Две мои бабушки - Радио ВЕРА
Москва - 100,9 FM

Две мои бабушки

* Поделиться

leontievaУ меня было две бабушки. Очень разные, с очень разными биографиями. Бабушка по материнской линии имела в роду православных священников, которые пострадали от революции. Бабушка по папе была внучкой еврейского толкователя торы, то есть иудейского прапрадедушки моего. Родители моей еврейской бабушки были революционерами, лично знали Луначарского и принадлежали к той части интеллигенции, которая свято верила в то, что революция должна уравнять всех людей в нашей стране и дать всем одинаковые шансы в жизни. Они не были плохими людьми, просто тогда вся революционная история не была видна в ее отдаленных последствиях. Родители- священники моей русской бабушки начали расхлебывать эти последствия сразу.

Бабушки между собой не дружили. Они вежливо здоровались и спрашивали друг другу как дела, но совсем не могли ужиться под одной крышей, потому что были сделаны из совершенно разных сортов теста. Еврейская бабушка преподавала литературу в школе, принимала дома учеников, любила Толстого и Маяковского и абсолютно не умела следить за своим здоровьем. Иногда, когда у нее поднималось давление, она шла к врачам, и врачи выписывали ей кучи таблеток. Я тогда ничего не понимала в медицине, и удивлялась, как покорно бабушка доставала из шкафчика свою кучку лекарств и выпивала ее после еды. Что ты пьешь, ба? – интересовалась я. «Не знаю, пожимала плечами беспечно бабушка – вот – выписали…»

Русская моя бабушка наоборот – очень мало пила таблеток, потому что много гуляла, ела всякую очень полезную еду, никогда не пропускала обеденный час, вставала по будильнику и долго энергично гуляла по нашему парку. Она считала себя необразованной, поэтому немного ревновала меня к еврейской бабушке, и жила от нас отдельно.

Бабушки живо интересовались друг другом, но – как бы это сказать – с оттеком легкой иронии. И даже некоторой соревновательности. Они внутренне как бы сравнивали свои жизни друг с другом и пытались доказать себе, что «моя-то жизнь лучше!»… Это было негласное и совсем, конечно, бессознательное соревнование.

Первая ушла от нас моя еврейская ба. Она как-то устала жить, увидела, что все у меня, у мамы и у папы хорошо - и ушла. Как всегда, тихо и очень деликатно. Покрестилась по моему настоянию за год до смерти – и потом причащалась и исповедовалась с той же кротостью, что пила свою горстку таблеток. Ну выписали…

После ее ухода моя русская бабушка как-то погасла. То ли соревноваться стало ей не с кем, то ли азарт ушел. Она стала меньше гулять, и однажды упала на пол. Отец Валентин Асмус, очень занятой и очень недоступный, после моего отчаянного звонка, примчался к нам, как скорая помощь. Бабушка пришла в сознание, исповедовалась, приняла Христовых Тайн – и больше никогда уже не приходила в сознание. Прожила еще несколько месяцев, но, уже не помня себя, считала себя школьницей – так у нее в голове сложилось после инсульта - собирала по утрам портфель в школу. Потом не проснулась и в школу.  Отправилась в таинственное путешествие следом за моей еврейской Ба.

Вот я сижу и думаю. С одной стороны: ведь как хорошо, что Бог, как Он и сказал в притче о Господине принимает всех к Нему пришедших, и тех, которые пришли в третий и в шестой, и в девятый, и в одиннадцатый час – и всем дает одинаково. Вот и моим разнородным бабушкам даровал одинаково светлую кончину. И ушли они можно сказать гуськом к Богу.

А с другой стороны: вот что они там делают теперь вдвоем? Ну точно же не соревнуются?..

Мы в соцсетях
****

Также рекомендуем