Исторический час с Дмитрием Володихиным. «Император Павел I». Гость программы — историк Денис Мальцев (01.01.2017) - Радио ВЕРА
Москва - 100,9 FM

Исторический час с Дмитрием Володихиным. «Император Павел I». Гость программы — историк Денис Мальцев (01.01.2017)

* Поделиться

Денис МальцевГость программы: историк, кандидат исторических наук Денис Мальцев.

Темы беседы: Правление императора Павла I, его личность и отношение к нему современников.


Д.Володихин

— Здравствуйте, дорогие радиослушатели — это светлое радио — радио «Вера». В эфире передача «Исторический час». С вами в студии я — Дмитрий Володихин. У нас гость — историк Денис Александрович Мальцев — кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Российского института стратегических исследований.

Д,Мальцев

— Здравствуйте!

Д.Володихин

— Мы сегодня обсуждаем одну из может быть самых спорных фигур в ряду правителей России. Человека, в отношении которого выдвигались самые разные обвинения, некоторые считали его безумцем, душевнобольным. Напротив, существует достаточное количество людей, которые относятся к этой личности, как к достойной поклонения, чуть ли не религиозного. Это император Павел I — преемник Екатерины II и отец Александра I. Он правил очень недолго, всего несколько лет, с ним была пройдена грань от XVIII века к XIX и Денис Александрович как раз является одним из ведущих специалистов по этой фигуре, по событиям, которые связаны с Павлом, по его деятельности и соответственно ему я и переадресовываю этот вопрос: до какой степени концепция о душевном нездоровье Павла I, которая столь часто мелькает в популярной литературе, в разного рода журналистских материалах, обоснована? Есть ли под ней какая-то фактическая почва?

Д,Мальцев

— Разумеется никакой фактической почвы под такого рода заявлениями нет. Надо понимать, что эти заявления исходят от кого — исходят от людей, которые по сути дела его убили, людей, которые заинтересованы в том, чтобы свое преступление скрыть за фразами, что это был какой-то император неправильный, да, действительно чуть ли не душевнобольной, который вел Россию куда-то не туда и тому подобное. Ничего из того, что мы знаем о государе Павле Петровиче не говорит нам о каком-то его душевном нездоровье, о каких-то у него проблемах с психикой и так далее. Это был человек рыцарственный, человек гордый, человек, который имел свое собственно видение, куда должна следовать Россия и твердо неукоснительно шел по этому пути. Собственно, за что и был впоследствии убит, я думаю, об этом мы еще поговорим. Что касается этой концепции о душевном нездоровье...

Д.Володихин

— Я бы сказал: легенды.

Д,Мальцев

— Легенда, да... Как сказал, она в начале была выдвинута действительно людьми, близкими тем кругам, которые собственно говоря, его убили. Зачастую — это непосредственно те люди. Скажем легенду о душевном нездоровье, о нелогичных каких-то приказах и тому подобное активно распространял небезызвестный Леонтий Леонтьевич Беннигсен — ганноверец на русской службе, один из основных, в общем-то, убийц, собственно говоря.

Д.Володихин

— Беннигсен — довольно значительный полководец того времени, фигура, которая вошла в русскую историю где-то с положительным значением, где-то с отрицательным, но во всяком случае она имела вес и в русской исторической литературе, и в обществе того времени. Вы говорите, что Беннигсен был одним из тех людей, кто распространял скверные слухи о Павле I.

Д,Мальцев

— Это был его прямой интерес, собственно говоря, поскольку да, он был одним из... даже не просто участником, а одним из организаторов цареубийства. Собственно, его бурный карьерный рост от обычного комполка до действительно одного из полководцев, в общем-то говоря, Российской империи, он как раз происходит после убийства Павла — уже в царствование Александра I. А, что касательно его позитивных заслуг, да, это человек, который смог свести в ничью сражение с самым Наполеоном, впервые, в общем-то, в истории самого Наполеона. Да, это дорогого стоит, этот человек без сомнения неглупый, но к сожалению, человек все-таки инородец, человек, который имел может быть свои представления об интересах Российской империи, может быть больше имел представление о своих собственных интересах.

Д.Володихин

— То есть для русского общества, русской культуры того времени, он был в большей степени чужак, далеко не погруженный в те настроения, которые царили тогда в России и в частности при дворе?

Д,Мальцев

— В общем-то, да. Он действительно... нельзя сказать, что он был в полной мере вписан в русское общество, как таковое. Да, он вполне себе, что называется, крутился при дворе, вращался при дворе, он имел неплохие контакты с гвардейскими офицерами, которые традиционно смотрели в сторону Европы. Но сказать, что он как-то стал полностью своим — у него это видимо до конца не получилось.

Д.Володихин

— Итак, в значительной степени, я резюмирую этот момент, в значительной степени легенда, связанная с мнимым, скажем так, сумасшествием, мнимыми недостатками психологии Павла I, исходят из среды заговорщиков и в частности от Беннигсена. Так давайте попробуем вернуться к началу правления Павла I, он восходит на престол. Какие ожидания связаны с его венчанием на царство и какие первые, так сказать, манифестные мероприятия император являет публике, наполненной психологическим напряжением — трон после очень долгого правления Екатерины II, занимает другой человек. Ясно, что он будет править иначе. И что становится в первый год его правления своего рода визитными карточками Павла?

Д,Мальцев

— Ну, действительно, сам Павел Петрович, будучи цесаревичем, будучи великим князем, будучи законным наследником, в этих самых наследниках засиделся. Поскольку мы имели перед этим более чем 30-летнее правление императрицы Екатерины II, Екатерины, заслуженно в общем-то, называемой Великой. Естественно после такого правления матушки Екатерины как-то... многие выросли, что называется, при ней. Другой император на престоле воспринимался — а что же будет? Надо сказать, Павел Петрович оправдал ожидания, что будет по-другому. Он стал императором всероссийским по факту с 6 ноября 1696 года — по факту смерти Екатерины II, а собственно короновался он 5 апреля уже следующего — 1697 года, в первый день Пасхи. И вот соответственно в этот день, были опубликованы целый ряд документов, но два из них основные, которые, в общем-то, обществом очень бурно обсуждались и имели колоссальное значение для последующих 120 лет существования Российской империи.

Д.Володихин

— Первый день пасхальной недели?

Д,Мальцев

— Да.

Д.Володихин

— Хороший знак.

Д,Мальцев

— Да, это было действительно таким образом задумано — государь был человеком глубоко религиозным, и он показывал, в общем-то, очевидную сакральность и преемственность русской императорской власти.

Д.Володихин

— Что же это были за первые его мероприятия и указы?

Д,Мальцев

— Ну, во-первых, это был акт о престолонаследии, который подводил черту под, что называется «бабским царствованием» XVIII века, когда в противовес такому же акту о престолонаследии Петра I, выстраивался четкий порядок наследования императорского трона по мужской линии от отца к сыну. Без разного рода демократических моментов, что государь может сам назначить кого угодно, в том числе и человека любого звания, как подразумевалось из указа Петра Великого, что может наследовать любой член императорской фамилии. Казалось бы, хорошо, демократично вроде бы так все, но беда в том, что на практике приводило к тому, что каждая смена императора превращалась во всевластие гвардии, которая возводила на трон того, или иного человека. Это следовало прекратить для дальнейшего стабильного развития России — это было прекращено.

Д.Володихин

— То есть, если я правильно Вас понимаю, Павел I просто навел порядок в этом запутанном вопросе. А та ситуация, которая существовала до него, на протяжении почти века, со времен Петра I — это неулаженность вопроса о престолонаследии, которая вызывала заговоры, дворцовые перевороты, стремление посадить на престол с помощью гвардейских полков какого-нибудь угодного небольшой придворной группке кандидата. Если есть какая-нибудь дама, имеющая отношение к царствующему дому и, хотя бы по внешней видимости вполне покладистая, то давайте ее поставим, она будет нас слушаться. Павел эту ситуацию уничтожил в корне.

Д,Мальцев

— Совершенно верно, действительно, ситуация была именно такова. И вообще фраза «навел порядок» — это, наверное, если охарактеризовать короткое царствование Павла I двумя словами, то это, наверное, именно те слова — навел порядок. Навел порядок в престолонаследии, навел порядок в армии, навел порядок в финансах, навел порядок даже в межрелигиозных отношениях. В общем, везде он приходил и наводил порядок.

Д.Володихин

— Сейчас мы по очереди пойдем по всем этим позициям наведения порядка. Но прежде всего, Вы сказали, что были мероприятия — указы, последовавшие сразу за его восшествием на престол. Мы услышали один — указ о престолонаследии. Что было еще?

Д,Мальцев

— Хотелось бы назвать хотя бы еще один тоже из важнейших — это, так называемый «Манифест о трехдневной барщине». Он тогда же в тот же самый первый день пасхальной недели — 5 апреля на коронации тоже был оглашен. Что это такое? Трехдневная барщина официально именем императора запрещала помещикам использовать в своем хозяйстве крепостных крестьян более трех дней в неделю. То есть подразумевалось, что один день крестьянин отдыхает — в воскресенье, как полагается. Три дня он может максимум работать на помещика, три дня он может работать, должен работать на себя, что гарантировало, что, хотя бы он голодать не будет. Такая своего рода социальная гарантия от произвола со стороны императора. Надо заметить, что ни одна из императриц XVIII века, возводимых на престол гвардией, не смогла себе позволить такого, хотя нужду оградить нижние сословия Российской империи от каких-то попыток произвола, которые хоть были не слишком многочисленны, но были — эта необходимость была очевидна.

Д.Володихин

— То есть, иными словами, восходя на престол, Павел выказал желание позаботиться о простом народе и вместе с тем со стороны дворянства заработал массу недоброжелателей, ведь он в какой-то степени ограничил экономические права дворянства в отношении крестьян?

Д,Мальцев

— Конечно. Но собственно говоря, вообще с этого манифеста, если так по справедливости, следует отсчитывать именно последовательные эти ограничения крепостного права, что впоследствии приведет к полной его отмене, уже правда спустя пару поколений. Дворян конечно это... кто-то воспринял с пониманием, многие, конечно с негодованием, как ограничение своих собственных прав. Надо сказать, в этом плане человек, которого считают таким ретроградом на троне — это именно Павел Петрович, он был в чем-то очень прогрессивен, потому что искренне считал, что ему должны присягать все сословия, включая крестьян и включая крепостных крестьян, что по тогдашним меркам было несколько неожиданно для дворян, они-то искренне считали, что присяга — только их дело. Оказалось, не так.

Д.Володихин

— Уважаемые радиослушатели — это светлое радио — радио «Вера». В эфире передача «Исторический час». С вами в студии я — Дмитрий Володихин и у нас гость — кандидат исторических наук Денис Александрович Мальцев. Мы обсуждаем фигуру императора Павла I. И я думаю, сейчас стоит вернуться к Вашим словам, сказанным прежде о том, что Павел был склонен наводить порядок. И в частности Вы сказали, что он наводил порядок в армии, в финансах. Как это происходило и с чем это связано?

Д,Мальцев

— Ну, если говорить об армии. Армия, которая досталась императору Павлу Петровичу несла на себе, как сказать, двойственный такой момент присутствовал. С одной стороны, это была без сомнения великая армия, чьи победы гремели по всей Европе, армия блестящая, неоднократно бившая турок, в двух победоносных екатерининских войнах с Османской империей, нанесшей многочисленные поражения. Армия вроде бы блестящая — это ряд полководцев — Румянцев, Суворов, Потемкин, в общем, который не полководец, но тоже водил войска и блестящий администратор — это, с одной стороны. С другой стороны, это армия, и особенно гвардия, весьма подрасхлябанная. Когда уставы не считались уже чем-то обязательным, когда офицер мог явиться на службу в красивой шубе, вместо мундира, когда-то на службу мог и не явиться — ну, мирное время, чего на нее являться и так далее. То есть, женское правление, оно, наверное, накладывало отпечаток даже в лице такой императрицы то жесткой, в хорошем смысле, Екатерины II. С этой расхлябанностью, с непосещаемостью, что называется, высшим офицерством своих постов, как раз Павел и активно боролся.

Д.Володихин

— Ну а финансы?

Д,Мальцев

— Что касается финансов, то естественно многочисленные проекты Екатерины требовали больших финансовых вливаний и в это время российский бюджет уходит в дефицит, плюс ко всему Россия местами начинает делать внешние займы, ну, на войны, на освоение огромных территорий Новороссии — это, в общем-то, наверное, аспект неизбежный, потому что огромные задачи решались при императрице. Но с другой стороны — это вызвало предсказуемые последствия — появляются бумажные деньги, вместо четкой серебряной монеты, которая была раньше, происходит инфляция рубля и так далее, и тому подобное.

Д.Володихин

— То есть, серебряные монеты, как и медные, остаются, просто бумажными деньгами стараются заткнуть дыру в области дефицита металла и производственных мощностей, которые эту монету изготавливают?

Д,Мальцев

— Совершенно верно. Потому что требовалось все больше и больше денег, серебра настолько не хватало, начинают печатать ассигнации бумажные. Ассигнации бумажные при формально той же стоимости, естественно...

Д.Володихин

— Обесцениваются

Д,Мальцев

— Обесцениваются и котируются в реальной действительности совершенно по-другому. Павел Петрович действовал здесь со свойственной ему решительностью, в частности, допустим, все сервизы Зимнего дворца были переплавлены на монету демонстративно. Павел Петрович сказал, что я и моя семья как-то и на олове поедим, ничего страшного, а для государства это сейчас точно важнее. А соответственно соответствующее количество бумажных ассигнаций было на той же самой площади перед Зимним дворцом просто сожжено.

Д.Володихин

— То есть произошло, как сейчас говорят, сжимание бумажной массы.

Д,Мальцев

— Укрепление рубля.

Д.Володихин

— Введен режим экономии, укрепление рубля и демонстративное манифестное поведение самого государя, который постарался отказаться от каких-то излишеств для того, чтобы оздоровить финансы империи.

Д,Мальцев

— Ну да, то есть идея жить по средствам, она вообще Павлу была близка, как и человеку в том числе долго просидевшему в наследниках, в Гатчинском имении, где он вел собственное отдельное от основного императорского двора хозяйство и жить по средствам ему приходилось, в общем-то привыкать с возраста, когда он вступил уже в самостоятельную жизнь и до вступления на императорский престол. Вступив на него, он, в общем-то, продолжал эту линию уже в масштабах государства. Что, кстати имело свои позитивные последствия довольно быстро. То есть действительно финансовая система оздоровилась, что позднее дало значительные возможности его наследнику Александру I, там уже в ходе дальнейших наполеоновских войн.

Д.Володихин

— Ну а теперь, пожалуй, к той теме, которая вызвала наибольшее количество исторических анекдотов, причем анекдотов достаточно жестоких Павлу, предъявляющих какие-то истинные, или мнимые чудачества в его поведении. Я имею в виду, внешнюю политику Павла I. Собственно портрет, которым пользуется без особого разбора образованная публика уже не первое столетие — портрет Павла I содержит в себе одну очень важную черту — артистизм и импульсивность. И фильмы, которые поставлены о Павле, романы, которые о нем написаны, рисуют этого императора человеком, который решал чрезвычайно важные дела внешней политики под действием чувства, под действием сиюминутной прихоти. Так это в действительности, или напротив, внешняя политика была продуманной, достаточно сложной и логически связанной системой?

Д,Мальцев

— Вы знаете, Павел Петрович правил всего четыре года, четыре месяца и четыре дня, но — это была целая эпоха. В том числе и для России, и для Европы. Дело в том, что происходили такие тектонические сдвиги именно на внешнеполитической арене — это же время, когда у нас после французской революции усиливается в начале Французская республика, потом происходит уже как раз в годы правления Павла переворот и по сути захват власти во Франции диктатором Бонапартом, который скоро провозгласит империю. За всем этим нужно было поспевать, и Павел I за этим всем несомненно успевал, получая выгодны для Российской империи, идя в ногу со временем.

Д.Володихин

— Ну, например?

Д,Мальцев

— Например, революционная Франция, тогда еще с генералом Бонапартом активно двигалась на Восток, на восточные рынки, на рынки Османской империи. Знаменитая египетская экспедиция Наполеона, захваты ключевых точек в Адриатическом и попытке сделать то же самое в Эгейских морях французским флотом и так далее.

Д.Володихин

— Имеется в виду то, что военная сила наполеоновской Франции была направлена на то, чтобы открыть французским буржуа выход к богатейшим азиатским рынкам, свободу рук и в какой-то степени потеснить там влияние других держав, а прежде всего Англии и России?

Д,Мальцев

— Да, к рынкам Леванта, совершенно верно, в то время, как с одной стороны, уже и определенный торговый интерес для нас представляло, ну и что, наверное, более важно — это священная земля, это опять же на Балканах земли наших единоверцев православных славян — это было в наших интересах. И здесь Павел совершает такое чудачество, как заключает единственный, наверное, в нашей истории союз с Османской империей и совместно русско-турецкий флот, возглавляемый Ушак-Пашой, то есть Ушаковым, идет и освобождает от французов небезызвестный остров Корфу, который сейчас одним из центров туризма является. И на этих островах Корфу и соседних Ионических островах провозглашается республика семи островов, по сути дела ядро будущей независимой Греции — это первое независимое греческое государство на тот момент после нескольких столетий османского ига. Ну оно относительно независимое, потому что де-факто и даже отчасти де-юро оно под протекторатом России находится. Вот, пожалуйста, то есть Россия имела там четкую удобную базу для своих судов с минимальными усилиями, надо сказать.

Д.Володихин

— А как, допустим, обстоит дело со знаменитым походом в Индию и переворотом от противостояния Наполеону в сторону противостояния британцам?

Д,Мальцев

— Это взаимосвязанные между собой вещи. Вообще по поводу непоследовательности политики Павла Петровича, здесь хотелось бы такую общую реплику сказать, про нее говорят люди, которые судят опять же по материалам, которые оставили после себя цареубийцы и их потомки, по материалам либеральной общественности XIX века, которая очень рада была любого императора, в общем-то, так, или иначе, представить в несколько невыгодном свете, ну и по материалам советской историографии, которая эти традиции продолжила. Для того, чтобы получить какие-то реальные основания для обвинения в непоследовательной политике, наверное, нужно дойти до архивов внешней политики Российской империи, поработать там с документами и тогда уже делать эти выводы.

Д.Володихин

— А Вы дошли, каковы же итоги?

Д,Мальцев

— Я дошел, обнаружил, что я чуть ли не единственный, кто до него дошел, потому что в подавляющем большинстве дел я расписывался первым. Итоги: послания русским представителям в Европе на десятках страниц с подробными объяснениями, что и как им делать, с объяснениями текущей политической ситуации в Европе и российское видение этой политической ситуации и дальнейшего его развития, и так далее, и тому подобное. А исходя из этого как раз и совершенно четко и очевидно видна логика этого перехода от одного союза к другому. Как я уже сказал, ситуация в Европе очень менялась. Поначалу, очевидный аспект — борьба с революцией. Россия вступает в союз с Англией, с Австрией, даже, я сказал, Османская империя в этом же союзе присутствует, поход Ушаковской эскадры в Средиземное море, знаменитый поход Суворова в Италию, а затем в Швейцарию. Блестящие победы русского оружия — все хорошо, все замечательно. Но помимо целей идеалистических, которые, в общем-то, для Павла Петровича, как для человека благородного были присущи, он прекрасно понимал, что все-таки он не частный рыцарь, а государь огромной империи, у которой есть свои геополитические интересы. И разумеется во всех этих походах эти интересы должны были преследоваться и наши войска должны были добиваться их исполнения. Что было интересом этих походов? Конкретно, который можно пощупать — это остров Мальта — прекрасный остров с центре Средиземного моря, который по сути дела — ключ, между восточным и западным Средиземноморьем.

Д.Володихин

— То есть Павел хотел сделать из Мальты своего рода военно-морскую базу для российского императорского флота — это Вы имеете в виду?

Д,Мальцев

— Разумеется — это не то что своего рода, был конкретный договор с англичанами заключен на эту тему, что будет там российская военно-морская база, что остров будет возвращен мальтийским рыцарям, он отбит был у них революционным генералом Бонапартом собственно, что остров будет им возвращен, но при этом сами мальтийские рыцари подчинялись уже Павлу Петровичу, как 72 великому магистру Мальтийского ордена, православному магистру Мальтийского ордена. И часть состава Мальтийского ордена при нем становится православной — православные люди в него входят. То есть по сути дела — это...

Д.Володихин

— Это не только романтика, это довольно серьезный политический шаг.

Д,Мальцев

— Конечно — это огромный по своей серьезности политический шаг, тем более, что была такая традиция, что гроссмейстер Мальтийского ордена как бы покровительствует всему рыцарству, то есть дворянству Европы. То есть вообще это очень неслабый инструмент влияния именно в этих кругах, что было более, чем актуально в условиях наступающей революции. Однако, как это традиционно бывает, англичане, если говорить на жаргоне: «кинули», в общем-то Россию. То есть был захвачен остров вперед английской эскадрой и сказали: «Пускай здесь лучше будет английская база, зачем собственно говоря русская?».

Д.Володихин

— И это создало точку напряжения.

Д,Мальцев

— Да, разумеется Павел Петрович прекрасно понял, что с такими союзниками каши не сваришь, а еще в это время начала подобным образом чудить Австрия. Но по сути дела ведь знаменитый переход Суворова через Альпы, он вызван банально тем, что отсутствовала координация и взаимодействие между русскими и австрийскими войсками и создалась ситуация, когда русские войска севернее Альп могли быть разбиты, оставлены без поддержки собственно говоря австрийцев.

Д.Володихин

— Своих же союзников.

Д,Мальцев

— Своих же союзников, да. То есть, вот этот героизм был не потому, что Суворову захотелось в очередной раз погеройствовать, а потому что это просто требовалось.

Д.Володихин

— Это светлое радио — радио «Вера». В эфире передача «Исторический час». С вами в студии я — Дмитрий Володихин. мы ненадолго расстаемся с вами и буквально через минуту продолжим наш разговор.

Д.Володихин

— Дорогие радиослушатели, здравствуйте! Это светлое радио — радио «Вера». В эфире передача «Исторический час». С вами в студии я — Дмитрий Володихин, у нас дорогой гость — историк Денис Александрович Мальцев — старший научный сотрудник Российского института стратегических исследований и мы обсуждаем фигуру знаменитого императора Павла I. В частности, тонкости внешней политики, которая проводилась тогда императором. Мы с Вами перешли к теме отношений с Британией прежде всего и возникает вопрос о знаменитом индийском походе русской армии. Многие считают — это вообще неким, простите за лексику, фейком, многие считают, что это просто анекдот, некое усилие советских кинематографистов, приложенное к историческим фактам, правда не очень с ними связанное. А что на самом деле?

Д,Мальцев

— На самом деле индийский поход был логичным следствием определенного разворота во внешней политике. Дело в том, что по сути дела преданный своими английскими союзниками государь-император не захотел это как-то терпеть в ущерб интересам России и начал совершенно логичную линию. Если у нас англичане поставили себя враждебно по отношению к нам, то являются ли враги англичан нашими друзьями? До поры до времени казалось, что такая постановка вопроса невозможна. Почему? Потому что враги англичан — это были революционная Франция, которая, в общем, ставила перед собой целью уничтожение всех монархических дворов Европы, экспорт революции и тому подобные, знакомые, в общем-то, нашему народу лозунги, к нам они придут спустя столетие, а тут они вот уже шли по Европе. Но как раз в это время, как я говорил, во Франции происходит переворот и к власти приходит Наполеон Бонапарт, который провозглашает себя первым консулом и, в общем-то, становится очевидным, что этот человек хочет сосредоточить в своих руках единоличную власть. Павел I это понял сразу. Есть его письма нашим посланникам, его переписка с руководителями внешней политики Российской империи, где он прямо говорит, что во Франции установилась единоличная власть, а может быть и монархия. То есть Наполеон то ли еще думает об установлении империи, то ли еще не думает, а Павел уже знает, что он это будет делать. И исходя из этого, он начинает строить свою внешнюю политику. То есть, ну да, получается, во Франции, наверное, будет новая династия, конечно нехорошо, что старую свергли, но пусть лучше будет новая монархическая династия, чем это нестабильное, республиканское, агрессивное по отношению к остальным государствам Европы правление, которое имелось на тот момент. А с этим правлением уже можно иметь дело — это тоже опять-таки цитата из донесений. Тут надо сказать и сам Наполеон, который, в общем-то, на этом этапе был активно заинтересован в добром расположении России, сделал красивый рыцарственный жест, он отпустил всех русских военнопленных, пошив им мундиры за счет французской казны. Это действительно был красивый жест, жест, который как-то уже давно не был принят в тогдашней Европе все более и более рациональной. Павел его оценил. Между двумя правителями завязалась определенная переписка через посланников и ее следствием была подготовка русско-французского союза, имевшего антибританскую направленность. И вот следствием этого союза и был знаменитый индийский поход, когда казаки, их часто называют казаки Платова, но это несколько ошибочно, поскольку Платов стал атаманом как раз в ходе этого похода. Собственно поход то возглавил Василий Орлов, а после его смерти, вот уже атаманом донского казачьего войска стал именно известный будущий уже герой воин как раз с Наполеоном — атаман Платов.

Д.Володихин

— Ну и сколь значительной была эта экспедиция?

Д,Мальцев

— Экспедиция, в общем-то, весьма значительная. То есть, если мы почитаем описания историков, занимавшихся Доном, то станицы опустели. Такой тотальный призыв казачества.

Д.Володихин

— 5-10-20 тысяч?

Д,Мальцев

— 22 000 человек.

Д.Володихин

— Это целый, можно сказать...

Д,Мальцев

— Это почти все силы донского на тот момент войска действительно.

Д.Володихин

— Настоящая армия.

Д,Мальцев

— Да, это большая армия. Чтобы было понятно, в середине XIX века вся Средняя Азия была завоевана подразделениями меньшей численности. То есть, если мы посмотрим завоевания Средней Азии, то есть Каханда, Бухары, Хивы. По-моему, ни в одном месте не собиралось одновременно 22 000 человек, то есть это та сила, которой избыточно достаточно для сокрушения любого из существующих тогда в Средней Азии государств.

Д.Володихин

— Иными словами — это не было чем-то анекдотическим — это было широко задуманное внешнеполитическое мероприятие. Может быть рискованное, но с точки зрения нового российско-французского союза, сулившего определенные дивиденды.

Д,Мальцев

— Совершенно верно, то есть, как программа минимум — на полвека ранее была бы захвачена Средняя Азия, России достался бы этот богатый рынок, откуда можно было бы черпать хлопок, которого не хватало российской текстильной промышленности. Это как программа минимум и цели то первые ставили именно Бухара и Хива. Хотя кстати были еще десятки тысяч русских православных людей, захваченных в плен набегами. Казалось бы, такие традиционные источники угрозы работорговли, типа Крымского ханства, давно ликвидированы, но в Средней Азии они еще оставались и русские люди угонялись в плен, как несколько веков назад.

Д.Володихин

— И стоило бы заняться освобождением их.

Д,Мальцев

— Это тоже ставилось задачей, как раз первой задачей этого похода. А Индия была уже дальнейшим следующим этапом, который зависел в том числе и от отклика французов, которые должны были выставить тоже 30-тысячный контингент, который должен был прибыть в Астрабад и последовать вместе с российским контингентом.

Д.Володихин

— А я хотел бы обобщить то, что Вы сказали. В принципе, поход, который планировался при Павле I был направлен не на Индию непосредственно, подчиненную британцам, а так сказать, в сторону Центральной Азии, в сторону сердца вообще азиатского субконтинента и на будущем, на какую-то может быть достаточно отдаленную перспективу создавал угрозу собственно и индийским владениям Англии. А пока убирал угрозу от юго-восточных границ Российской империи, которые проходили в соприкосновении со среднеазиатскими государствами. То есть, в принципе, ничего немыслимого, ничего ужасающего, ничего абстрактного в этом походе не было. Это была, в общем-то акция, которая должна была принести ощутимую политическую и экономическую прибыль. Но Вы много раз говорили, что Павел был романтик, рыцарь, хотя и не частный, как Вы сказали, рыцарь, а рыцарь на престоле. И здесь возникает чрезвычайно интересная коллизия. С одной стороны — это православный человек и два раза об этом сказали достаточно твердо, Павел православный император. С другой стороны, он глава Мальтийского ордена, он человек, который очень любит романтику старой средневековой Европы, он строит замки. Известен Приоратский замок в Гатчине, построенный при нем.

Д,Мальцев

— Ну и Михайловский замок собственно.

Д.Володихин

— Михайловский замок, в котором он жил в последние дни своей судьбы. Связано это было и с тем, что он официально все-таки являлся главой Мальтийского ордена. Каким образом его принадлежность к православию, православная религиозность сочеталась с такой ультра европейской рыцарской направленностью его культуры и его устремлений?

Д,Мальцев

— Вы знаете, вообще для русских императоров и императриц, даже, наверное, больше XVIII века характерна некая секулярность все-таки, к сожалению. После реформ Петра тот дух единства с Церковью, который был характерен для русских царей более раннего периода, он нельзя сказать, что исчез, ни в коей мере, но он все-таки несколько, наверное, ослабел. И в этом плане государь Павел Петрович такое отрадное очень исключение — это человек, который был молитвенник, то есть как бы он в Гатчине, где он прожил долгие годы, там имелось место, не знаю, сейчас после ремонта, по-моему, оно все-таки уже восстановлено и его нельзя посмотреть, поскольку в ходе Великой отечественной войны было уничтожено внутреннее убранство, где просто вытерто было коленями императора, где он молился.

Д.Володихин

— Что это за место?

Д,Мальцев

— Собственно это была именно церковь внутренняя, дворцовая, не знаю, можно ли сказать Гатчинский дворец в полном смысле. Это именно место, где молилась императорская семья. И соответственно там...

Д.Володихин

— А император, или еще цесаревичи?

Д,Мальцев

— Я так понимаю, что император и императрица, поскольку цесаревичи Александр и Константин, они были изъяты по сути дела из семьи царствующей императрицей Екатериной бабкой их.

Д.Володихин

— А тогда такой вопрос — они молились там в тот момент, когда Павел был еще наследником престола, или когда он уже стал монархом?

Д,Мальцев

— Нет, это не когда он стал монархом — это именно, когда он был наследником престола. Он же вступил на престол, уже будучи 42 летним взрослым совершенно состоявшимся человеком со своими взглядами и убеждения. И эти убеждения были именно монарха православного.

Д.Володихин

— Он сохранил свою молитвенность, свою приверженность православию, когда он уже правил, когда он взошел на престол?

Д,Мальцев

— Разумеется.

Д.Володихин

— По чему это видно? Из чего это можно увидеть?

Д,Мальцев

— Собственно говоря, он продолжал оставаться верным сыном Церкви, он посещал церковь, ходил к исповеди — очевидные вещи. Казалось бы, очевидные, но, допустим, у следующего императора — Александра I благодаря бабушкиному воспитанию, а не отцовскому и материнскому, этих очевидных вещей очень долго не присутствовало. И потребовался 1812 год — страшный для России год, страшное испытание, чтобы император всероссийский вернулся к вере, перестал быть таким секулярным по сути дела правителем. У Павла Петровича разумеется таких моментов быть не могло. Но помимо прочего — это человек, который близко к сердцу принимал проблемы веры, проблемы Церкви. На это конечно сказывалось влияние одного из его воспитателей — митрополита Платона, который собственно митрополит Московский и Коломенский — человек, который будучи тогда еще наместником Троице-Сергиевой лавры как раз был одним из воспитателей Павла Петровича, когда он был еще совсем ребенком. Видимо ему мы обязаны этой религиозностью, несколько даже необычной для высшего света тогдашней Российской империи.

Д.Володихин

— Но вот именно при Павле, насколько я понимаю, была произведена чрезвычайно важная церковная реформа — введение единоверчества, явления необычного и со всей очевидностью позитивного.

Д,Мальцев

— Совершенно верно, я как раз к этому и подводил. Вопросы проблем веры, проблем Церкви его волновали и одной из проблем разумеется был состоявшийся в прошлом веке раскол — достаточно трагическая, страшная страница нашей истории — истории страны и Церкви. И Павел I был именно тем императором, который деятельно, решительно постарался этот раскол собственно преодолеть. То есть, что такое введение единоверия — это разрешение богослужений по старинным дониконовским книгам, то, что именно вводилось как раз во многом под присмотром митрополита Платона, было введено в 1800 году, одобрено Синодом в 1801. То есть это успел как раз незадолго до своей кончины император Павел Петрович, что называется, протолкнуть — это то, что все-таки примирило эти две разошедшиеся на некоторое время части нашей единой Церкви.

Д.Володихин

— Но вот богослужение по дониконовским книгам, но...

Д,Мальцев

— Но при этом подчинение разумеется Русской православной Церкви.

Д.Володихин

— Синодальной иерархии.

Д,Мальцев

— Да, совершенно верно.

Д.Володихин

— Это действительно вернуло значительную часть старообрядчества в лоно Церкви.

Д,Мальцев

— Очень значительную, да, это действительно было определенное примирение. Кстати, если говорить о некоем почти религиозном почитании государя Павла Петровича, то здесь как старообрядцы стали первыми, кто очень активно к этому подключился, потому что они оценили разумеется этот жест.

Д.Володихин

— Напоминаю, что это светлое радио — радио «Вера». В эфире передача «Исторический час». С вами в студии я — Дмитрий Володихин. Если я правильно помню, уже на исходе судьбы русской монархии при Николае II, предпринимались попытки прославить императора Павла I в лике святых. Было ли такое действительно?

Д,Мальцев

— Да, такие попытки предпринимались, они предпринимались во многом именно по инициативе самого государя Николая II и его жены. Поскольку государь интересовался русской историей, ни в коей мере не верил в какое-то сумасшествие, неадекватность своего предка, ну и плюс ко всему на это были объективные основания, то есть, есть брошюрка в которой, в общем-то, изложен перечень чудес — исцелений и тому подобного, то, что совершалось на могиле собственно государя Павла Петровича. То есть, некие основания для этого, как представлялось тогда, были.

Д.Володихин

— Были собраны.

Д,Мальцев

— Более того, есть такой даже эпизод, показывающий, что это не было чистым формализмом, а имело место народное почитание, когда большевики стали вскрывать императорские могилы, было такое уже после их прихода к власти, первый отряд, привлеченный для этого, отказался вскрывать могилу Павла Петровича, сказав: «Ну, он то святой, как можно?» — пришлось следующих звать.

Д.Володихин

— Ну эта тема приводит нас к финальной трагедии в судьбе государя Павла Петровича, а именно к его убийству заговорщиками в 1891 году. С чем связан заговор и что за круг людей, которые решили погубить законного государя?

Д,Мальцев

— Ну, собственно заговор, если уж прямо сразу говорить, связан как раз с тем самым индийским походом, с тем самым разрывом с Англией. Поскольку сам поход... это последующие историки не очень хорошо знающие географию, могут над ним смеяться. А, в общем-то, сами англичане воспринимали происходящее все более, чем серьезно, поскольку прекрасно знали, что до Индии то дойти замечательно можно. Даже до Индии.

Д.Володихин

— Если бы даже и не дошли до Индии, в общем-то, то видимо и не ставилось первейшей целью похода, так сказать перспектива на будущее, само расширение владений Российской империи в ту сторону, в этом направлении мыслилось, как серьезная опасность.

Д,Мальцев

— Разумеется, я сказал, хоть было бы достигнута первая цель, хоть и дальнейшие, все равно — это так, или иначе угроза для англичан. Плюс были же ведь арестованы английские суда в российских портах, порядка 300, вообще-то, очень много.

Д.Володихин

— Очень серьезный финансово-экономический ущерб.

Д,Мальцев

— Это очень серьезный ущерб, да. Был создан второй нейтралитет, у нас любят вспоминать первый нейтралитет, созданный Екатериной II в поддержку восставших американских колоний, но был то и второй нейтралитет, в который вошла Россия, Пруссия, Дания и Швеция и который провозглашал право этих стран торговать с кем угодно, в том числе с Францией в ущерб английской континентальной блокаде, которую они тогда уже попытались установить. По сути дела, Павел бросил такой комплексный вызов англичанам и даже их морскому могуществу. Ну вот уже так, святая святых, до чего англичане вообще старались как бы дело не доводить и всех потенциальных конкурентов выбивать. Я скажу более того, что в принципе флот при Павле переживал второе рождение, закладывалась масса новых кораблей, причем самых прогрессивных, лучших обводов, постройки, укреплялось днище для дальних походов и так далее, и так далее. То есть последствия могли быть очень далеко идущие.

Д.Володихин

— Надо сказать, что в следующее царствование эти корабли очень пригодились на Средиземном море в эскадре Синявина, который одержал на них, используя эти корабли, две больших победы над турецким флотом. Но, возвращаясь к эпохе Павла I, к ее печальному и трагическому исходу. То, что Вы говорите — это идея, согласно которой гибель Павла I вызвана была в первую очередь внешним фактором, то есть заговорщики явились где-то сотрудниками, где-то может быть агентами, где-то, так сказать, сочувствующими в отношении интересов британской короны. А Вам традиционный историк, что XIX века, что советского времени возразил бы: да что вы, что вы, в российском обществе накалилось страшно негативное отношение к Павлу — это был выплеск внутренних проблем, его убили из-за того, что его перестали уважать, он утратил авторитет в самой Российской империи. Что Вы возразите, защищая свою точку зрения?

Д,Мальцев

— В общем-то, я скажу, во-первых, очевидный момент, что одно то собственно другому не мешает. Вообще история цареубийства марта 1801 года, цареубийства, совершенного на мартовские иды, что тоже определенные параллели проводятся, оно как раз включает в себя два компонента. Это английское золото и русское предательство, да. То есть, конечно же убивали русские, русские дворяне, которые давали присягу.

Д.Володихин

— А, скажем так, Пален, Беннигсен.

Д,Мальцев

— Не вполне русские фамилии.

Д.Володихин

— Речь идет скорее о российских подданных.

Д,Мальцев

— Российских подданных, можем уточнить и так, хотя, в общем, конечно были предатели и среди совсем выходцев все-таки и русских.

Д.Володихин

— И знатного российского дворянства.

Д,Мальцев

— Совершенно верно, но надо сказать, что командиры трех гвардейских полков — Семеновского, Преображенского и Кавалергардского — Уваров, Талызин, Депрерадович, то есть люди, которые, в общем-то, давно уже, многие поколения на службе Российской империи, если там даже имеется происхождение не совсем русское, они уже давно русифицированы.

