"Движение "Вера и свет". Светлый вечер с о. Сергием Старокадомским, Екатериной Зайцевой и Екатериной Давыдовой (15.12.2016)

У нас в гостях были настоятель храма Смоленской иконы Божией Матери в деревне Подолино Солнечногорского района священник Сергий Старокадомский, участница движения "Вера и свет" Екатерина Зайцева и мама "особенного ребенка" Екатерина Давыдова.

Разговор шел о помощи семьям с "особенными детьми", о движении "Вера и свет" и об организованной этим движением благотворительной ярмарки.

---

А. Пичугин

— Дорогие слушатели! Это светлое радио, программа «Светлый вечер», в этой студии приветствуем вас мы — Лиза Горская…

Л. Горская

—…Алексей Пичугин.

А. Пичугин

— Сегодня мы будем говорить про движение «Вера и свет», точнее — про ярмарку рождественскую благотворительную, которую это движение устраивает. В самое ближайшее время — в субботу, 17 декабря в центре Москвы она пройдет. Но обо всем об этом чуть позже подробнее обязательно поговорим. Вместе с нами эту программу ближайший час проведут настоятель Храма иконы Смоленской Божией Матери деревни Подолино священник Сергий Старокадомский…

С. Старокадомский

— Добрый вечер!

А. Пичугин

— Здравствуйте! Екатерина Зайцева — координатор российских общин движения «Вера и свет». Добрый вечер!

Е. Зайцева

— Добрый вечер!

А. Пичугин

— Екатерина Давыдова — член движения «Вера и свет» и мама особого ребенка. Здравствуйте!

Е. Давыдова

— Добрый вечер!

А. Пичугин

— Давайте сначала с вами проясним вот что. Год назад мы немножко в другом составе, — из той программы вот только мы с Лизой и отец Сергий здесь в этой студии находимся, — собирались и про благотворительную рождественскую ярмарку здесь рассказывали. С тех пор прошел год, вот как раз ровно год. Поэтому кто-то из слушателей поменялся, кто-то уже и не помнит — и кому-то еще раз будет интересно послушать про то, что же «Вера и свет», чем живет это движение, когда и где оно возникло и вообще кто все эти люди.

Л. Горская

— И все показали друг на друга одновременно! (Смеется.)

Е. Зайцева

— Все эти люди — это мы, поэтому и показали друг на друга. Ну, «Вера и свет» — это движение, которое объединяет семьи с особыми детьми, друзей и… Ну, не знаю. Священников… Извините.

А. Пичугин

— Христиан. Давайте уж так будем говорить. Или не только христиан?

Е. Зайцева

— Нет. Да, бывает, что люди совершенно не имеют отношения к Церкви, к христианству, но мы как-то мирно уживаемся друг с другом и все равно друг дружку обогащаем в общении.

Л. Горская

— Что тогда объединяет вас, людей этих?

Е. Зайцева

— Ну, нас объединяет дружба, которая складывается удивительными путями. Мне кажется, христиане сказали бы, что какие-то провиденциальные такие встречи и чудеса. Вот. И общение, вот этот опыт и привязанность — она нас объединяет и держит вместе.

С. Старокадомский

— Давайте все-таки начнем с того, что все-таки движение — изначально христианское движение. Другое дело, что это движение открытое, поэтому в это движение входят как христиане, так и люди неверующие. Вот. И главный критерий — то, что в центре нашего движения стоит человек. Вот. Человек особенный, человек умственно отсталый, семья и друзья семьи. Вот.

Е. Зайцева

— Ну да, друзья собираются вокруг такой семьи. Или, бывает, семья уже приходит в существующую общину. Но, так или иначе, сама история движения — она такова, что все началось именно с семьи, которая чувствовала себя…

А. Пичугин

— С одной семьи?

Е. Зайцева

— Да, с одной семьи, которая почувствовала себя как бы выброшенной, уязвленной и не принятой в мире, где есть определенные понятия нормы. И эта история произошла во Франции в 1960-е годы. Одно семейство хотело паломничать в город Лурд, где есть чудотворная статуя Божией Матери. И столкнулась с тем эта семья, когда туда приехала, что их не принимают и всячески отворачиваются от них и просят, не знаю, там, их обедать отдельно, не показываться на глаза в гостинице. И, в общем, паломничество тогда не состоялось, и, удрученные, они вернулись в свой приход, в свой город, и постепенно, поделившись этой болью и разочарованием, такой грустью, они… Их друзья как раз, прихожане храма, этого прихода — они вокруг них собрались и стали думать: как сделать так, чтобы, во-первых, паломничество состоялось, во-вторых, оно было бы уже таки… Как сказать — чтобы они не были уже одиноки вот в этом своем страдании, и просто можно было вместе делать все и смелей, и поддержку друг другу оказывать. Вот. И удивительно, что они поняли, что к этому надо готовиться, и эта подготовка заняла три года, и просто удивительно, какой масштаб она приобрела — эта подготовка. Огромное количество семей нашлось и в других приходах, и вокруг них тоже собрались молодые друзья, и в такие группы, не знаю, собрались порядка, по-моему, трех тысяч в итоге было участников в следующем паломничестве в 1971 году. И это уже были не только люди из этого города, а еще вообще из других стран.

А. Пичугин

— В 1972 году, как, например, у вас на сайте есть…

С. Старокадомский

— В 1971-м.

А. Пичугин

— В 1971-м паломничество, но написано, что зародилось во Франции в 1972-м. Но это, видимо, когда оно уже оформилось как движение «Вера и свет».Ну, то есть, получается, в сухом остатке (извините за такое выражение) это движение, которое объединяет умственно-отсталых людей, их семьи и друзей в небольшие группы, каждая из которых встречается раз в несколько недель. Понятно, что в 1972 году в Советский Союз это движение попасть легально не могло, возникло оно позднее. Или же оно все-таки как-то попадало с Запада? Или все-таки первые общины — это 1990-е годы, конец 1980-х? И кто был первопроходцем в России или Советском Союзе от движения «Вера и свет»? Как это все на нашу почву перекочевало?

С. Старокадомский

— Мне бы хотелось все-таки немножко тоже из истории. Потому что само движение «Вера и свет» — оно образовалось на основе движения «Ковчег». Это очень важная часть, когда одного французского священника — Тома Филиппа — отправили в такую маленькую деревушку Троли.

А. Пичугин

— Тоже во Франции, судя по названию.

С. Старокадомский

— Тоже во Франции, ну совсем недалеко от Парижа, где-то там часа два ехать. Но недалеко по нашим масштабам. Отправили в такое социальное учреждение, где находились умственно-отсталые люди. То есть это был интернат. И по пребыванию там он пригласил к себе своего друга и соратника Жана Ванье. И у них была такая мысль. Собственно говоря, тогдашняя система психиатрической помощи во Франции ничем не отличалась от классической нашей…

А. Пичугин

— Советской психиатрии?

С. Старокадомский

— Советской психиатрии — да любой другой психиатрии. Потому что сама медицина даже не подразумевала видеть в больном человеке человека. И там… Я уже, к сожалению, не помню, то ли это сказал Жан Ванье, то ли это сказал Тома Филипп: что человеческая болезнь — это не повод заключать человека пожизненно в тюрьму. Что у человека есть достоинство, и человек имеет право жить как человек. И первое, что сделал Жан Ванье, когда оказался там, — он купил недалеко от Троли дом и взял двух ребят из этого дома просто к себе для того, чтобы разделить с ними жизнь. И вот все движение «Ковчег» — оно и было настроено на то, чтобы с этими людьми разделить жизнь с одной стороны, а с другой стороны — дать возможность людям реализовываться, несмотря на болезнь, как нормальным людям, которые имеют право на дружбу, на труд, на увлечения,

Л. Горская

—…На дом.

С. Старокадомский

— На дом, да. И неслучайно, когда эта вот семья, которая вроде бы приехала в центр христианского паломничества во Франции, в Лурд, и оказалась выброшенной — это для них было очень тяжело. Они через свой приход, через психиатра, к которому они ходили в Париже, они познакомились как раз с Жаном Ванье. И родилась сначала идея не движения, а просто паломничества. Просто собрать вот таких вот людей, собрать такие семьи, где есть умственно-отсталые дети. Собрать и приехать в Лурд. И, собственно говоря, это паломничество состоялось. Сначала вообще о том, что это будет движение, не было понятно. Потому что «Вера и свет» — это название было этого паломничества, собственно. Вот. Уже потом, когда не хотели люди, совершившие это паломничество, расходиться, возникла идея движения. Ну, наверное, об этом Катя тоже [расскажет], чтобы мне не много было говорить. Вот.

Е. Зайцева

— Значит, история была… Да, спасибо отцу Сергию за то, что он как-то так, более внятно объяснил связь «Ковчега» и «Веры и света». Дело в том, что семья эта, приобретя соратников и большую поддержку, отправилась в 1971 году снова в Лурд. И вот наши старожилы, российская «Вера и свет» нам всегда рассказывают удивительно, почти в лицах, эту историю — про то, как город вымер в ужасе, потому что огромные толпы очень странных людей приехали и высыпали на улицы. И это были люди с различными нарушениями. Мы это часто называем таким общим грифом «умственная отсталость», но это, естественно, очень иногда видимые физически, иногда невидимые, но, в общем, такие своеобразия. Это было непривычно, и город вымер. Закрывали магазины, уезжали и прятались. И, конечно, это было неприятно, но тут уже сыграло свою роль количество людей и такая солидарность, которая среди них была, и главное — желание все-таки дойти до Лурдской Божией Матери и вокруг нее как-то встретиться, помолиться вместе. Вот. И удивительно, что это паломничество в самом городе длилось несколько дней. И был такой переломный момент, когда горожане не смогли долго сидеть взаперти, и, видимо, что-то такое произошло в сердцах их, запертых тоже. Они вдруг переменились и постепенно город стал оживать и открываться к паломникам таким необычным. И всех захватило удивительное какое-то ликование, такая атмосфера праздника. И увенчалось это паломничество тем, что, совершив поклонение статуе, совершив разные такие службы и молебствия, люди поняли, что, в общем, паломничество подходит к концу, а расходиться им не хочется. И вот как-то, действительно, и час был поздний, а расходиться не хотелось, и как бы стало ясно, что просто так уже нельзя возвратиться домой, что поменялись и горожане, и сами паломники. И вот я уж не знаю, на каком там официальном, неофициальном уровне кто-то что-то принял, но именно что возникла идея, что нужно продолжать быть солидарными друг с другом и сохранять это единение, которое произошло. Вот. Ну и дальше уже постепенно, когда все вернулись в свои дома, эта связь сохранилась и приобрела определенную форму. Тоже благодаря Жану Ванье, который помогал как-то осмыслять этот опыт, все это превратилось действительно в движение, которое состоит из общин. Это такие как бы устойчивые группы людей, которые собираются, ну, там, собирались при приходах или при каких-то, не знаю, ну, домах, там, где было место. Вот. И постепенно, уже так оглядываясь — ну, сколько? Уже пятьдесят лет почти, да? Уже есть определенная традиция и, можно сказать, канон встречи веросветской, и за это время, конечно…

А. Пичугин

— Это какие-то даты особые, когда люди встречаются? Или в каждой стране и в каждой общине по-своему?

Е. Зайцева

— Встречи происходят раз в три недели – раз в месяц.

А. Пичугин

— Каждая община — она сама себе назначает…

Е. Зайцева

— Да. Каждая община выбирает ритм. Вот, например, в российском контексте это еще связано с местом, да? Вот нас уже много лет, практически от начала существования «Веры и света», принимает Пироговская школа. Мы очень благодарны, это для нас родное место. Но поскольку мы уже за двадцать семь лет существования «Веры и света» в России разрослись в 13 общин, мы не можем одновременно встретиться. Поэтому мы, конечно, еще составляем такое расписание внутри себя и встречаемся в школе — в актовом зале или спортивном зале.

А. Пичугин

— Напомним, дорогие слушатели, что это «Светлый вечер» на светлом радио. В нашей студии сегодня мы говорим об общинах из движения «Вера и свет» и про рождественскую ярмарку, которая в ближайшую субботу, 17 декабря, пройдет в Москве. Говорим вместе со священником Сергием Старокадомским — настоятелем Храма Смоленской иконы Божией Матери в деревне Подолино под Солнечногорском Московской области, с Екатериной Зайцевой — координатором российских общин движения «Вера и свет» и Екатериной Давыдовой — членом движения «Вера и свет» и мамой особенного ребенка. И давайте уточним про Советский Союз, как оно здесь оказалось. Потому что мы с этого начали, но до этого пока не дошли.

Л. Горская

— Я хотела про другое сначала уточнить, если ты не возражаешь.

А. Пичугин

— Про ярмарку?

Л. Горская

— Про «Веру и свет», движение.

А. Пичугин

— Угу.

Л. Горская

— Раз у нас уж случилась такая историческая ретроспектива. Оно бы не возникло, если бы не было такого предвзятого отношения общества. Как сейчас принято говорить — стигма, да? Стигматизация людей с какими-то особенностями развития. Когда такое предубеждение общества и отторжение этих людей, что нужно этому противодействовать. И для христианской Европы такое предубеждение со стороны кажется странным. Откуда оно вообще взялось?

А. Пичугин

— Это то, о чем отец Сергий начинал говорить?

Е. Зайцева

— По поводу предубеждения ваш вопрос?

Л. Горская

— Ну да, корни этого предубеждения.

Е.Зайцева

— Поскольку я за всю христианскую Европу вряд ли могу сказать… (Смеется.)

С. Старокадомский

— …Я вам не скажу за всю Европу! (Смеется.)

Е. Зайцева

— Не знаю, мне кажется… Позволю с вами немножко себе не согласиться, в том смысле, что…

Л. Горская

— Но вы сами говорили: окна люди закрывали, город вымер.

Е. Зайцева

— Да, да, стигма есть, но почему бы ей не быть? Это такие же люди, ну, в Европе, как и у нас. У нас, как мне кажется, не возникает вопросов, почему у нас есть эта стигма.

Л. Горская

— Нет, но мы говорили…

А. Пичугин

— Кстати, это хорошо подводит к моему вопросу про нашу страну, где советская психиатрия, где у людей с особенностями вот такого развития умственного многие годы был один вариант в основном — ПНД, да? К сожалению, он у многих до сих пор сохраняется. Но, при всем при том, в 1989-м (я сейчас подсчитал, Вы говорите — двадцать семь лет, да? ) — в этом году «Вера и свет» здесь оказывается. Появляются люди, которым не безразлично, которые пытаются найти новый путь для тех, кто так вот оказался в плену собственного здоровья-нездоровья.

С. Старокадомский

— Ну, в 1989 году здесь появился Жан Ванье. Вот. И с этого здесь все началось. Но, возвращаясь к Лизиному вопросу, вот, чтобы нам как-то важную эту тему не проскочить, — а потом вернемся к 1989 году.

А. Пичугин

— Ну, давайте, хорошо.

С. Старокадомский

— Но действительно, к сожалению, человек, общество не готово принимать чужую немощь. Не готово принимать — да, в общем, любую немощь, даже свою немощь не готово принимать. Вот. То есть никакую. В том числе немощь, которая дается в старости, немощь, которая дается по болезни. Вот все, что заставляет страдать, все, что в этом мире касается страдания, — чем дальше, тем больше, не на уровне даже человека, а на уровне общества, отвергается, отстраняется, куда-то уходит за заборы, за какие-то вот… В какую-то зону недосягаемости.

Л. Горская

— Ну вот поэтому я и сказала, что это кажется странным для христианской цивилизации, где страданием вообще куплена Победа, куплено Спасение и Царство Божие.

С. Старокадомский

— Какой мы делаем из этого вывод?

Л. Горская

— Я вот пока вопрос задала. И жду, пока вы сделаете вывод.

С. Старокадомский

— Мне кажется, что если говорить вот в этом аспекте, то никакой христианской цивилизации просто не существует.

Л. Горская

— Спасибо.

А. Пичугин

— Расстроилась?

С С. Старокадомский

— Если мы говорим о цивилизации, построенной на христианских ценностях, то будем констатировать — христианской цивилизации не существует.

А. Пичугин

— А ты всю жизнь думала, что в ней живешь?

Л. Горская

— Это не про меня передача, Алексей.

А. Пичугин

— Так всё-таки… Я тут в коей-то мере соглашусь, наверное, с Лизой по поводу того, что в Европе — ну, не только в Европе, — в христианских западных странах на протяжении ХХ века давно существовало достаточное количество организаций, которые поддерживали монашеские ордена, поддерживали протестантские какие-то организации, которые помогали людям, с совершенно разными….

С. Старокадомский

— Безусловно.

А. Пичугин

—…Ограничениями.

С. Старокадомский

— Безусловно.

А. Пичугин

— И были светские организации. У нас в Советском Союзе этого не было. Ну или по крайней мере не было в той форме, в которой мы сейчас начинаем к этому, я надеюсь, привыкать.

С. Старокадомский

— Знаете, я думаю, что мы можем сейчас взять некую статистику даже не христианских, а просто благотворительных организаций. Просто взять статистику тех организаций, где людям небезразлична судьба других людей. И мы можем просто взять численность этих людей, которые находятся в этих организациях, которые работают в этих организациях, — и сравнить с общей численностью населения.

А. Пичугин

— Ну всегда же так было.

С. Старокадомский

— О том и речь!

А. Пичугин

— О том и речь.

С. Старокадомский

— А цивилизация… Мы можем сказать, что мы находимся, что мы находимся, скажем, в эпоху научно-технического прогресса, потому что мы видим этот научно-технический прогресс. Он стоит у нас на столах в виде наших компьютеров, он лежит в кармане в виде наших телефонов. Вот. И это затрагивает абсолютно всех членов общества. Правильно?

А. Пичугин

— Ну, конечно.

С. Старокадомский

— Правильно.

А. Пичугин

— Обсудить по телефону — это нормально, хорошо и здорово.

С. Старокадомский

— Конечно, конечно.

А. Пичугин

— Обсудить проблемы…

С. Старокадомский

— То есть мы смело можем сказать, что у нас цивилизация технического прогресса, правильно?

А. Пичугин

— Технического прогресса у здоровых людей, получается. Да, Вы к этому?

С. Старокадомский

— Абсолютно. Вот. У нас цивилизация сытого, здорового человека. А вот то, что касается всего остального, — того, что мы говорим, что у нас некая христианская цивилизация, — это неправда, это не так. Не надо… И как таковой большой цивилизации христианской — ее никогда не было. Она всегда была очаговой. И христианство развивалось всегда очагово. Святость всегда развивалась очагово. Была огромная большая Россия — и маленький лес, где преподобный Сергий со своей маленькой общиной рубил себе кельи. Вот.

А. Пичугин

— Но Вы говорите о таком более-менее мифологизированном ХV веке, XIV веке, о Средневековье, о котором мы знаем, как нам кажется, много, а с другой стороны — ничего толком не знаем. А времена более к нам близкие, когда у нас остается огромное количество свидетельств, источников, воспоминаний, записок, — это XVIII-XIX век — это уже…

С. Старокадомский

— Мы что — видим христианскую цивилизацию?

А. Пичугин

— А я не говорю, что у нас была Святая Русь, никогда в жизни так не считал. Но это мы… Я все пытаюсь подвести к 1989 году, когда здесь просто традиции прервались. В какой-то мере их, наверное, никогда и не было. Но вдруг появляются люди, которые пытаются сделать что-то по-своему, как-то изменить отношение.

Е. Зайцева

— Действительно, в 1989 году — мы так эту дату упоминаем, потому что был первый приезд Жана в Россию, тогда еще — в Советский Союз. И это был не единственный приезд. Были еще встречи, и те слова, и вообще сам он — и его слова, и манера общаться, — произвели очень большое впечатление на тех, кто его слушал. Я думаю, что это были люди, которые, в общем, уже в те годы искали чего-то. Как тогда чувствовалось, что этот занавес — он уже тогда проржавел, железный. И появились разные, ну, там, не знаю, люди с Запада, которые приезжали с очень разными идеями. Но вот Жан был одним из них, и, собственно, тут были те, как раз, готовые услышать, люди. И — ну, тут я опять же повторяюсь, — что Жан производит большое впечатление. Вот я услышала его, когда он был уже в очень преклонном возрасте, — и это действительно такое… Для меня опыт как бы. Ну, присутствие Божие. Не столько каких-то умных слов или правильных, а просто такого переживания Божьего присутствия. Вот. И я не могу сказать точно, что было в голове и в душе у тех его слушателей, но действительно эти встречи принесли свои плоды. А именно то, что люди захотели попробовать встречаться так же с теми людьми, которые были как бы за рамками общества и выброшены. И, мне кажется, эти встречи с Жаном помогли их просто заметить вокруг себя людям ищущим в то время. И постепенно — просто исторически так сложилось — это были практически семейные сначала встречи. Люди ходили друг к другу в гости, и образовалось три таких группы, три общины.

С. Старокадомский

— Первая, в общем-то, среда, где все это началось, так или иначе была связана с Новодеревенским приходом, где служил отец Александр Мень. Вот. И первые группы. Уж точно одна из первых общин, куда, собственно говоря, Катя и входит, — община под названием «Пятница», — она была практически родом оттуда, из Новой Деревни.

А. Пичугин

— И вся она логично перешла к последователям отца Александра — в Храм Косьмы и Дамиана, да?

С. Старокадомский

— Нет.

А. Пичугин

— Нет?

Е. Зайцева

— Нет. Дело в том, что…

С. Старокадомский

— В том числе. В том числе — потому что есть часть общины, часть движения здесь, и были всегда, которые строились вокруг храма католического — святого Людовика. Вот. Они были разные, но большинство, конечно же, — вокруг православной Церкви.

А. Пичугин

— Мы сейчас прервемся буквально на минуту. Напомнит только, что священник Сергий Старокадомский — настоятель Храма Смоленской иконы Божией Матери в деревне Подолино Солнечногорского района, Екатерина Зайцева — координатор российских общин движения «Вера и свет», Екатерина Давыдова — член движения «Вера и свет», мама особого ребенка сегодня в гостях у светлого радио. Лиза Горская, я — Алексей Пичугин, мы через минуту вернемся.

А. Пичугин

— Возвращаемся в студию светлого радио, где сегодня в нашей программе участвуют священник Сергий Старокадомский — настоятель Храма Смоленской иконы Божией Матери в деревне Подолино, Екатерина Зайцева — координатор российских общин движения «Вера и свет», Екатерина Давыдова — член движения «Вера и свет», мама особого ребенка. А давайте про ярмарку сразу все-таки расскажем. Потом вернемся к нашим общим темам. Но все таки встречаемся мы с вами для того в том числе, чтобы позвать слушателей на мероприятие, которое пройдет в Москве 17 декабря. Называется это благотворительная рождественская ярмарка движения «Вера и свет».

Л. Горская

— Вот ты всех позвал, теперь нам придется бегом бежать, чтобы успеть купить всем подарки на Рождество!

А. Пичугин

— Да, вот сейчас Екатерине Давыдовой я предлагаю — чтобы она рассказала про ярмарку движения «Вера и свет». Где она пройдет и что это за традиционное уже мероприятие, о котором мы и год назад уже говорили здесь. Видите — уже не в первый раз мы собираемся. Но вдруг кто-то не знает — давайте все это повторим и пригласим слушателей.

С. Старокадомский

— Простите, пожалуйста, Алексей. Можно, я Вас чуть-чуть перебью?

А. Пичугин

— Можно. Только не бейте! (Смеется.)

Л. Горская

— Да его сегодня все перебивают!

С. Старокадомский

— Да. Я бы очень хотел попросить Екатерину начать свой рассказ с рассказа о том, как она попала в «Веру и свет».

А. Пичугин

— А я и хотел спросить ее об этом, но сначала…

С. Старокадомский

— О том, что такое для семьи это движение. Потому что это…

А. Пичугин

— Обязательно! Это был один из вопросов. Абсолютно.

С. Старокадомский

— Простите, простите, что я Вас перебиваю!

А. Пичугин

— Но для начала — просто чтобы еще раз напомнить про ярмарку.

Е. Давыдова

— Давайте для начала про ярмарку. Это очень важное мероприятие ежегодное. Ярмарка будет в субботу, 17 декабря, в 15 часов в Пироговской школе, которая находится в Первом Бабьегородском переулке, дом 5/7.

Л. Горская

— Это станция метро…

Е. Давыдова

— «Октябрьская» или «Полянка». Это очень большое мероприятие. В нем участвуют все члены движения «Вера и свет». Это семьи, родители, близкие люди, которые не участвуют, не являются членами «Веры и света», — и все равно все приходят на ярмарку. Это очень веселый праздник, в котором очень много всего интересного. Будет много мастерских, очень много развлечений для людей разного возраста — и больших, и маленьких. И, конечно же, очень много интересных, оригинальных подарков на Рождество и Новый Год — и для всех вообще поводов дарить подарки. Там все можно найти. В этом году будет интересная очень фотографическая студия. И будет замечательное выступление прекрасного «Оркестра без нот».

Л. Горская

— Он так и называется?

Е. Давыдова

— Да, в него входят как раз люди, которые не умеют читать ноты. Но, тем не менее, участвуют в оркестре и исполняют интересную музыку. И это очень интересно и очень здорово. Более того — насколько я помню, руководитель этого оркестра Настя говорила, что в этом году они попробуют что-то интерактивное, и приглашали всех присоединиться и поучаствовать в этом музыкальном мероприятии. Вот. Про ярмарку, пожалуй, всё.

Л. Горская

— Просто на практике как это происходит? Метро «Октябрьская» — и люди с горящими глазами: скорее, скорее!?

Е. Давыдова

— Буквально людей с горящими глазами на самом деле можно заметить еще внутри метро «Октябрьская».

Л. Горская

— Да-да-да!

Е. Давыдова

— Как правило, все идут шумной веселой толпой.

Л. Горская

—…В этот филиал Рождества, который открывается в Пироговке!

Е. Давыдова

— Да, все идут туда. Там очень много народу. Там обычно есть даже детская комната для маленьких детей, которые устали бегать вместе с родителями по этажу. Им можно предложить поиграть и провести время в детской комнате — не забыв при этом оставить свой номер телефона и не забыв потом забрать своих детей оттуда. (Смеется.)

С. Старокадомский

— Мы обычно на детей бирки вешаем.

Е. Давыдова

— И, конечно, там есть место и для того, чтобы пообедать, — и там очень интересно, и очень весело.

Л. Горская

— А что за фотостудия?

Е. Давыдова

— О, фотостудия будет… Это…

А. Пичугин

— «Остановись, мгновенье!» она называется.

Е. Давыдова

— Ну, что-то вроде. Я не помню, как они ее назвали в этом году.

А. Пичугин

— Тут все написано!

Е. Давыдова

— Да?

А. Пичугин

— Да. «Остановись, мгновенье!» она называется.

Е. Давыдова

— Вот. Это очень хорошо. Конечно, в этом году будет масса всяких атрибутов: карнавальных костюмов…

Л. Горская

—… Масок…

Е. Давыдова

—…Накладных усов, масок, забавных очков — и много-много того, что вы захотите. Будет возможность, насколько я понимаю, сразу получить свои фотографии.

Е.Зайцева

— Ну да. Или получить их потом по почте, но не в цифровом виде, а напечатанные. Цифровой файл тоже. Это, в общем-то…

Л. Горская

— Что само по себе праздник в наше время.

Е.Зайцева

— Ну да. Это простая вещь, казалось бы, но редко кто ее воплощает в итоге. Потому что сейчас мы уже все в этой цифровой эпохе, не имеем дела практически с такими, «физическими», носителями.

А. Пичугин

— А раньше «Полароид» чудом казался!

С. Старокадомский

— Вы знаете, вообще, — вот, Лиза, Вы сейчас сказали слово, которое для нашего движения является очень важным. Слово «праздник». Наши встречи — это, в общем, всегда праздник. Когда мы просто в течение года встречаемся в наших вот небольших общинах… У нас движение, как мы уже, наверное, говорили, — просто повторюсь, — движение состоит из небольших общинок, в которые входят несколько семей и друзья этих семей. Потому что, ну, в небольшом кругу можно общаться и легче знать друг друга. Вот. И каждая наша встреча — это обязательно праздник. Обязательно праздник, потому что Господь нам этот мир подарил как Праздник. Потому что в жизни семьи с «тяжелым» ребенком, с тяжелой болезнью может быть много всего. Много чего можно купить, а вот праздник никогда не купишь! Праздник — это всегда друзья. Праздник — это всегда то, что дает силы жить. И вот таким ежегодным воплощением этого большого праздника Жизни является наша ярмарка. Мы к этой ярмарке начинаем готовиться заранее. Каждая община движения готовит что-то свое — какие-то свои специфические поделки, какие-то свои специфические подарки. Вот наша община, в которую вот мы с Катей Давыдовой входим, мы с ней из одной общины, — мы просто мега-специалисты по пряникам. Вот.

Л. Горская

— Как?

С. Старокадомский

— Да-да-да, я уже не знаю, сколько миллионов пряников наша община выпекла.

Л. Горская

— Миллионов?

С. Старокадомский

— Миллионов.

Е. Давыдова

— Да!

С. Старокадомский

— А может, мы уже к миллиарду приближаемся! (Смеется.)

Л. Горская

— А кто-то ведет учет пряников?

Е. Давыдова

— Да, конечно.

С. Старокадомский

— Да, конечно.

Е. Зайцева

— Небесная канцелярия!

С. Старокадомский

— Небесная канцелярия! (Смеется.) Ну, у нас потрясающие пряничные домики.

Е. Давыдова

— Мы делаем их, по-моему, половине города Москвы или как минимум — района Аэропорт-Сокол-Динамо. Вот. И там есть разные форматы, это много лет уже. И мне кажется, за миллион уже есть.

Л. Горская

— Мы с вами соседи почти. Нам, значит, уже тоже пора пряники заказать.

С. Старокадомский

— А если Вам нужна новая машина пряничная или паровоз — то это тоже к нам. У нас есть паровозы с неограниченным количеством вагонов. Вот.

А. Пичугин

— Вот так вы до миллиарда и добираетесь!,

Е. Давыдова

— Ну да. Так тоже.

С. Старокадомский

— Ну, примерно. А у нас еще зайчики допрыгивают до миллиарда. Вот. И каждая община готовит какие-то свои подарки для тех, кто приходит. Вот. Которые, в свою очередь, могут стать замечательным подарком и на Рождество, и на какой-либо другой праздник. Вот. И главное, что все те вещи, которые у нас продаются на ярмарке, — это вещи, которые практически все сделаны нашими руками. И это тоже очень важная история. Хотя вот у нас есть, там, скажем, находки — что-нибудь типа лавки старьёвщиков и прочих интересных задумок.

Е. Давыдова

— Да, в этом году в лавке старьёвщика тоже будет очень интересно. Обязательно приходите!

Л. Горская

— Что там будет?

Е. Давыдова

— Обычно там всегда очень много украшений.

А. Пичугин

— Настоящих, не новых.

Е. Давыдова

— Да, не новых, настоящих, вот моих, например, вот Катиных или моей мамы. И они очень всегда разные и очень интересные. Очень здорово, приходите! И там действительно очень много всяких винтажных вещей.

Л. Горская

— А кстати, вам еще не поздно свои какие-нибудь вещи принести?

Е. Давыдова

— Да, еще не поздно, если есть желание — пожалуйста. Мы принимаем.

А. Пичугин

— Еще есть полтора дня, получается. Вечер сегодняшний, чтобы отобрать, и завтра пятница, чтобы донести.

Л. Горская

— Чтобы расстаться с вещами.

А. Пичугин

— Да, чтобы расстаться с вещами.

С. Старокадомский

— Тут есть очень важный такой вопрос по поводу того, зачем вообще нужна ярмарка. И почему мы эту ярмарку проводим. Ну, помимо того, что это радость, помимо того, что это праздник, нам также необходимы для того, чтобы наше движение работало, жило, — нам, конечно же, необходимы средства. И в том числе — на наши летние лагеря. Вообще, на наши лагеря, на наши поездки, на наши паломничества. Потому что, как правило, семьи, где есть дети с особенностями, — это не самые богатые семьи. Чаще всего это семьи, где родитель мужского пола дематериализуется после понимания того, что родился нездоровый ребенок. А лагеря мы проводим практически постоянно. То есть у нас плановые такие выезды – ну где как. Где на неделю, где на большее время, где на меньшее время, на два-три дня. Тоже, опять-таки, это то, без чего жизнь — она вот не такая яркая.

Е.Зайцева

— Она неполноценная.

С. Старокадомский

— Она неполноценная. И мне бы все-таки хотелось бы от ярмарки перейти…

А. Пичугин

—…Перейти к жизненным историям.

С. Старокадомский

—… Перейти к жизненным историям.

А. Пичугин

— Ну вот, Екатерину Давыдову сейчас будем спрашивать. У Вас действительно какая-то интересная история, и Вы — мама (представляю уже в третий или четвертый раз), мама особого ребенка. Расскажите об этом.

Е. Давыдова

— Ну, у меня неинтересная история, мне кажется. Обыкновенная совершенно. Я мама особого ребенка. Моей дочери 13 лет. И в «Веру и свет» мы попали лет шесть, наверно, назад. Мне кажется, где-то так. И если… Я не могу сказать, что у меня было какое-то четкое представление перед тем, как мы туда пришли. Мы пришли на встречу, нас позвали в гости познакомиться со всеми. Я не могу сказать, что у меня было какое-то четкое представление о том, что это за мероприятие, и что там будет, и что мы там будем делать. Но у меня были какие-то очень важные запросы, которые я попыталась реализовать. И надо сказать, что очень удачно у меня это получилось сделать в рамках движения «Вера и свет». На тот момент Лера выросла, и стала побольше, и она как-то проявила такой живой интерес к внешнему миру, поэтому я очень хотела, чтобы у нее появились новые друзья, поскольку она не ходила ни в какое дошкольное учреждение. Я очень хотела, чтобы у нее появились друзья и чтобы она узнала какую-то другую сторону своей жизни. Что у нее, конечно, есть близкие люди, есть семья, которая ее очень поддерживает, но это, в общем, одни и те же люди. Это, конечно, очень хорошо, но хотелось бы, чтобы все было, как у обыкновенного ребенка без особенностей. Чтобы у нее тоже какие-то интересы появились, и это, возможно, ее как-то бы мотивировало. Вот. И мы попали туда и, придя один раз, остались. И вот уже столько лет внутри, участвуем очень активно. И надо сказать, что… Я бы хотела сказать, что вообще если говорить про движение «Вера и свет» — я бы хотела сказать, что, на мой взгляд, основная задача, которую решают встречи в общинах, и ярмарка, и летние лагеря, и все-все мероприятия, которые проводятся, — это, в общем, дружба. Дружба всех со всеми. Это дружба людей без особенностей с людьми с особенностями. Дружба тех, кто практически не имеет возможности коммуницировать, с теми, кто вполне привычно для нас коммуницирует, и у кого есть речь, слух. И это очень важно. Причем это такое место, где просто создаются условия для такого комфортного дружеского общения.

А. Пичугин

— Напомним, дорогие слушатели, что это программа «Светлый вечер». Сегодня мы в нашей студии говорим со священником Сергием Старокадомским — настоятелем Храма иконы Смоленской Божией Матери в деревне Подолино, Екатериной Давыдовой — членом движения «Вера и свет», мамой особого ребенка, и Екатериной Зайцевой — координатором российских общин «Вера и свет». Ну, вот мы все время говорим про то, что вот вы собираетесь, раз в три недели собираетесь — а что происходит на этих собраниях? Вы так хорошо говорили про дружбу, про общение разных людей — людей с особенностями, людей абсолютно без особенностей, так скажем. Но, тем не менее, — как это выглядит? Само собрание? Вот приходят люди, собираются, садятся — и что делают?

Е. Давыдова

— Если я правильно помню, а если не помню — Катя меня поправит, — после того, как прошло это паломничество в Лурд, после чего все сказали: «Ну а что же дальше? Что мы будем делать дальше?»… Паломничество закончилось, все говорят: «А что же делать дальше?» Им сказали: «Ну а дальше — всё, домой!» Они: «А мы хотим дружить!» А им говорят: «Ну дружите. Объединитесь и дружите». И Жан Ванье, по-моему, как-то им сказал, что «Вы хотите дружить — дружите, встречайтесь и общайтесь, но пусть у вас на каждой встрече будет общая молитва, праздник и обсуждение». Просто разговор, общение на какую-то одну тему — или просто без какой-либо общей идеи. И, собственно, так все сейчас и происходит. Вот наша община встречается чуть чаще — мы встречаемся раз в две недели. Стараемся этот ритм поддерживать, потому что это очень важно для нас. И так все, собственно, и происходит. Общая молитва, общение — мы обсуждаем какие-то… Не знаю… Вот, например, после летних каникул, когда у нас большой перерыв, мы обсуждаем…

С. Старокадомский

— Евангелие еще, не забудь!

Е. Давыдова

— Я не забуду. Мы обсуждаем путешествия, впечатления, что-то новое, что кто-то получил, увидел. Как на самом деле это прошло, как это внутри переварилось и прошло. И, собственно, так все и происходит.

А. Пичугин

— Евангелие, как сказал отец Сергий, читаете.

Е. Давыдова

— Евангелие читаем.

С. Старокадомский

— Читаем! Читаем и молимся.

Е. Давыдова

— Читаем и молимся, да.

А. Пичугин

— Это и правда важно.

Е. Давыдова

— Мы очень любим… Мы такая не очень организованная община. Мы много времени проводим за столом. Мы, вообще, по пряникам специализируемся — видимо, это определяет какой-то дух. (Смеется.) Мы очень любим готовить и очень много времени проводим за столом — беседуем и веселимся. И у нас вот так вот все происходит.

А. Пичугин

— А происходит полноценное общение всех, кто приходит на эту встречу? Все равноправно абсолютно в ней участвует?

Е. Давыдова

— Да, конечно. Понимаете, это сложно сказать. То есть…

А. Пичугин

— Не понимаю, чему так Лиза удивляется, издав эти звуки!

Е. Давыдова

— Я попытаюсь сейчас Вам сказать….

Л. Горская

— Слову «полноценный» в твоем вопросе.

А. Пичугин

— Хорошо, я не очень правильно выразился, да.

Е. Давыдова

— Я сейчас попытаюсь вам объяснить. Неважно. Я бы сказала, это сложно мне будет объяснить, но если что — Вы мне поможете, Екатерина. Разумеется, каждая встреча готовится. Есть координационная команда, которая собирается перед встречей и тщательно ее готовит. Потому что важно учесть всех членов общины, их интересы и их возможности.

Л. Горская

— А сколько, кстати, членов в вашей общине?

Е. Давыдова

— Ой, мы как-то в последнее время очень выросли, нас двадцать. Двадцать пять даже.

Л. Горская

— То есть это считается большая община?

Е. Давыдова

— Да. Есть еще больше.

Е.Зайцева

— Да, в принципе — община как бы в своем таком расцвете и, можно сказать, в таком зрелом масштабе. Потому что когда очень много людей, то действительно кто-то может испытывать дискомфорт. Потому что даже человек, у которого… Не знаю. Привычное, что ли, к нашим условиям агрессивным мегаполиса современного восприятие — он тоже страдает, если долго находится в окружении большого количества людей. Тут бывают люди с гораздо более тонкими какими-то границами — и важно этот баланс общине тоже удерживать и не пропустить тот момент, когда, возможно, нужно…

Л. Горская

—…Делиться!

Е.Зайцева

—…Поделиться, да. Есть такое слово — деление, у нас его очень обычно боятся наши семьи, которые вообще себя чувствуют незащищенными, и деление — это как нестабильность некоторая. Но делиться нужно, и обычно это заканчивается появлением новой общины, что прекрасно.

Л. Горская

— Мы перебили Катю, которая рассказывала о подготовке к встрече.

Е. Давыдова

— Встреча готовится очень тщательно. Мы, разумеется… Я не только мама особого ребенка — я член координационной команды.

Л. Горская

— Начальник пряничного цеха?

Е. Давыдова

— Это не я. Я начальник лавки старьёвщика. Но мы, разумеется, учитываем все потребности, и это обязательное условие. И для всех найдется какое-то занятие. Если в какой-то момент, например, мы все заняты игрой в салки-прилипалки, то те, кто, например, не могут бегать, — как моя дочь, — она в этот момент ездит за всеми на коляске с кем-нибудь вместе.

С. Старокадомский

— Кстати, очередь, кто будет с ней ездить на коляске.

Е. Давыдова

— Да, Лера очень дружелюбная девочка. Надо сказать, разбила уже несколько сердец. (Смеется.)

С. Старокадомский

— Мое — так точно.

Е. Давыдова

— И что очень важно, мне кажется, — что я очень плохо себе представляла. Много видела я как мама особого ребенка — я много видела особых детей. Я лежала в больницах, в реабилитационных центрах. И это очень важные этапы реабилитации мамы и вообще семьи — когда семья, которая, в общем, — полная она или неполная, — но им правда очень тяжело и очень трудно. Потому что в какой-то момент мир делится на наших и всех остальных. И я — при том, что знала прекрасно, видела и знала, что дети, например, с отсутствием речи — они все равно как-то могут общаться. Но это были какие-то очень коротенькие моменты такой откровенности. А тут — у Леры, например, есть лучший друг в нашей общине. Надо сказать — взрослый аутичный мальчик. Ему уже двадцать один… Двадцать два. Лера его очень боялась. Он очень громко кричал, а Лера, например, очень чувствительна к звукам. И первые три встречи Лера выдерживала ровно два часа, а дальше просто рыдала и требовала, чтобы его как-то устранили. Но интересно, что прошло буквально вот года три — и это потрясающе, правда потрясающе, когда вот этот мальчик, который не смотрит в глаза, смотрит на Леру и разговаривает с ней, глядя ей в глаза. И это невозможно… Мне очень сложно… Понимаете, это невозможно объяснить словами и подобрать слова. Но те, кто присутствовали в этот момент рядом, просто, мне кажется, в этот момент перестали дышать. Потому что было какое-то ощущение, что мы вот спугнем сейчас вот этот вот. И вот это какое-то чудо — оно рассеется. Еще что мне кажется важным, — помимо всего, что я сказала, и что сказал отец Сергий, — что мне кажется важным? Что семьям, у которых есть дети с особенностями, — им очень важно иметь друзей. Понимаете, с друзьями, как мне кажется, вообще все не страшно. Вот вообще. Когда вас много и вы все веселитесь…

Л. Горская

— «На медведя я, друзья, выйду без испуга»?

Е. Давыдова

— Абсолютно! Именно оно. Есть очень много очень простых бытовых вещей — как прийти в кафе с взрослым человеком на инвалидной коляске, который не умеет жевать твердую пищу, например, и попросить официанта накрыть на стол, раздвинуть стулья для того, чтобы проехала эта коляска. Попросить повара сделать что-то из меню специально для человека. Как успокоить официанта или администратора этого же кафе, если он боится криков, которые издают какие-то дети или взрослые люди, например. Это очень разные проблемы. И если вас много — точно из всей этой компании кто-то найдет слова, которые совершенно точно успокоят этого администратора, официанта — и всем будет проще: и администратору, и официанту, и всем другим посетителям этого кафе. Вместе всегда лучше, чем по одному.

А. Пичугин

— Друзья! Если вы хотите познакомиться поближе с движением «Вера и свет» — приходите 17 декабря, послезавтра, в субботу.

Л. Горская

— А также, если вам нужно купить рождественские подарки!

А. Пичугин

— Да, безусловно. Пироговская школа — это Первый Бабьегородский переулок, дом 5/7, центр Москвы. «Октябрьская» (кольцевая, радиальная — неважно), по Якиманке в сторону центра, или от метро «Полянка». На сайте «Веры и света» (вера, дефис, и, дефис, точка, ру - vera-i-svet.ru) есть схема проезда, есть все описание. Вас ждут рождественские подарки, которые можно приобрести там, елочные игрушки, пряничные домики, о которых так интересно отец Сергий рассказывал. Уже к миллиарду приближается их пряничная история. «Оркестр без нот», фотографическая студия «Остановись, мгновенье!», ну и многое другое. Приглашает вас движение «Вера и свет», приходите в субботу, 17 декабря. С которого часа?

Е.Зайцева

— С пятнадцати.

Е. Давыдова

— С трех до семи.

А. Пичугин

— С трех до семи.

С. Старокадомский

— Самое главное — что вас ждут друзья, о которых вы даже не подозреваете.

А. Пичугин

— Прекрасно! Спасибо вам большое за то, что были сегодня с нами вместе здесь, в этой студии. Напомню, что настоятель Храма Смоленской иконы Божией Матери в деревне Подолино — священник Сергий Старокадомский, Екатерина Зайцева — координатор российских общин «Вера и свет», член движения «Вера и свет», мама особого ребенка Екатерина Давыдова были у нас здесь. Лиза Горская…

Л. Горская

—…Алексей Пичугин.

А. Пичугин

— Спасибо, всего хорошего!