Поделиться
Иван Лямин
С 18-ого столетия в Москве был известен род Ляминых, благодаря которому закладывались лучшие традиции русского купечества. Многие представители этой семьи прославили свою фамилию, но самым известным стал Иван Артемьевич Лямин.
Профессионал своего дела и человек исключительной порядочности, он быстро завоевал уважение московского купечества. У Ивана Артемьевича было множество званий – почётный гражданин Москвы одно из них. А что касается должностей, то одно время Лямин работал городским головой и много хорошего сделал для Москвы. Его стараниями пустили конку – конную железную дорогу и установили первые электрические фонари. На его средства были построены пять училищ для мальчиков. Открытие знаменитого Политехнического музея - тоже заслуга Лямина.
Иван Артемьевич получил прекрасное образование. Он закончил Императорскую практическую Академию коммерческих наук. И успешно продолжил дело своего отца. Мануфактура Ляминых при Иване Артемьевиче работала так эффективно, что он быстро стал очень состоятельным человеком. Воспитанный отцом в православной вере, Иван не хотел тратить деньги только на свою семью – жену и девятерых детей. Потребность делиться была воспитана в нём с детства. Поэтому большую часть заработанного Лямин переводил на благотворительные нужды.
Купив ткацкую фабрику в городке Яхрома, Иван Артемьевич превратил её в процветающее предприятие. В России в это время начался бум на текстильные изделия. Лямин воспользовался благоприятным моментом и стал расширять производство. Деньги текли рекой, а он вкладывал их в новейшее английское оборудование и в улучшение жизни рабочих, которых искренне любил.
При своей фабрике Лямин построил детский сад, школу, ремесленное училище для детей рабочих. Открыл образцовую больницу с большим штатом врачей. Слава об этой клинике шла по всей Московской губернии. К тому же рабочие могли не беспокоиться о завтрашнем дне, ведь даже в кризисные времена Иван Артемьевич никого не увольнял и не снижал зарплаты.
Бытовые условия фабричных работников тоже были выше всяких похвал. Люди жили в специально для них построенных домах. В народе их до сих пор называют «ляминскими». Один из своих личных домов Иван Артемьевич превратил в дом престарелых. А в другом устроил Дом отдыха.
Много времени Лямин отдавал религиозному воспитанию детей. Своих и чужих. Благотворителя избрали старостой церкви святителя Николая на Ордынке и при храме тут же была построена приходская школа – одна из лучших в Москве. 30 лет Лямин поддерживал и школу, и церковь.
А когда в Яхроме начали строительство Троицкого собора, Иван Артемьевич не пожалел на него денег. Он говорил, что «церковь непременно принесёт большую нравственную пользу для рабочего люда» и заказал архитектору проект в духе петербургского Казанского собора. Так в простом рабочем посёлке появился самый величественный храм Подмосковья. Иван Артемьевич до открытия собора не дожил, но передал эстафету благотворительности своему сыну Семёну. Он и завершил, начатое отцом дело, а потом на свои деньги пристроил к храму колокольню. Вдова Ивана Артемьевича – Елизавета Семёновна – тоже поддержала семейную традицию. В память о муже она возвела небольшой храм Святой Елисаветы в городе ДмИтрове.
Первая заповедь российского купечества звучала так: люби и уважай человека. Иван Лямин свято соблюдал и это правило, и другое: если Бог дал тебе, то и ты должен помогать другим. Благотворительность была для Ивана Артемьевича необходимым делом. А сам он стал одним из самых уважаемых людей дореволюционной России.
Не унывай, на вопросы отвечай
Поделиться
Пандемия коронавируса 2020 года принесла человечеству немало страданий. Но приметой этого тревожного времени стали не только статистические сводки заражений, но и рассказы о доброте, взаимовыручке и поддержке. Так, французский комический актёр Ноам Картозо во время карантина организовал весёлую викторину для своих пожилых соседей. Утешительное развлечение ежедневно транслировались в Инстаграме (деятельность организации запрещена в Российской Федерации).
В дни самоизоляции парижане установили традицию каждый вечер в восемь часов выходить на балконы, чтобы поаплодировать врачам, борющимся с коронавирусом. Не стали исключением и жители маленькой улочки Сен-Бернар, где проживает Наом Картозо. Участвуя в акции солидарности с медиками, актёр заметил, что его пожилые соседи день ото дня становятся всё грустнее. Молодой человек попытался ободрить приунывших — он включал музыку и приглашал всех потанцевать. Инициативу вежливо отклонили.
Комик не отступился от своей идеи поддержать людей. Он объявил конкурс на звание самого сообразительного во дворе, и на этот раз соседи откликнулись. Ноам задавал непростые вопросы, кто отвечал первым — получал баллы. Набравшим наибольшее количество очков доставались призы — туалетная бумага, которая на какое-то время попала в разряд дефицита, и вермишель как символ запасливости. С каждым днём участников викторины становилось всё больше. Форму конкурса пришлось менять по ходу — из индивидуального соревнование стало коллективным. Команды двух домов, стоящих друг напротив друга, увлечённо отвечали на вопросы Ноама Картозо.
Опыт показался соседям настолько увлекательным, что они решили им поделиться. Эрудиты создали блог в Инстаграме (деятельность организации запрещена в Российской Федерации), где ежедневно выкладывали видеозапись своей интеллектуальной игры. Страница моментально собрала десятки тысяч подписчиков. Признаюсь, что я тоже подписалась. Мой французский не позволял в полной мере оценить искромётные шутки и оригинальные ответы участников викторины. Но то, что весёлая затея Ноама Картозо сплотила соседей и помогла прогнать уныние, понятно было и без слов.