Д.Володихин

— В данном случае этническая принадлежность не важна. Мы видим, что действует фактор каких-то британских финансовых вливаний и как Вы говорите, есть и собственно российский элемент предательства. Но с этой точки зрения хотелось бы услышать, во-первых, главнейшие действующие фигуры заговора и посмотреть, каковы причины, помимо британского золота, сподвигнувшего заговорщиков на их мрачное деяние.

Д,Мальцев

— Ну, вообще не следует недооценивать именно само золото — его было много, оно было передано через Ольгу Жеребцову — сестру опальных братьев Зубовых, которая близко общалась с английским послом Чарльзом Уитвортом. Но помимо этого была конечно определенная та сословная неприязнь, которая исходила от, даже не просто крупного дворянства, а крупного гвардейского дворянства. Ведь Павел наводил порядок, Павел ограничивал привилегии именно гвардейского офицерства, которое привыкло менять императоров, действительно, ставить их на трон.

Д.Володихин

— Привыкла фактически полусамодержавно хозяйствовать в столице империи.

Д,Мальцев

— Совершенно верно, как раз попытаться опереться на армейское офицерство — вообще безнадежно. Армейское офицерство очень позитивно относилось к Павлу Петровичу, поскольку он открыл дополнительные социальные лифты, то есть простым офицерам из провинции стало гораздо проще сделать карьеру, попасть в те же самые столичные гарнизоны и так далее, потому что из них просто вычищали людей с формулировкой элементарно незнания военного дела. Которых туда вписали, потому что папа у них был генерал, какие-то такие аспекты.

Д.Володихин

— Потому что столичному дворянину нужно было, извините за выражение, намотать срок службы.

Д,Мальцев

— Совершенно верно.

Д.Володихин

— Он мог там, в общем-то, не присутствовать, или присутствовать формально в этом гарнизоне.

Д,Мальцев

— Ну вот давайте я приведу просто только одну из историй, которая характерна вообще царствованию Павла и за что его как раз и называли человеком с психикой, что мол у него какие-то проблемы. Однажды он встретил просто-напросто гвардейского поручика на улице, как раз, который шел весь разодетый, в красивой шубе, собственно говоря, а за ним следом шел денщик, который шел с его шпагой. И тот обратился к денщику: «Здравствуйте, поручик», -тот так: «Позвольте, поручик то я» — «Да не, я вижу, у кого шпага, вот он поручик, а вы гражданин штатский, я не хочу вас видеть в распоряжении полка собственно». Вот так поменялись эти два человека. Эта история, в общем, ее рассказывали многие, имеются ли под ней полные материальные основания, я не могу судить, но она очень характеризует как раз именно политику по наведению порядка в гвардии со стороны Павла Петровича. Это конечно вызывало недовольства гвардейцев.

Д.Володихин

— Таким образом гвардейское офицерство, во всяком случае высшая его часть, в какой-то степени развращенная предыдущим царствованием, когда Екатерина бесконечно дарила и дарила свою благосклонность, в ее финансовом воплощении, в пожалованиях чинов, разного рода орденов, привилегий и в общем-то, достаточно спокойном отношении к нарушениям дисциплины в гвардии — это прежнее царствование прекратилось и на трон зашел, что называется, жесткий хозяин. Человек, который решил в какой-то степени, как Вы говорили, привести в порядок дела, а в отношении гвардии закрутить гайки, потому что уж слишком они разболтались. И таким образом мы видим, что этот заговор, о котором Вы говорите, имел скорее некий верхушечный характер — немного влияния Британии, немного недовольства гвардейских офицеров императором и это заставило людей пойти на преступление, чего уж там, будем называть вещи своими именами. Еще раз, помимо уже прозвучавших графа Палена и Беннигсена, кто был ключевыми фигурами заговора?

Д,Мальцев

— Там еще можно назвать нескольких человек, в принципе — эти двое, пожалуй, самые ключевые, также я назвал глав гвардейский полков, также был недоживший до собственно осуществления заговора небезызвестный Дерибас Осип Михайлович — человек, который основал Одессу и мы знаем, улица Дерибасовская в честь него. Он кстати раскаялся в последние дни своей жизни, по сути хотел предупредить императора, в результате чего граф Пален просто дежурил у его постели, проявил трогательную дружбу, никого к нему не подпускал и постарался, чтобы тот отошел в мир иной, все-таки, императора не предупредив, не покаявшись перед ним. Петру Алексеевичу Палену это удалось. Можно вспомнить еще Никита Петрович Панин — племянник собственно воспитателя Павла I, тоже активно участвовал в заговоре, такой довольно самовлюбленный молодой человек, считавший, что он светило русской внешней политики, активно пытающийся ею рулить, отодвинутый от этого направления Ростопчиным, который проводил как раз...

Д.Володихин

— И тоже в какой-то степени пробританских настроений человека.

Д,Мальцев

— Да, конечно, без сомнения. Взять Суворова, он тоже здесь отметился, к сожалению, Николай Зубов — человек известный недюжинной физической силой и видимо здесь на интеллекте природа немного отдохнула.

Д.Володихин

— Ну что же, мы увидели, что Павел I — это фигура не анекдотическая, никак не связанная с душевным заболеванием. Это фигура скорее трагическая. Человек, который взялся приводить в порядок расстроенное хозяйство Российской империи на всех уровнях. Человек, который отличался по сравнению с предыдущими монархами России, гораздо большей степенью православной религиозности и сошедший в могилу благодаря усилиям личностей темных, да еще и оболгавших его после смерти. Я выражаю искреннюю благодарность Денису Александровичу Мальцеву за его весьма информативное выступление. А вас, дорогие радиослушатели, благодарю за внимание. До свидания!

Д,Мальцев

— До свидания!

Мы в соцсетях
****

Также рекомендуем