепков, осколков, из которых складывается твоя жизнь, если, я не знаю, какому-то дайверу, то там все больше и больше каких-то прекрасных рыбок открывается, и тому подобное. На этом пути страшно забыть своего ближнего. Того простого знакомого друга, который вдруг где-то там отстал, или еще, что страшнее, своих детей, которые где-то там отстали, или еще, что чаще всего бывает, свою половинку, которая стоит у плиты или зарабатывает для твоей семьи, и вдруг он становится ненужным и никчемным. Хотя ты его пытаешься во что-то там посвящать, он тебя не понимает, ты на это сердишься и тому подобное. Вот это — самый страшный момент. Все остальное, что человек может надорваться от молитвы, как кто-то говорит, или там заморить себя постом и тому подобное — я думаю, вот именно этот момент корректируется теми, с кем ты познакомишься в храме. Со своим духовником будущим, допустим, или там с приходским священником, к которому ты ходишь.. пытаешься молиться, ведь в этом большом институте, я причем специально говорю, что это — институт, как учебное заведение, намекая на это, в этом ВУЗе под именем «Церковь» нельзя быть самостийным или заниматься самовоспитанием, самообучением. Мы когда приходим в высшее учебное заведение, во всякие институты, да и, может быть, в среднюю школу, мы приобретаем учителей, на которых смотрим с придыханием, и на этот период обучения они становятся для нас абсолютно всем: и богом, и братом, и всем-всем-всем. И вот здесь очень важно, чтобы человек, пришедший в храм, он приобрел такого человека, который бы его ввел в эту традицию.

А. Пичугин

— Я расскажу такую историю, она произошла с моими знакомыми людьми, правда, давно, я не знаю, насколько такое возможно сейчас, было это еще на заре всероссийского интереса к церкви, в начале-середине 90-х, когда в небольшом провинциальном городе, история тогда очень типичная для всей страны: был человек, который интересовался всякими восточными практиками, культурами религиозными, вся эта свобода религиозная, которая хлынула — он вот по ней плыл. Ну и принесло его в церковь, он довольно быстро крестился, воцерковился и стал священником, и к нему тут же потянулось огромное количество людей, потому что человек неординарный, а человек неординарный со всем присущим ему интересом к жизни, окунулся в православие, и стал благословлять на постриги, он, по-моему, сам не был монахом, до сих пор служит, не монах, благословлять своих чад на постриги. Потянулись люди в монастырь, которые там месяц назад еще не знали, как перекреститься и не знали, где церковь ближайшая находится, а через несколько месяцев уже иноки, инокини по монастырям. И у многих из них дети были, они везли с собой детей туда, и дети росли, и в итоге это все кончалось разного рода трагедиями жизненными, слава Богу, все живы-здоровы, но, в общем, в Церкви мало кто остался из всех этих людей, которые быстро постригались, быстро окунались в духовную жизнь и спустя 10-15 лет их из этой духовной жизни, как пробки из воды, выбрасывало. Я не знаю, насколько возможна эта ситуация сейчас, все-таки когда уже прошло много времени, но вот это же тоже очень большая опасность, которая постигает людей при входе в церковь!

Протоиерей И. Фомин

— Да, к сожалению, такие случаи были, не знаю, насколько они сейчас есть. То, о чем Вы говорите, — это трагедия, это — действительно трагедия..

А. Пичугин

— Причем я думаю, простите, что перебиваю, Господь даже не осудит их уход оттуда, потому что насколь поспешным был их приход, не зная ничего, также, в общем, узнав и осознав, они поняли, что просто не могут этого вынести.

Протоиерей И. Фомин

— Да, это, в общем, одна из таких трагедий Церкви, когда были рукоположены очень многие поспешно, потому что открывались храмы..

В. Емельянов

— Речь идет о девяностых годах?

Протоиерей И. Фомин

— Да, о девяностых годах. Сейчас этого, конечно, нету, слава Богу, сейчас все с этим более строго, более внимательно к этому относятся, но все равно надо выбирать, надо смотреть, к кому ты идешь, где находится этот приход, что за приход, чем он занимается. Сейчас уже просто по одним глазам батюшки недостаточно определить, насколько он духовный..

А. Пичугин

— .. «А глаза такие добрые-добрые!»

Протоиерей И. Фомин

— Да-да-да!

А. Пичугин

— Но сейчас большое подспорье — это то, что почти у каждого храма есть страничка в интернете с биографией священников, которые там служат, и даже по этой биографии, в принципе, можно сделать какие-то выводы.

В. Емельянов

— Ну просто мне еще, знаешь, Алеш, кажется, какая история: что если люди в сознательном возрасте действительно хотят и стремятся прийти в храм, то здесь уже, помимо чувств, еще и разум включается, и, мне кажется, что каждый человек понимает, что сразу не надо бегать, едва ты встал на ноги, так и вход в церковь, в церковную жизнь: не нужно торопиться. Делайте все с рассуждением! Не торопитесь! Потому что поспешишь — людей насмешишь, не зря и эту поговорку сюда можно применить. Делайте все постепенно, никто вас не гонит, уж в этом деле никому никакие рекорды не нужны. Не знаю, отец Игорь, Вы согласитесь со мной?

Протоиерей И. Фомин

— Да, абсолютно согласен. Рекорда здесь, в общем-то, и не может быть. Здесь рекорды только Сам Господь, в общем-то выставляет..

В. Емельянов

— И наша жизнь по заповедям…

Протоиерей И. Фомин

— Да. А по поводу выбора священника, здесь даже не на биографию, я думаю, надо смотреть в интернете, а на то, чем занимается приход. Вот это — самый большой показатель. Если приход ничем не занимается, он и тобой заниматься не будет.

А. Пичугин

— Ну я, наверное, Вам возражу, только сделаю это через пару минут, у нас небольшой перерыв..

В. Емельянов

— Заинтриговал!

А. Пичугин

— Мы напомним, что протоиерей Игорь Фомин, настоятель храма Благоверного князя Александра Невского при МГИМО у нас в гостях, здесь также я, Алексей Пичугин…

В. Емельянов

— И я, Владимир Емельянов. Мы вернемся через минуту.

В. Емельянов

— Мы продолжаем наш светлый вечер, у нас сегодня своеобразный ликбез для тех, кто впервые решил задуматься о том, что он хочет прийти в храм, как это сделать. Нам в этом помогает большой друг радио «Вера» настоятель храма Александра Невского при МГИМО протоиерей Игорь Фомин. Что ты хотел? Выкладывай карты!

А. Пичугин

— Выкладывать?

В. Емельянов

— Да! Одну за одной!

А. Пичугин

— Это — мой любимый вопрос, потому что мы обычно всегда говорим применительно к большому городу. В журнале «Большой город» когда-то который выходил, сейчас, по-моему, его уже нет, была такая рубрика «Священники большого города», и вот у нас обычно все темы связаны со священниками большого города, с храмами большого города. Вот Вы, отец Игорь, говорите, что надо посмотреть на то, чем занимается приход, если он ничем не занимается, то он и вами заниматься не будет. Это — очень здравое, наверное, рассуждение, применительно к тому месту, где очень много храмов, которые могут чем-то заниматься. Если речь идет о небольшом городе, где храм один или два — максимум, или деревня, где один настоятель на несколько храмов, которые на 50-60 км друг от друга расположены, а это у нас в соседних областях такого можно очень много встретить, мне кажется, там просто приход кроме как выживать, больше и ничем заниматься и не может пока.

Протоиерей И. Фомин

— Ну если у тебя нет выбора ехать 50-60 км, то тогда о чем мы говорим? Ты поставлен перед фактом: один священник, один приход — и чего здесь, в общем-то, выбирать, смотреть на страничке биографию? Я думаю, у него даже и странички-то в интернете нету. Но и здесь бы я тоже бы с Вами поспорил: я знаю много деревенских приходов, глухих приходов, которые ведут очень интересную работу даже в рамках своего округа, своей деревни, то есть, это же сразу видно: что делает приход. Живет ли батюшка как в изоляции, ведь мы же знаем, что священник никогда не перемешивается ни с какими слоями социальными, вот все перемешиваются, врачи, учителя — все, интеллигенция любая в деревне, а священник никогда не перемешивается, как бы он себя ни вел, какие бы у него ни были поступки, как бы к нему ни относились, но он не перемешивается. Но вот собирается ли вокруг него этот приход, что они там делают? Выращивают ли кроликов, вместе ли репку сажают, ходят ли в какую-либо больницу рядышком…

В. Емельянов

— … Всем миром строят дом кому-нибудь…

Протоиерей И. Фомин

— Да, кому-то помогают — это сразу видно! Это сразу видно: что они там, собираются после службы чай пить вместе, кто чего принес — пареную репку или еще что-то такое, или все — «Господи помилуй», и — по домам. Это же тоже очень, скажем так, сразу-сразу видно. Висит ли на храме замок, или наоборот, этот замок, в общем-то, где-то уже заржавел там, на ручке повешенный, потому что уже давным-давно им не запирали никакой храм. Все это от народа не скроется, тем более, в маленькой деревеньке. А про город, конечно, здесь интересно. Здесь возможностей больше. И мы эти возможности должны видеть, причем, эти возможности — они есть абсолютно у каждого храма, абсолютно у каждого прихода.

В. Емельянов

— Отец Игорь, мы в прошлой части нашей передачи затронули, как я его называю, может быть, кто-то еще, «синдром неофитства», некоторые симптомы этого синдрома рассмотрели, а вот проходит какое-то время, человек уже, вроде как, освоился в храме и, мало того, что с любопытством, он с интересом, а иногда даже и с удовольствием начинает выполнять утреннее и вечернее правило, спотыкаясь на каких-то непонятных словах, перечитывая все заново, потом проходит еще немножко времени, и человек… и в храме ему так хорошо, и он прям буквально прямо светится весь, и преисполнен такой благодати, он прямо не хочет даже из храма уходить. Проходит немножко времени, утренняя молитва сводится, дай Бог, к «Отче наш», если сводится, про вечернюю молитву — ну, может, быть, «Спасибо, Господи, за сегодняшний день», баиньки, и все такое прочее. В храм уже не каждое воскресенье, а то и не на каждый праздник, а потом человек начинает чувствовать, как это отцы называют, богооставленность. Это тоже такой очень тонкий момент для человека, который решил жить церковной жизнью, потому что в этот момент он может или испугаться и, что это такое, то ли я что-то в жизни не так сделал, вот я не чувствую больше этого. То ли наоборот начнет вновь пережимать, то ли так и оставит это все, ну и ладно, ну и не надо, побаловался — и достаточно. Что Вы можете сказать по этому поводу?

Протоиерей И. Фомин

— Ну, у меня здесь есть два таких примера, которые я хотел бы озвучить. Первый пример по поводу неофитства. У великих княжон, царственных великих княжон, я сейчас не скажу, у кого в дневнике, я тоже уже в этой студии говорил не раз, и как-то повторил на одном чаепитии Владыке одному, и сказал: «Смотрите, какая прекрасная молитва: Господи, сделай нас счастливыми, но не так, как мы хотим, а так, как Ты хочешь!» — это пишет подросток, которому предстоит смерть, который не просит о пощаде, а просит о счастье. На что мне Владыка сказал: «Отец, ну что ты хочешь?! У них мать была неофитка!» Александра Федоровна была неофитка. Действительно, говорит, она горела православием! Она, говорит, в них просто так вкладывала православие, что другой молитвы здесь и невозможно было, совершенно правильная молитва. И я действительно тогда задумался, да, действительно, она горела! Вот это — самая важная причина нашего остывания — гореть православием. Кто может гореть? Или что может гореть? Может гореть сухой материал. Мокрый материал не горит. Он дымит, тлеет, он там борется, он там сушится.. В себе надо что-то высушивать, какие-то сучья, какие-то деревья в себе надо обязательно сушить, естественно, лучше — страсти. Страсти — они горят великолепно, когда они высыхают, и ими можно поддерживать вот именно сухими этими страстями можно поддерживать в себе огонь…

А. Пичугин

— Как красиво!

Протоиерей И. Фомин

— Да, огонь, этот божественный огонь, благодаря которому мы своим детям, мы окружающим сможем тоже передать Бога именно так, чтобы он мог сказать «Господи, сделай нас счастливыми, но не так, как мы хотим, а как Ты хочешь, Господи!» Какая глубина, какая красота! Какая разница, как я буду счастлив, если я буду счастлив, правильно? Это — что я хотел бы одно сказать, что: в чем проблема оставления утренних и вечерних молитв или проблема заставления себя хождения в храм — не горение. Поливание, то есть, своих страстей из этой житейской леечки, подпитывание своих страстей телевизориком, какими-то интернетиками и другими там... Общениями: вот, ну надоело все время говорить о православии, дай-ка я почитаю что-нибудь такое вот интересное, захватывающее…

В. Емельянов

— Сплетни!

Протоиерей И. Фомин

— Да, а что там у нас на Тверской происходит, а что у нас там происходит еще где-нибудь, ну и так далее, и так далее…

В. Емельянов

— На Тверской важные вещи происходят…

Протоиерей И. Фомин

— Не думаю! Вот не думаю!

А. Пичугин

— Как? Вот я здесь с Володей, конечно согласен!

Протоиерей И. Фомин

— Да, я не думаю, в общем-то, что важные вещи происходят, об этом тоже можно поговорить, очень интересно, у меня тоже на это есть свое мнение, в общем-то, наверное, отличное от других, с которым вы не сможете не согласиться… Но это к воцерковлению не имеет отношения.

А. Пичугин

— Хорошо, мы послушаем Вас после эфира!

Протоиерей И. Фомин

— Да! А второе, что я хотел сказать: вот Великий пост. Мы все с вами знаем житие Марии Египетской, читаем: женщина распутного поведения поехала Великим постом в Иерусалим, причем, поехала тоже через распутное поведение, за счет паломников, то есть, крутые были паломники, ехали в паломничество и блудили, еще за это платили, и тому подобное, и вот…

А. Пичугин

— Время другое было! Мы сейчас, наверное, со всей строгостью… Нам сложно подойти к осознанию того времени, чтобы..

Протоиерей И. Фомин

— Время совершенно другое было, человек был тот же. Вот абсолютно тот же человек был.

А. Пичугин

— Вот поместите сейчас такую Марию Египетскую в автобус с паломниками, который едет куда-нибудь по святым местам — что будет? То же самое?

Протоиерей И. Фомин

— Откуда мы знаем, что там будет, в общем-то?! Да, ведь блуд — он же не только физический, это же образ и духовного блуда, на самом деле. И вот эта Мария Египетская всю жизнь свою блудила-блудила, блудила-блудила, приехала в Иерусалим, ее Господь не пустил в храм, потом пустил в храм после покаяния, и она, чтобы это сохранить, ушла более, чем на 30 лет, в пустыню. Тихий ужас. Вот как человек ощущал Бога, чтобы взять и сохранить это богообщение. Это же поразительный момент!

В. Емельянов

— Я, когда на днях читали житие Марии Египетской, я честно признаюсь, читал его сам, я в этот день в храм так и не попал, но который год, читаешь житие или слушаешь, как его в храме читают, что-то новое открывается, но это, наверное, для любого текста характерно, с которым ты, пускай и раз в год, но все-таки с какой-то периодичностью сталкиваешься. А там есть несколько моментов, которые я в этом году для себя подметил, которые, в общем, удивляют, и о которых хочется спросить. Вот оно начинается с повествования о жизни старца Зосимы, который много, 53 года прожил, ну, прожил 53 года, понятно, что около 40 лет он прожил в монастыре, спасался, причем там же написано, что он не занимался вообще никакими мирскими делами, размышлениями, вся его жизнь состояла в непрестанной, практически непрестанной молитве, и в какой-то момент ему явился ангел и сказал, что есть гораздо больше путей к спасению, более строгих, чем твой подвиг, Зосима. И начинаешь поневоле задумываться, что никто из знакомых людей, и, наверное, мало кто вообще сейчас живет так, как жил Зосима, а он-то считал, что если он будет жить как-то по-другому, то спастись ему не удастся. И вот тут возникает вопрос: что же это? Значит, что практически все люди, которые живут, церковной даже жизнью, но, естественно, у них много житейских, мирских забот, для них эта дверь совсем едва-едва приоткрыта?

Протоиерей И. Фомин

— Ну видите, Вы же все равно оставляете лазеечку, и то, приоткрыто, можно уже расшатать, разломать и проникнуть. Пожалуйста, здесь, если есть такое желание, то можно. Но я могу вас утешить, что не надо запасаться ломом, вы и так проникните в эту дверь, потому что у Бога обителей много, мы это читаем в Священном Писании, и разные подвиги есть, и мы знаем, что Антония Великого, который был равноангельным, ангел приводит в Александрию и показывает двух сестер, которые замужем за мужем, и говорит, что вот, они более преуспели, чем ты. То есть, вы понимаете, что Антонию теперь в кабак удалиться? Столько лет зря провел в богообщении? У каждого — своя дорога. То есть, если человек, столкнувшись с Богом, прочувствовал богообщение, он будет себя вести точно так же, как Мария Египетская. Он найдет этот Иордан, где он перейдет через него, и за этой рекой Иордан сзади останется все прошлое, а здесь начнется все новое. Причем, все новое не обязательно в каких-то лохмотьях, не обязательно в голоде и тому подобное, это просто как образ лишения мы можем воспринимать, а начнется все новое с соблюдения себя, чтобы не потерять Бога, не потерять этого ощущения Бога. Причем это не делается никакими правилами, причем без правил невозможно сохранить Бога. И вот здесь, в этой коллизии, о которой я вам сейчас говорю, кроется, наверное, наша духовная жизнь. То есть, у нас должно присутствовать и правило, но и должно одновременно присутствовать и Дух в этом правиле. То есть просто бормотографом мы не сохраним ощущение Бога, но и когда нам захотелось, мы помолились, когда нам захотелось, мы поисповедались, причастились и через это тоже, в общем-то, духовное состояние не сохранишь. Жизнь должна быть в этом во всем.

А. Пичугин

— Протоиерей Игорь Фомин, настоятель храма Святого Благоверного князя Александра Невского при МГИМО — гость программы «Светлый вечер» на светлом радио. В. Емельянов

— Вот теперь, отец Игорь, я призываю Ваше чувство юмора и здоровую иронию, потому что я сегодня совершенно случайно в сети наткнулся на потрясающий пост, который называется «Вот почему нельзя в церкви поджигать свою свечу от рядом стоящей». Здесь совершенно потрясающие вещи говорятся о потрясающих вещах говорится..

А. Пичугин

— Грехи перейдут?

В. Емельянов

— Да! Ну, которые здоровому человеку в голову не придут..

А. Пичугин

— Мне только что пришло!

В. Емельянов

— В церкви тебя могут обойти против часовой стрелки и ткнуть рукой, потом встать сзади, чтобы высосать твою энергию. Если такое произошло, то сразу же, не стесняясь, коснись этого человека левой рукой, чтобы порча пошла обратно!

Протоиерей И. Фомин

— Может, инструкцию не будем сейчас! А то, знаете, отнесутся серьезно, кто-нибудь вырежет и скажет: «Смотрите, вот даже не православной радио Вере вот такое говорят!» На самом деле, здесь к чему нас все это призывает? Призывает нас это к тому, чтобы, я буду предельно серьезен, хотя вы хотели, чтобы я как-то, в общем-то, чувство юмора включил, но я буду предельно серьезен. Это — страшная и опасная вещь, о которой Вы сейчас говорите. У нас пытаются духовную жизнь, духовное состояние, духовное делание человеческое подменить правилами. Вот ты сделай так, так, так, и — будет тебе то, то, то.

В. Емельянов

— Ага, бюро добрых услуг.

Протоиерей И. Фомин

— Да, бюро добрых услуг, причем, такая инструкция очень четкая, конкретная — вот пожалуйста, на, выполняй, делай, и все тебе будет, и будет тебе счастье. Не будет тебе счастья, сразу предупреждаю. Левой, правой рукой, ногой, простите меня, соплей, я специально это так утрирую…

В. Емельянов

— Спасибо, я этого и ждал же!

Протоиерей И. Фомин

— Да, вот, не будет этого! Не будет, никакая порча не перейдет! Потому что, во-первых, у тебя ничего нету, я имею в виду, в голове, в мозгах, кто этим себя занимает. Потому что мозги такого вместить не могу, простите, что я так грубо говорю..

В. Емельянов

— Очень правильно все!

Протоиерей И. Фомин

— Но меня это немножко задевает: если человек об этом думает, об этом знает, то мозгов, к сожалению, извилин там нет, там очень гладко все в голове — это раз. А второе, вы знаете, если ты ничем не обладаешь, то ты ничего не передашь и ничего не получишь, потому что некуда тебе там подсаживать. Мы о себе думаем всегда очень хорошо, мы такие замечательные, мы кому-то нужны, кто-то на нас порчу наведет… Господи помилуй! Да кому мы нужны! Ткни нас пальцем, не тем пальцем, которым порчу наводят, а просто ткни нас пальцем, и мы сразу заводимся, мы сразу разваливаемся, мы сразу становимся непохожими на образ и подобие Божие, а на что-то другое, в общем-то, мы становимся похожи. Поэтому не думайте о себе так высоко, никому мы, в общем-то, не нужны, никто над нами экспериментировать не будет — это два. А раз ты стоишь в храме, то в храме тебя ничего не коснется, с какими бы ты мыслями ни пришел, с какими ты намерениями, с чем бы ты туда ни пришел — это место, свободное от осуждения. Здесь не судят тебя никто, хотя и пытаются, может быть, судить. В первую очередь ждут, чтобы ты сам на себя реально посмотрел, вот и все.

В. Емельянов

— Да, ну там, конечно, очень много всего смешного, и я принципиально не называю и ресурс, и источник, дабы не смущать наших слушателей, но просто имейте в виду, что подобное безумие можно встретить и в сети, но, надеюсь, что вы прислушаетесь к словам отца Игоря и действительно все это: «закоптилась свечка — посмотрите под ноги, нет ли иглы»..

А. Пичугин

— Я думаю, есть определенная каста, не знаю, правильно или нет так называть людей, связанных с различными там штуками, экстрасенсов, всех прочих бабок, которые существовали как-то параллельно с церковью, периодически покупали какие-нибудь свечки, иконы, эти свечки, иконы носили на свои сеансы, вот людям уже какие-то пересекающиеся с церковью вещи видны, и когда они им что-то говорят, показывая на свечки, иконы, начинает казаться, что это как-то связано с церковной жизнью, а других ориентиров церковной жизнью нет, поэтому…

Протоиерей И. Фомин

— А Вы знаете, вообще-то надо было по-другому ответить: если человек об этом задумывается, надо было ему по-другому ответить, надо сказать, что не надо тыкать в другого пальцем, давайте сделаем так: если Вы это вдруг заметили, обязательно возьмите, попросите швабру, тряпку и ведро и помойте полы в храме. Если Вы видите, что обходят с правой стороны, надо начистить подсвечник, протереть какую-нибудь лампадку, почистить снег во дворе храма, и тогда к тебе это не придет. Давайте мы переориентируем этих людей на общественно полезный труд!

А. Пичугин

— Том Сойер красил забор!

Протоиерей И. Фомин

— Да-да-да! Я и хотел выступить в виде Тома Сойера и привлечь друзей к тому, чтобы они помогли облагородить храм. Если ты в храме не стоишь и не молишься, а смотришь под ноги, что у тебя там, иголки валяются или как у тебя свечка или как у другого свечка коптит, тогда лучше все-таки чистить снег, мыть полы в храме, ну или….

В. Емельянов

— Или необязательно в храме..

Протоиерей И. Фомин

— Ну, можно и не в храме мыть полы, да…

В. Емельянов

— И чистить снег: у нас вот зимой вот что творится, ужас во дворах!

Протоиерей И. Фомин

— Да у нас нормально еще, ничего, нормально, хорошо..

В. Емельянов

— Нет, нам с Алешей объяснили, почему у нас вот в нашем районе, Донской, где мы живем — бедный очень район, вот на Якиманке хорошо, и здесь вот, после площади Гагарина, а там, где мы с Алешей живем, там бедный район. Не положено чистить, только два раза за зиму.

А. Пичугин

— Но, с другой стороны, когда приезжаешь в какой-нибудь город за 300-400 км от Москвы, ты начинаешь по-новому на свой двор смотреть.

В. Емельянов

— Ха-ха, да! Я думаю, да!

А. Пичугин

— Мы, кстати, совершенно не обсудили правила церковного этикета, вернее, как человеку вести себя, когда он переступил уже церковный порог, прошел в свечной ящик, ну, в лавку, где продают свечки и книжки, а дальше — есть служба, нет службы, встретил священника — на этом этапе тоже ведь многие люди, которые впервые приходят в храм, не знают, как себя вести, потому что странно было бы, наверное, или кто-то сказал, что нельзя просто подойти и сказать «Здрасте!» человеку в длинной черной одежде..

В. Емельянов

— …сказать «Здрасте, святой отец!»

А. Пичугин

— Да, «Здрасте, святой отец!», ожидая, что тебе скажут «Здравствуй, дочь моя» или «сын мой», а это — вряд ли услышишь…

Протоиерей И. Фомин

— Да, но, когда говорят «Здрасьте, святой отец», конечно, тебе так немножечко льстят, уже в ранг святых тебя возвели по незнанию..

А. Пичугин

— Католический этикет!

И. Фомина Да, католический этикет, но у нас нет этой традиции, вообще, священника мы называем отцом только потому, что он должен нас родить во Христе Иисусе, или мы должны называть отцом того, кто нас родил во Христе Иисусе, духовное такое рождение. А вообще, действительно, по этикету поздороваться со священником принято взять благословение, то есть складываются руки, и говорят: «батюшка, благослови!»

А. Пичугин

— Не просто складываются: правая на левую, такой лодочкой складываете, подходите…

Протоиерей И. Фомин

— «Батюшка, благословите!», священник: «благословение Господне на вас!», благословляет Бога, и благословение есть как бы двух видов: вот именно так поздороваться, или взять на что-либо благословение: на какое-либо дело, на какое-либо событие, на какой-либо поступок и так далее, когда тоже мы конкретно говорим, на что мы берем благословение, и точно так же спрашиваем благословение.

В. Емельянов

— Ну, будьте, уважаемые слушатели, готовы ответить на вопросы, которые может вам при этом задать священник!

Протоиерей И. Фомин

— Естественно, естественно! Да, что это такое? Зачем это? Как это? Ну и так далее. Вот если Вы берете благословение на судебную тяжбу для того, чтобы кого-то оставить без квартиры или тому подобное, ну навряд ли Вы получите положительный ответ или положительное мнение этого священника.

А. Пичугин

— Самый частый вопрос, кстати, не знаю, как у Вас, а самый частый вопрос, который мне задают по поводу храма: «Вот смотри, как у католиков все классно: у них скамеечки, можно сидеть, а у вас в вашем православном храме сидеть нельзя!» Это — самый частый вопрос, не вопрос даже, замечание. Как бы Вы на это ответили?

Протоиерей И. Фомин

— Ну, сидеть у нас можно, и даже положено сидеть, во многих православных церквях мира…

А. Пичугин

— …поместных есть скамеечки…

Протоиерей И. Фомин

— ….в поместных есть, в Греции, на Кипре мы с вами в обилии встретим это. И у нас мы встретим и скамеечки, и стасиги (? 23:45) и так далее, и тому подобное, но количество народа таково, что, в общем-то просто не посидишь…

А. Пичугин

— А нам тогда на это скажут: а кто вам мешает, как в католическом храме, поставить по всему периметру зала скамейки, чтобы все в нужный момент сидели, в нужный момент стояли?

Протоиерей И. Фомин

— Ну вот у нас по периметру стоят, не в самом храме, а по периметру стоят, но у нас не хватает даже на буднях места, чтобы все могли там сидеть. Это — один аспект, второй момент, все-таки есть определенная традиция, когда можно сидеть, когда — нельзя. У нас есть даже части богослужения, которые называются «седален», то есть, положено сидеть, или, допустим, на чтение «Апостола» положено сидеть, у нас пока что нет этой традиции, нам 70 лет ломали ноги, а теперь нам говорят, что, ну-ка давайте быстрее начинайте танцевать польку-бабочку. Пройдет 40 лет, появится традиция. Сейчас растет новое поколение, прекрасное поколение молодых людей растет! Которые, в общем-то, уже в церкви не как, скажем так, как мы, с опаской озираясь, и тому подобное… Они уже, действительно, как что-то родное такое воспринимают. То есть, ребенок может на уроке встать и прочитать стихотворение, «Отче наш», или «Богородице Дево, радуйся!» и выдать это как за стихотворение, и, в общем-то, он уже этого не стесняется, как в наше время, или без опаски это говорит. Подождите немножечко, и у нас все придет в ту богослужебную норму, которая будет, но постоянно сидеть мы не будем.

А. Пичугин

— Можно заметить, что и в католических храмах… У протестантов — да, потому что там чаще проповедь просто, а у католиков тоже ведь не всегда далеко сидят: есть моменты в службе, когда сидят, есть моменты, когда стоят на коленях, есть — когда стоят.

Протоиерей И. Фомин

— Да-да.

В. Емельянов

— Вот я, кстати, читал у Святых Отцов такую, я сейчас точно не процитирую, хотя, наверное, к таким моментам нужно точную цитату под рукой иметь, что никто не осудит, сиди Бога ради, только сиди с толком. Нет сил стоять, устал — ну сиди, но участвуй!

Протоиерей И. Фомин

— Давайте я попытаюсь восполнить: это цитата Святителя Филарета Московского, где он говорит, что лучше сидя думать о Боге, чем стоя — о ногах.

В. Емельянов

— Да! Вот, точно!

Протоиерей И. Фомин

— Да, вот никто не осудит. Никто, поверьте мне, никто не осудит, и все хорошо будет.

В. Емельянов

— А потом, мне кажется, сердце подскажет тот момент, когда надо встать.

Протоиерей И. Фомин

— Да, потому что, ведь, понятно же, как сидит человек: нагло сидит, или, действительно, со смирением сидит, это же тоже, в общем-то, видно и понятно.

А. Пичугин

— Спасибо, отец Игорь! Мы будем заканчивать уже нашу программу сегодняшнюю. Напомним, что в течение часа последнего пытались обсудить, как же нужно вести себя в храме, если Вы решили туда прийти.

В. Емельянов

— Казалось бы, такая скучная тема, на самом деле, она очень важная именно для тех, кто впервые собирается прийти в храм, и относится к этому чрезвычайно серьезно, и мы надеемся, что те советы, и те прописные истины, которые сегодня, может быть, уже и не в первый, и не в пятый, и не в десятый раз в своей жизни священнической, наверное, в раз пятисотый, а то и в тысячный повторил протоиерей Игорь Фомин, настоятель храма Александра Невского при МГИМО, пойдут вам на пользу. Программу для вас подготовили и провели Владимир Емельянов…

А. Пичугин

— Алексей Пичугин, спасибо!

В. Емельянов

— Прощаемся, до новых встреч, спасибо, до свидания!

А. Пичугин

— Счастливо!

Протоиерей И. Фомин

— До свидания!