Все выпуски программы Живут такие люди
Тишина. Наталия Лангаммер
Поделиться
Вы когда-нибудь слушали тишину? — спросил нас режиссер в театральной студии, где я занималась в детстве. Мне было лет десять.
И мы решили послушать эту самую тишину. Замерли на минуту.
Вечер. Школа. Звуки уставших шагов учителей, которые задержались после уроков. Звук швабры, моющей пол. То ли звон, то ли шипение потолочных светильников. И тишина. Просто тишина.
Недавно слушала аудиобеседы владыки Антония Сурожского с прихожанами. Он рассказывал, что просит не беспокоить друг друга в храме, когда кто-то молчит, пребывает в тишине. Это очень важный момент. Момент погружения в себя, раздумий, молитвы. В конце лекции он предложил: «Давайте помолчим». И я вместе с владыкой и его паствой замолчала.
В детстве слушать тишину было любопытно. А сейчас?
Сейчас, в зрелом возрасте это, как глоток воды, как покой, как выдох усталости, как сладость.
Сейчас, когда я верующий человек, в тишине я слышу не звуки мира, я слушаю, я хочу услышать Бога. Я безмолвно молюсь. Кажется, мы оба молчим.
Как это нужно. Как это редко бывает. Просто остановиться и слушать тишину, а в ней — присутсивие Господа.
Автор: Наталия Лангаммер
Все выпуски программы Частное мнение
Игумения Таисия (Солопова) и её мать
Поделиться
Фото: PxHere
«Мать моя вложила мне в сердце любовь к Богу и ближним, и всё то, что подобает христианину», — говорила игумения Таисия (Солопова) настоятельница Леушинского Иоанно-Предтеченского монастыря. Будущая монахиня, духовная дочь святого праведного Иоанна Кронштадтского, устроительница храмов и монастырей, родилась в богатой семье дворян — морского офицера Василия Васильевича Солопова и его жены Виктории Дмитриевны, принадлежавшей к роду Пушкиных.
Супруги жили в одном из своих имений близ города Боровичи Новгородской губернии. Долгое время они оставались бездетными. Виктория Дмитриевна горячо молилась Божьей Матери о том, чтобы Владычица даровала ей дитя. И чудо произошло — 16 октября 1842 года на свет появилась здоровая, крепкая девочка. Малышку назвали Марией и окрестили в честь преподобной Марии Константинопольской. Василий Васильевич по роду своей морской службы редко бывал дома. С матерью же маленькая Маша была неразлучна. «Бывало, сидит она у окна своей комнаты, шьёт и рассказывает события из Священной Истории. А я примощусь на скамеечке у её колен и слушаю», — вспоминала игумения Таисия. Виктория Дмитриевна баловала дочь, покупала ей гостинцы и игрушки. Но, стремясь развить в девочке любовь к милостыне, часто говорила ей: «Видишь, Машенька, какая ты богатая, счастливая, сколько у тебя разных лакомств. А у других-то, несчастных, и хлебца нет, — ты бы поделилась с ними, а они бы за тебя Богу помолились». Девочка впитывала эти материнские уроки милосердия и всегда с радостью делилась тем, что имела. У неё была особая копилка, которую мама регулярно пополняла серебряными пятачками. Когда они с Машей выходили на прогулку, то брали копилку с собой и раздавали деньги всем нищим, которых встречали по пути.
В 1852 году Маше исполнилось 10 лет, и родители отвезли дочь в Петербург, в Павловский институт благородных девиц, где ей предстояло провести 6 лет. Разлука с домом, особенно — с нежно любящей матерью, плохо сказалась на здоровье девочки. Маша слегла и несколько месяцев провела в лазарете. Там, в помещении институтской больницы, она пережила несколько удивительных духовных видений, после которых ощутила призвание посвятить свою жизнь Богу и стать монахиней.
За 6 лет учёбы это желание только окрепло. И вот — выпуск из института, возвращение домой. Прошло немного времени, и Виктория Дмитриевна стала говорить о том, что девушке пора устраивать свою жизнь — прежде всего, найти подходящего мужа. Мария поняла: разговор о монастыре будет для матери неожиданностью. Но всё же решила открыть ей свою душу. Однажды, когда Виктория Дмитриевна пригласила домой портниху, Мария как бы между прочим попросила не шить ей много платьев. В ответ на удивлённый взгляд матери Маша, прижав руки к груди, взволнованно сказала, что не в состоянии жить светской жизнью; что она давно и всей душой стремится в монастырь. Виктория Дмитриевна оказалась непреклонна. «Если не хочешь раньше времени меня уложить в гроб, не повторяй больше никогда таких слов», — отрезала она.
Много дней и ночей провела Маша в слезах и молитвах. Но вот однажды матушка неожиданно собралась и уехала, не сказав, куда. А когда вернулась, обняла дочь и благословила на монашеский постриг. Виктория Дмитриевна рассказала, что во сне увидела Божью Матерь. Владычица укоряла женщину за то, что та не хочет отпустить дочь в монастырь. Проснувшись, она приказала заложить лошадей и поехала в близлежащий Иверский монастырь — помолиться перед иконой Царицы Небесной. «Там я дала обещание не удерживать тебя более», — со слезами сказала Виктория Дмитриевна.
Мария несколько лет прожила послушницей в разных обителях. 10 мая 1879 года в Тихвинском монастыре она приняла монашеский постриг с именем Таисия. Всё это время она вела с матерью постоянную переписку. А после её кончины узнала от родных, что последние слова Виктории Дмитриевны были о дочери: «Маша — вечная за нас молитвенница, сама Царица Небесная избрала её Себе».
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен
